Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

В 1905 году произошло Московское вооруженное восстание под руководством Московского комитета большевиков. Оно выросло из всеобщей стачки. Баррикадные бои происходили во всех районах Москвы, особенно на Пресне. Жестоко подавлено царскими войсками.

На баррикадах Красной Пресни. Декабрь 1905 года.

Небо было охвачено зловещим заревом пожара. Осыпаемая градом пуль и снарядов, горела Пресня - последний оплот восставших московских рабочих. Здесь шел жестокий бой. Глухо ухали пушки, не умолкал треск ружейных выстрелов, на снегу алели пятна крови. Царские войска штурмовали дом за домом, квартал за кварталом, без суда и следствия расправляясь с теми, кто в течение 9 дней с оружием в руках утверждал свое право на лучшую жизнь.

Декабрьское вооруженное восстание стало кульминацией революции, ее вершиной. Вооруженная борьба между революционным народом и правительством, как подчеркивал Ленин, неизбежно вытекала из всего хода развития событий. Стачка как средство борьбы к концу 1905 г. уже исчерпала себя. Здесь сказывались и усталость пролетариата (особенно в Петербурге), и консолидация правительственных сил, и предательство либеральной буржуазии, стремившейся как можно скорее «свернуть» революцию. Вот почему ноябрьские забастовки 1905 г. были уже неизмеримо слабее октябрьской стачки и не принесли ожидаемых результатов. Судьбу самодержавия могло решить только всенародное вооруженное восстание, над подготовкой которого большевики упорно трудились с самого начала революции.

Вскоре после III съезда РСДРП развернула свою деятельность Боевая техническая группа при Центральном Комитете партии. Члены группы организовали изготовление взрывчатых веществ и бомб, закупали оружие за границей и доставляли его в Россию. При местных большевистских комитетах также создавались боевые и военные организации, которые формировали рабочие дружины и вели работу в войсках.

Огромное внимание военно-технической подготовке восстания уделял и лично Владимир Ильич Ленин, возвратившийся в ноябре 1905 г. из Швейцарии в Петербург. Как вспоминала позже Н. К. Крупская, он не только самым тщательным образом проштудировал в это время все, что писали К. Маркс и Ф. Энгельс о революции и восстании, но и прочел немало специальных книг по военному искусству, всесторонне обдумывая вопросы организации предстоящего вооруженного выступления против самодержавия.

Готовились к восстанию и рабочие Москвы. В начале декабря 1905 г. в Москве было около 2 тыс. вооруженных и примерно 4 тыс. невооруженных дружинников. И хотя организационная подготовка восстания была еще далеко не завершена, московские большевики решили начать 7 декабря всеобщую политическую стачку и перевести ее затем в вооруженное восстание. Это решение объяснялось тем, что с конца ноября правительство перешло в открытое наступление на пролетариат. Был арестован Петербургский Совет рабочих депутатов, усилилась борьба с забастовочным движением. В этих условиях дальнейшее промедление с восстанием грозило деморализацией революционных сил. Вот почему пролетариат Москвы, где в это время сложилась более благоприятная обстановка для решительной схватки с самодержавием, чем в Петербурге, и начал первым восстание. В написанном большевиками обращении Московского Совета «Ко всем рабочим, солдатам и гражданам», опубликованном в первый день стачки, говорилось: «Революционный пролетариат не может дольше терпеть издевательства и преступления царского правительства и объявляет ему решительную и беспощадную войну!.. На карту поставлено все будущее России: жизнь или смерть, свобода или рабство!.. Смело же в бой, товарищи рабочие, солдаты и граждане!»

10 декабря улицы Москвы покрылись баррикадами. Стачка переросла в вооруженное восстание, главным очагом которого стала Пресня.

В дни восстания Пресня, где находились Прохоровская текстильная мануфактура (знаменитая «Трехгорка»), мебельная фабрика Шмита, сахарный завод, носящий ныне имя погибшего в декабре 1905 г. рабочего Федора Мантулина, и другие предприятия, стала настоящей революционной крепостью. Наиболее прочные баррикады были сооружены возле Зоологического сада, у Пресненской заставы и в районе Прохоровки. Некоторые улицы были даже заминированы.

Желающих сражаться были тысячи, но у революционеров не хватало оружия. Поэтому дружинники дежурили по сменам. В основном у них были револьверы, гораздо реже - ружья и винтовки. Кроме того, многие были вооружены различным холодным оружием.

Конечно, все это могло показаться игрушкой в сравнении с пушками и пулеметами правительственных войск. И все же настроение у дружинников особенно в первые дни восстания, было радостным и бодрым.

История сохранила нам сравнительно немного имен героев пресненских баррикад. Среди них - расстрелянные царскими карателями Ф. Мантулин, Н. Афанасьев и И. Волков с сахарного завода, М. Николаев и И. Карасев с фабрики Шмита. Но все очевидцы событий единодушно отмечали, что в декабре 1905 г. московские рабочие проявили настоящий массовый героизм. И во главе их неизменно были большевики, делом доказавшие, что они являются настоящими руководителями революционного народа.

З. Я. Литвин-Седой.

Начальником, штаба пресненских рабочих был большевик 3. Я. Литвин-Седой, во главе боевой дружины на Казанской железной дороге стояли А. В. Шестаков и А. И. Горчилин. Много сделал для подготовки восстания арестованный 7 декабря член Московского Комитета партии В. Л. Шанцер (Марат).

М. С. Николаев - начальник боевой дружины фабрики Шмита.

Активно участвовали в борьбе женщины-работницы и подростки. 10 декабря на Пресне произошел эпизод, о котором с восхищением писал впоследствии Ленин. Навстречу многотысячной демонстрации рабочих устремилась сотня казаков. И тогда две девушки-работницы, которые несли красное знамя, бросились наперерез казакам и закричали: «Убейте нас! Живыми мы знамя не отдадим!» Казаки растерялись, ряды их дрогнули, и под ликующие возгласы демонстрантов они повернули назад.

На Пресне была создана настоящая рабочая республика, во главе которой стоял Совет рабочих депутатов. Здесь была своя комендатура, куда дружинники приводили задержанных ими подозрительных лиц, продовольственный комитет, организовавший питание рабочих, финансовый комитет, помогавший семьям бастующих, революционный трибунал, судивший предателей и провокаторов.

До прибытия подкреплений из столицы московский генерал-губернатор Дубасов не мог справиться с повстанцами. В его распоряжении было меньше 1,5 тыс. надежных солдат, которые удерживали лишь центр города (6 тыс. солдат колебались и были заперты по приказу Дубасова в казармы). Крупные бои шли на Садовом кольце, Серпуховской и Лесной улицах, на Каланчевской (ныне Комсомольской) площади. Однако в эти дни не бастовала Николаевская железная дорога, соединявшая Москву с Петербургом. 15 декабря из Петербурга прибыл гвардейский Семеновский полк и правительственные части перешли в наступление.

В этих условиях Московским Советом было принято решение об организованном прекращении вооруженной борьбы и забастовки.

16 декабря штаб пресненских боевых дружин выпустил воззвание к рабочим, как бы подводившее итоги восстания. «Товарищи дружинники! - говорилось в нем. - Мы, рабочий класс порабощенной России, объявили войну царизму, капиталу, помещикам… Пресня окопалась. Ей одной выпало на долю еще стоять лицом к врагу… Весь мир смотрит на нас. Одни - с проклятиями, другие - с глубоким сочувствием. Одиночки текут к нам на помощь. Дружинник - стало великим словом, и всюду, где будет революция, там будет и оно, это слово, - плюс Пресня, которая есть нам великий памятник. Враг боится Пресни. Но он нас ненавидит, окружает, поджигает и хочет раздавить… Мы начали. Мы кончаем. В субботу ночью разобрать баррикады и всем разойтись далеко. Враг нам не простит его позора. Кровь, насилие и смерть будут следовать по пятам нашим.

Но это - ничего. Будущее - за рабочим классом. Поколение за поколением во всех странах на опыте Пресни будут учиться упорству… Мы - непобедимы! Да здравствует борьба и победа рабочих!»

18 декабря дружинники прекратили сопротивление. Декабрьское вооруженное восстание потерпело поражение. У рабочих не хватало еще опыта, оружия, организованности. Серьезные изъяны были в боевом руководстве восстанием, которому явно недоставало тщательно разработанного плана наступательных действий. Не удалось привлечь на сторону революции армию. Наконец, несмотря на то что вслед за Москвой вспыхнули восстания в Донбассе и Ростове-на-Дону, Екатеринославе и Харькове, в Сибири и на Кавказе, вооруженная борьба не приняла в декабре 1905 г. всероссийского характера, а это значительно облегчило положение царизма.

ДЕКАБРЬСКОЕ ВООРУЖЕННОЕ ВОССТАНИЕ В МОСКВЕ (10-18.XII 1905г.)

И все же, отвечая Плеханову, который бросил ставшую печально знаменитой фразу: «Не надо было браться за оружие», Ленин говорил: напротив, надо было браться за оружие более решительно и энергично, разъясняя массам необходимость самой бесстрашной и беспощадной вооруженной борьбы. «Декабрьской борьбой, - писал он, - пролетариат оставил народу одно из тех наследств, которые способны идейно-политически быть маяком для работы нескольких поколений».

Ещё о декабрьском восстании 1905 года.

Декабрь 1905 года. На улицах Москвы идут бои, льется кровь. Московское вооруженное восстание стало кульминацией первой русской революции и предзнаменованием 1917 года.

4 декабря, после получения известий об аресте Петербургского Совета, Московский Совет рабочих депутатов обсудил вопрос о политической забастовке. На следующий день Московский комитет РСДРП одобрил план начать 7 декабря с 12 часов дня всеобщую политическую стачку с целью перевода ее в вооруженное восстание. Речь шла о практической реализации тактических установок большевиков. 6 декабря это решение поддержали депутаты Московского Совета. 7 декабря забастовало большинство предприятий Москвы: более 100 тыс. человек прекратили работу. Конкретные требования забастовщиков носили в основном экономический характер. Генерал-губернатор Ф. В. Дубасов ввел в Москве положение чрезвычайной охраны. К вечеру было арестовано руководство стачкой.
На следующий день забастовка стала всеобщей. В городе не работали фабрики, заводы, транспорт, государственные учреждения, магазины, типографии. Вышла только одна газета «Известия Московского Совета рабочих депутатов», где был опубликован призыв к вооруженному восстанию и свержению самодержавия. На городских окраинах шло формирование и вооружение рабочих боевых дружин. 9 декабря полиция и войска окружили здание училища Фидлера возле Чистых прудов, где проходило собрание дружинников, и в ответ на револьверные выстрелы подвергли его артиллерийскому обстрелу. Это событие стало сигналом к вооруженному восстанию.
В пределах Садового кольца началось возведение баррикад, в котором участвовали самые разные городские слои. Баррикады служили препятствием движению артиллерии и кавалерии. Дружинники нападали на казачьи патрули, стреляли в полицию. В распоряжении Дубасова было мало надежных частей, солдаты Московского гарнизона были разоружены и заперты в казармах. Применяя артиллерию для разрушения баррикад, войска и полиция смогли к 14 декабря вытеснить боевые дружины из центра города. По работавшей Николаевской дороге в Москву был переброшен гвардейский Семеновский полк под командованием Г. А. Мина. Одновременно прибыли и другие надежные части. В приказе по полку Мин дал указание «действовать беспощадно» и «арестованных не иметь». 16 декабря жители стали разбирать баррикады. Московский Совет постановил с 18 декабря прекратить вооруженную борьбу и забастовку.
Однако часть боевых дружин продолжала сопротивление, центром которого стала Пресня, где находился штаб восстания во главе с большевиком 3. Я. Литвиным-Седым. Действиями войск против дружинников руководил Мин, отдавший приказ о применении артиллерии. 19 декабря вооруженное восстание в Москве было подавлено. В ходе восстания было убито 424 человека, большей частью «случайные лица», как сообщала официозная пресса. Либеральные и социалистические издания оценили действия Мина как расправу, выходившую за рамки «восстановления спокойствия». Через несколько месяцев генерал Мин на глазах жены и дочери был убит эсеровской террористкой.

Поражение Декабрьского вооруженного восстания в Москве, вооруженных выступлений рабочих, которые тогда же прошли в Ростове-на-Дону, Красноярске, Чите, Харькове, Горловке, Сормове и на Мотовилихе (Пермь), означало окончание периода, когда сохранялось примерное равновесие между правительственными и революционными силами. Большинство политических партий осудили большевистский курс на вооруженное восстание, признав его авантюристическим и провокационным. Однако Ленин считал, что, потерпев поражение, рабочие приобрели бесценный опыт, который «имеет мировое значение для всех пролетарских революций».

Историческая справка

В конце ноября - начале декабря 1905 г. политическое равновесие между революционными и правительственными силами, возникшее после принятия Манифеста 17 октября 1905, было нарушено, власти перешли в наступление: в Москве были арестованы руководители Почтово-телеграфного союза и почтово-телеграфной забастовки, члены Союза служащих контроля Московско-Брестской железной дороги, закрыты газеты «Новая жизнь», «Начало», «Свободный народ», «Русская газета» и др. Одновременно среди большинства социал-демократов, эсеров, анархистов-коммунистов Москвы утвердилось мнение о необходимости в ближайшее время поднять вооруженное восстание; призывы к выступлению печатались в газете «Вперёд», звучали на митингах в театре «Аквариум», в саду «Эрмитаж», в Межевом институте и Техническом училище, на фабриках и заводах.

Слухи о готовившемся выступлении вызвали массовое (до половины состава предприятий) бегство рабочих из Москвы: с конца ноября многие уходили тайно, без расчёта и личных вещей (завод Добровых и Набгольц, фабрики Рыбакова и Г. Брокара, ряд типографий; на фабрике Голутвинской мануфактуры остались 70 - 80 человек из 950, на Прохоровской мануфактуре уходили по 150 человек в день). 6 декабря на Красной площади состоялось массовое (6-10 тыс. человек) молебствие по случаю тезоименитства императора Николая II. В начале декабря начались волнения в войсках Московского гарнизона, 2 декабря выступил 2-й гренадерский Ростовский полк. Солдаты требовали увольнения запасных, увеличения суточного содержания, улучшения питания, отказывались нести полицейскую службу, отдавать честь офицерам. Сильное брожение происходило и в других частях гарнизона (в гренадерских 3-м Перновском, 4-м Несвижском, 7-м Самогитском, 221-м Троице-Сергиевском пехотных полках, в сапёрных батальонах), среди пожарных, тюремной стражи и полицейских.

Однако к началу восстания благодаря частичному удовлетворению требований солдат волнения в гарнизоне утихли. 4 декабря вопрос о начале забастовки поставлен на заседании Московского совета (было решено выяснить настроение рабочих); 5 декабря этот же вопрос обсуждала конференция Московского комитета РСДРП, которая одобрила план начать 7 декабря с 12 ч дня всеобщую политическую стачку с целью перевода её в вооруженное восстание. 6 декабря это решение поддержали депутаты Московского совета рабочих депутатов, а также проходившая в эти дни в Москве Всероссийская конференция железнодорожников. В полдень 7 декабря гудок Брестских железнодорожных мастерских возвестил о начале стачки (улица Пресненский вал, 27; мемориальная доска). Для руководства стачкой созданы Федеративный комитет (большевики и меньшевики), Федеративный совет (социал-демократы и эсеры), Информационное бюро (социал-демократы, эсеры, Крестьянский и Железнодорожный союзы), Коалиционный совет боевых дружин (социал-демократы и эсеры), Боевая организация Московского комитета РСДРП. Вокруг этих органов группировались организаторы восстания Ст. Вольский (А.В. Соколов), Н.А. Рожков, В.Л. Шанцер («Марат»), М.Ф. Владимирский, М.И. Васильев-Южин, Е.М. Ярославский и др. 7 декабря с 10 ч до 16 ч забастовало большинство предприятий Москвы, около 100 тыс. рабочих прекратили работу. Многие предприятия «снимались» с работы - группы рабочих бастовавших фабрик и заводов останавливали работы на других предприятиях, иногда по предварительному соглашению, а часто вопреки желанию рабочих.

Наиболее распространёнными были требования 8-10-часового рабочего дня, 15-40%-ной надбавки к зарплате, вежливого обращения и др.; введения «Положения о депутатском корпусе» - запрет на увольнение депутатов московских и районных Советов рабочих депутатов, их участие в найме и увольнении рабочих и т.п.; разрешения свободного доступа посторонних в фабричные спальни, удаления с предприятий полиции и др. В этот же день московский генерал-губернатор Ф.В. Дубасов ввёл в Москве Положение чрезвычайной охраны. Вечером 7 декабря были арестованы члены Федеративного совета, 6 делегатов железнодорожной конференции, разгромлен профсоюз печатников. 8 декабря забастовка стала всеобщей, охватив свыше 150 тыс. человек. В городе не работали фабрики, заводы, типографии, транспорт, государственные учреждения, магазины. Выходила только одна газета - «Известия Московского совета рабочих депутатов», в которой было опубликовано воззвание «Ко всем рабочим, солдатам и гражданам!» с призывом к вооруженному восстанию и свержению самодержавия. О присоединении к стачке заявили профессионально-политические союзы медицинских работников, фармацевтов, присяжных поверенных, судебных служащих, средних и низших городских служащих, Московский союз деятелей средней школы, Союз союзов, «Союз равноправности женщин», а также московский отдел Центрального бюро Конституционно-демократической партии. Не бастовала лишь Николаевская (ныне Октябрьская) железная дорога (7 декабря Николаевский вокзал был занят войсками). Члены боевых дружин нападали на полицейские посты. Днём 9 декабря эпизодически возникала перестрелка в разных концах города; вечером полиция окружила митинг в саду «Аквариум», все участники обысканы, 37 человек арестованы, однако дружинникам удалось скрыться; тогда же произошло первое серьёзное вооруженное столкновение: войска обстреляли училище И.И. Фидлера, где собирались и обучались эсеровские боевики-дружинники (арестованы 113 человек, захвачены оружие и боеприпасы).

В ночь на 10 декабря стихийно началось строительство баррикад, продолжавшееся весь следующий день. Одновременно решение о строительстве баррикад принял восстановленный Федеративный совет, поддержанный эсерами. Баррикады опоясали Москву тремя линиями, отделив центр от окраин. К началу восстания в Москве было 2 тыс. вооруженных дружинников, 4 тыс. вооружились в ходе борьбы. Стянутые в центр города части оказались отрезанными от казарм. В отдалённых районах, отгороженных от центра линиями баррикад, боевые дружины захватывали власть в свои руки. Так возникла «Симоновская республика» в Симоновой слободе, которой управлял Совет рабочих депутатов.

Действиями восставших на Пресне руководил штаб боевых дружин во главе с большевиком З.Я. Литвиным-Седым; в районе были сняты все полицейские посты и ликвидированы почти все полицейские участки, за поддержанием порядка следили районный Совет и штаб боевых дружин, который заставил булочников печь хлеб для Пресни, а торговцев - торговать; были закрыты все винные лавки, пивные и трактиры. 10 декабря начались вооруженные столкновения между дружинниками и войсками, которые переросли в ожесточённые бои. Сводный воинский отряд под командованием генерала С.Е. Дебеша, находившийся в распоряжении Дубасова, не мог овладеть положением, к тому же подавляющая часть солдат Московского гарнизона оказалась «неблагонадёжной», была разоружена и заперта в казармах. В первые дни восстания из 15 тыс. солдат Московского гарнизона Дубасов смог двинуть в бой лишь около 5 тыс. человек (1350 человек пехоты, 7 эскадронов кавалерии, 16 орудий, 12 пулемётов), а также жандармские и полицейские части. Войска были сосредоточены у Манежа и на Театральной площади. Из центра города воинские части в течение дня непрерывно продвигались по улицам, обстреливая баррикады. Артиллерия применялась и для разрушения баррикад, и для борьбы с отдельными группами дружинников. 11-13 декабря постоянно разрушались (но вновь строились) баррикады, вёлся артобстрел домов, где находились дружинники, шла перестрелка между войсками и дружинниками.

Ожесточённые бои развернулись на Каланчёвской площади, где дружинники многократно атаковали Николаевский вокзал, пытаясь перекрыть железную дорогу Москва - Петербург (мемориальная доска на здании Казанского вокзала); 12 декабря на площадь специальными поездами прибыли подкрепления от рабочих Люберецкого и Коломенского заводов во главе с машинистом, бывшим унтер-офицером, эсером А.В. Ухтомским; бои продолжались в течение нескольких дней; небольшой группе дружинников удалось через пути Ярославской железной дороги выйти к Николаевской железной дороге и разобрать железнодорожный путь. Поддержку восставшим деньгами и оружием оказывали администрация фабрик Э. Цинделя, Мамонтова, Прохорова, типографий И.Д. Сытина, Товарищества Кушнерёва, ювелир Я.Н. Крейнес, семья фабриканта Н.П. Шмита, князь Г.И. Макаев, князь С.И. Шаховской и др. Стачку и восстание поддержали средние городские слои; интеллигенция, служащие, студенты и учащиеся участвовали в постройке баррикад, предоставляли питание и ночлег дружинникам.

Бюро московского отделения Союза медицинских работников организовало 40 летучих медицинских отрядов и 21 пункт по оказанию медицинской помощи. Городская дума добилась от Дубасова приказа прекратить преследование медицинских отрядов, разрешила бесплатный отпуск медикаментов с городских складов. 13-14 декабря Дума приняла резолюцию с призывом к правительству ускорить ход реформ, промедление расценивалось как основная причина кровопролитий. С 12 декабря с разрешения Дубасова начала действовать вооружённая револьверами и резиновыми палками милиция: черносотенная - в 1-м участке Хамовнической части (руководители - гласный Думы А.С. Шмаков, князь Н.С. Щербатов, фабрикант А.К. Жиро (см. статью «К.О. Жиро Сыновья»); из биржевых артельщиков - на Ильинке для охраны банков (руководитель А.И. Гучков).

12-13 декабря начался артобстрел Пресни, 13 декабря была сожжена типография Сытина, 14 декабря почти весь центр города был очищен от баррикад. Количество полицейских было увеличено с 600 до 1000 человек 15-16 декабря в город прибыли лейб-гвардейский 1-й Екатеринославский, гренадерские 5-й Киевский, 6-й Таврический, 12-й Астраханский, а также лейб-гвардейский Семёновский, 16-й пехотный Ладожский и 5 казачьих полков, что обеспечило Дубасову абсолютное превосходство над восставшими. 15 декабря в центре открылись банки, биржа, торгово-промышленные конторы, магазины, начала выходить газета «Русский листок», приступили к работе некоторые фабрики и заводы. 16-19 декабря начались работы на большинстве предприятий (отдельные заводы бастовали до 20 декабря - фабрики А. Гюбнера, Товарищества московского кружевного завода, до 21 декабря - в Яузской части, до 29 декабря - механический завод Блока, типографии Товарищества Кушнерёва и др.). 16 декабря горожане начали разбирать баррикады.

Тогда же Московский совет, Московский комитет РСДРП и Совет боевых дружин постановили с 18 декабря прекратить вооруженную борьбу и забастовку; Московский совет выпустил листовку с призывом организованно закончить восстание. 16 декабря по Казанской железной дороге была отправлена карательная экспедиция (командир - полковник Н.К. Риман), в течение 5 дней они расправлялись с рабочими на станциях Сортировочная, Перово, Люберцы, Ашитково, Голутвино. Однако часть дружинников перешла на Пресню, где продолжали сопротивление; здесь сосредоточились наиболее боеспособные дружины численностью около 700 человек (вооружение - около 300 револьверов, винтовок, охотничьих ружей). Сюда были направлены карательные части под командованием полковника Г.А. Мина; семёновцы вели штурм Пресни со стороны Горбатого моста и захватили мост. В результате артобстрела разрушены фабрика Шмита, баррикады у Зоопарка, подожжён ряд домов.

Утром 18 декабря штаб боевых дружин Пресни отдал приказ дружинникам о прекращении борьбы, многие из них ушли по льду через Москву-реку. Утром 19 декабря началось наступление на Прохоровскую мануфактуру и соседний Даниловский сахарный завод, после артобстрела солдаты захватили оба предприятия. 20 декабря полковник Мин лично «судил» захваченных дружинников - 14 человек расстреляны во дворе Прохоровской мануфактуры, стреляли и по уходящим по Москве-реке. В период восстания ранены 680 человек (в том числе военные и полицейские - 108, дружинники - 43, остальные - «случайные лица»), убиты 424 человека (военные и полицейские - 34, дружинники - 84); наибольшее число убитых и раненых (170 человек) - на Пресне. В Москве арестованы 260 человек, в Московской губернии - 240; уволены 800 рабочих Прохоровской мануфактуры, 700 рабочих и служащих Казанской железной дороги, 800 рабочих Мытищинского вагоностроительного завода, а также рабочие других предприятий Москвы и Московской губернии. 28 ноября - 11 декабря 1906 в Московской судебной палате состоялся суд над 68 участниками обороны Пресни; 9 человек приговорены к различным срокам каторги, 10 человек - к тюремному заключению, 8 - к ссылке. Многие участники декабрьских боёв похоронены на Ваганьковском кладбище. Память о Революции 1905 закреплена в названиях ряда улиц в районе Пресни; на площади Краснопресненская застава в 1981 открыт монумент.

Памятник Героям-дружинникам, участникам баррикадных боев
на Красной Пресне
Конюшковская улица, метро «Краснопресненская»
Открыт в 22 декабря 1981 году рядом с Горбатым мостом.
Скульптор Д. Б. Рябичев.
Архитектор В. А. Нестеров.
Бронза, гранит.

3 декабря 1905 г. Петербургский Совет вместе с другими революционными организациями издал «Финансовый манифест».

Манифест призывал население страны отказаться от уплаты налогов и податей, требовать возвращения вкладов из сберегательных касс, выплаты заработной платы золотом. Выполнение этого революционного призыва могло нанести серьезный ущерб существовавшему строю, который стоял в конце 1905 г. на грани финансового банкротства.

В тот же день весь состав Петербургского Совета был арестован, был закрыт ряд левых газет, в том числе большевистская «Новая жизнь».

В знак протеста против этого Петербургский комитет РСДРП призвал рабочих к всеобщей политической стачке.

Центром революционной борьбы к этому времени стала Москва. Под руководством большевиков Московский Совет активно готовил вооруженное восстание. Значительный успех имела революционная агитация среди солдат. В конце ноября восстал один из московских полков, брожение охватило весь гарнизон.

5 декабря Московский Совет по предложению большевиков и при поддержке рабочих принял решение об объявлении 7 декабря всеобщей политической стачки с тем, чтобы в даль­нейшем превратить ее в вооруженное восстание.

К этому времени восстание солдат было уже подавлено, революционные части изолированы. Царские власти спешили использовать момент.

Им удалось арестовать руководящее ядро Московско­го комитета РСДРП — В.Л. Шанцера и М.И. Васильева-Южина. Но стачка продолжалась, перерастая в восстание.

В течение трех дней Москва покрылась баррикадами. Центрами восстания стали пролетарские районы - Замо­скворечье, Рогожская застава, Пресня. Борьбой рабочих руководили большевики И.Ф.Дубровинский, М.Н. Лядов, М.Ф.Владимирский, И.И. Скворцов-Степанов, Р.С.Землячка и другие. Из Иваново-Вознесенска в Москву прибыл воо­руженный отряд рабочих во главе с М.В.Фрунзе.

Московский городской и районные Советы выступали как революционная власть. По постановлению Московского Совета была прекращена работа всех типографий. Выходил только орган Совета - «Известия».

Исполнительный комитет Совета взял под свой контроль работу водопровода и других жизненно необходимых предприятий, снабжение рабочих продовольствием, потребовал открытия бесплатных столовых, предоставления рабочим кредитов в продовольственных лавках и запретил лавочникам повышать цены на продукты.

Совет организовал также связь с крестьянами, которые доставляли из окрестных деревень в Москву продовольствие для рабочих. Активно действовали Советы в рабочих районах. На Пресне был выбран рабочий суд, вынесший смертный приговор приставу и агентам охранки, полиция было разоружена. Охрану порядка осуществляли вооруженные рабочие дружины.

Царское правительство спешно стягивало к Москве вооруженные силы. Пользуясь тем, что движение на Николаевской железной дороге не было прекращено, правительство перебросило из Петербурга в Москву гвардейские части.

декабря Семеновский полк осадил Пресню. Здесь было около 450 дружинников, которые оказали яростное сопротивление. Не сумев взять Пресню прямым Щтурмом, поиска открыли по ней ураганный артиллерийский огонь.

декабря штаб пресненских боевых дружин издал последний приказ, 19 декабря рабочий класс Москвы прекратил борьбу. Оружие было спрятано. Части дружинников удалось выехать из Москвы и спастись от преследований ка­рателей.

Вооруженные восстания произошли в разных частях страны. Главными очагами их были рабочие центры - Ростов-на-Дону, Екатеринослав, Новороссийск, крупные заводы с рабочими поселками вокруг них - такие, как Сормово (под Нижним Новгородом) и Мотовилиха (возле Перми).

Восстания охватили также полосу вдоль Екатерининской (Донбасс) и Транссибирской железнодорожных магистралей. Особенностью движения в Красноярске и Чите было объединение сил рабочих с революционно настроенными солдатами запасных частей маньчжурской армии.

Большой силы достигла вооруженная борьба в Прибалтике, где городские рабочие действовали вместе с батраками и крестьянами. В латвийском городе Тукуме восстание закончилось временным переходом власти в руки революционных социал-демократов.

Впоследствии В.И.Ленин писал: «Некоторые города России переживали в те дни период различных местных маленьких «республик», в которых правительственная власть была смещена и Совет рабочих депутатов действительно функционировал в качестве новой государственной власти… Эти периоды были слишком краткими, «победы» слишком слабыми, слишком изолированными.».

К поражению восставших привели различные причины, в том числе: разновременность восстаний, отсутствие общего руководящего центра, единого плана, опыта вооруженной борьбы, единства в рядах социал-демократов. Основной формой движения в декабре оставались стачки и демонстрации рабочих.

Военно-полицейский террор усилился. Большинство районов было объявлено на военном положении. В города, на железные дороги, в места крестьянских восстаний снаряжались карательные экспедиции.

Буржуазные партии встали на сторону царского правительства. Один из лидеров октябристов, выходец из купеческой среды А.И. Гучков публично приветствовал генерал­губернатора Дубасова, который смог подавить вооруженное выступление в Москве. В кадетской партии усилилось правое крыло, позиция которого по отношению к восстанию мало отличалась от октябристской. Значительная часть буржуазной интеллигенции встала на сторону порядка.

Царское правительство получало прямую поддержку от правительств европейских держав, опасавшихся потери своих капиталовложений в России и перенесения революционного пожара на Запад. Еще в ноябре германское правительство стянуло войска к русской границе, а в декабре собиралось отправить свои военные корабли в восточную часть Балтийского моря.

В разгар вооруженных восстаний европейские банкиры выдали царскому правительству стомиллионный аванс в счет готовившегося тогда международного займа.

Декабрьское вооруженное восстание продемонстрировало всю глубину разногласий между большевиками и меньшевиками. Плеханов сделал вывод - не надо было браться за оружие. Большевики же, напротив, исходили из того, что ничто не может так содействовать классовому развитию русского пролетариата и всего народа, как открытое сражение с противником.

9.12.1905 (22.12). – "Декабрьское вооруженное восстание" в Москве

«Со Христом ли останется народ наш...»

Так называемая "первая русская революция", начатая во время с революционными партиями, точнее международным еврейством, вызвала обширные волнения и забастовки в стране. С целью умиротворения, по инициативе главы правительства С.Ю. Витте, были дарованы "незыблемые основы гражданской свободы": неприкосновенность личности, свобода совести, слова, печати, собраний и союзов, законодательная Государственная дума.

Однако революционеры и либеральная общественность начали использовать полученные свободы для дальнейшего развития антимонархической революции. По советским данным, в октябре–декабре 1905 г. бастовало 1277 тысяч рабочих; в ноябре было 796 крестьянских выступлений.

Большевики начали готовить восстание. "Техническая группа ЦК РСДРП" во главе с Л.Б. Красиным тайно закупала оружие за границей и внутри страны, создавала лаборатории по изготовлению бомб, обучала боевиков. добивался массового создания боевых дружин. Делалось это с помощью японцев и еврейских банкиров (Я. Шифф это потом признал, и в англоязычной "Еврейской энциклопедии" о нем говорится: "чрезвычайно разгневанный антисемитской политикой царского режима в России, [Шифф] с радостью поддержал японские военные усилия..., в то же время оказывая финансовую поддержку группам самообороны русского еврейства". Что здесь понимается под "группами самообороны", уточняет издание нью-йоркской еврейской общины: "Шифф никогда не упускал случая использовать свое влияние в высших интересах своего народа. Он финансировал противников самодержавной России..."). 6 декабря "Московский Совет рабочих депутатов" постановил: «объявить в Москве всеобщую политическую стачку и стремиться перевести ее в вооруженное восстание».

7 декабря в Москве остановились крупнейшие предприятия, прекратилась подача электроэнергии, остановились трамваи, закрылись магазины. Рабочих, пытавшихся продолжить работу, избивали, открытые магазины громили. Группы боевиков "стачечного комитета" обходили учреждения и под угрозой физической расправы требовали немедленно присоединиться к забастовке. Поэтому перестало работать и большинство московских учреждений, учебных заведений, прекратился выпуск газет, кроме "Известий Московского Совета". Было парализовано железнодорожное сообщение (действовала только Николаевская дорога до Санкт-Петербурга, которую обслуживали солдаты). С 4 часов дня город погружался в темноту, поскольку Совет запретил фонарщикам зажигать фонари, многие из которых были к тому же разбиты. В такой ситуации 8 декабря московский генерал-губернатор Ф.В. Дубасов объявил в Москве и всей губернии чрезвычайное положение.

9 декабря вечером боевые дружины революционеров, насчитывавшие около 2 тысяч вооруженных и около 4 тысяч невооруженных боевиков, начали строить баррикады. В их рядах были эсеры и меньшевики, но руководство осуществляли большевики. 10–11 декабря баррикады были созданы во всех районах Москвы. Бои развернулись на Кудринской площади (ныне площадь Восстания), Арбате, Лесной улице, на Серпуховской (ныне Добрынинская) и Каланчевской (ныне Комсомольская) площадях, у Красных ворот. Дольше всех шли бои на Пресне.

Из инструкции "Советы восставшим рабочим" Боевой организации при Московском комитете РСДРП (11 декабря 1905 г.):

1. Главное правило – не действуйте толпой. Действуйте небольшими отрядами человека в три-четыре, не больше. Пусть только этих отрядов будет возможно больше и пусть каждый из них выучится быстро нападать и быстро исчезать…
2. Кроме того, товарищи, не занимайте укрепленных мест. Войско их всегда сумеет взять или просто разрушить артиллерией. Пусть нашими крепостями будут проходные дворы и все места, из которых легко стрелять и легко уйти…
7. Казаков не жалейте. На них много народной крови, они всегдашние враги рабочих…
8. На драгун и патрули делайте нападения и уничтожайте.
9. В борьбе с полицией поступайте так. Всех высших чинов до пристава включительно при всяком удобном случае убивайте. Околоточных обезоруживайте и арестовывайте, тех же, которые известны своей жестокостью и подлостью, тоже убивайте…
10. Дворникам запрещайте запирать ворота. Это очень важно. Следите за ними, и если кто не послушает, то в первый раз побейте, а во второй – убейте…

Были созданы специальные группы боевиков для расправ с начальством. Так, 15 декабря революционеры привели в исполнение "приговор" в отношении начальника московской сыскной полиции 37-летнего А.И. Войлошникова, хотя тот по роду службы не имел прямого касательства к политическим делам. Вот как описывала эту расправу газета "Новое время":

«Около 6 часов вечера у дома Скворцова в Волковом переулке на Пресне появилась группа вооруженных дружинников… в квартире Войлошникова раздался звонок с парадного хода… С лестницы стали кричать, угрожая выломать дверь и ворваться силою. Тогда Войлошников сам приказал открыть дверь. В квартиру ворвалось шесть человек, вооруженных револьверами… Пришедшие прочли приговор революционного комитета, согласно которому Войлошников должен был быть расстрелян… В квартире поднялся плач, дети бросились умолять революционеров о пощаде, но те были непреклонны. Они вывели Войлошникова в переулок, где тут же у дома приговор и был приведен в исполнение… Революционеры, оставив труп в переулке, скрылись. Тело покойного было подобрано родными».

В те же дни пресненские боевики «предали смерти через удушение» А.Н. Юшина, брандмейстера пожарной части при Прохоровской мануфактуре, чем-то им не угодившего; ими же были расстреляны околоточный надзиратель Пресненской части В.А. Сахаров, надзиратель Сущевской части Яковинский, десятки рядовых блюстителей уличного порядка.

Такая тактика партизанских действий и стрельбы из подворотен поначалу была успешной. Правительственных сил в Москве имелось лишь около 2 тысяч полицейских и небольшие воинские части в основном из казаков. Поэтому подавление безпорядков затянулось на 9 дней. Подкрепления из С.-Петербурга прибыли в Москву только 15 и 16 декабря, после чего 19 декабря революционеры прекратили борьбу. Руководители "восстания" бежали в эмиграцию. Декабрьские события унесли жизни более тысячи человек, в том числе 137 женщин и 86 детей. Ничего другого, кроме безсмысленных жертв, эти баррикадные бои в огромном городе принести не могли; изначально было ясно, что сооружением баррикад власть захватить невозможно, а только учинить кровавые безпорядки и использовать их в пропагандно-политических целях, клеймя "кровавый царский режим" и "жестокость казаков". Что и было сделано, в том числе в западной печати. Впоследствии большевики гордились этими кровавыми безчинствами и мифологизировали их как "Декабрьское вооруженное восстание", увековечив в названиях улиц и района Москвы.

После подавления московского "восстания" революция пошла на спад, хотя волнения продолжались еще около полутора лет. Знаменитый проповедник, безстрашный писал о том времени:

«Прости, прости, старая, тысячелетняя Россия! На наших глазах судили, осудили тебя и приговорили к смерти... Грозные и безпощадные судьи заплевали твое лицо и не нашли в тебе ничего доброго. Суд был строгий, неумолимый и безпощадный. Все слилось в один вопль: возьми, распни!

Знаем и мы, что ничто человеческое тебе не чуждо; знаем, что много было у тебя недостатков. Но и то мы ведаем и видим, что ты соделала Русь Святою, а народ свой – богоносцем, если не в осуществлении, то хоть в вечном, неумирающем идеале народной души; ты породила и воспитала великий народ, сохранив его в горькой доле, в горниле исторических испытаний чрез целый ряд веков; ты породила и воспитала сонм святых и праведных; ты не погибла под ударами, – под тяжкими ударами судьбы, но крепла в них, сильная верою; с сею верою, в великой мощи духа, ты перенесла все тяготы, и все же создала, и нам завещала и оставила Великое Царство. За все это тебе земной благодарный поклон.

Будущая, новая жизнь России неизвестна. Но ход ее для нас, верующих, представляется совершенно ясным. Он всецело будет зависеть от того, со Христом ли останется народ наш, или откажется от Него, пойдет ли за Ним, или Его Единого оставит. Не формы жизни, не формы правления спасают народ: семя свято, люди верующие и благочестивые, – те, что не преклоняют колена пред современными Ваалами, как во дни Илии, – уважение к нравственному закону, внутреннее Христианство, послушание Церкви – вот что сохранит и укрепит всякое общество и государство. А народ, забывший о Небе, недостоин жить и на земле».

Частично использован материал "Декабрьская репетиция октября" .

Эти данные уже видимо, устарели, ибо Ленин по болшевицкой историографии был выведен в лидеры после 17 года, а в том мятеже основную роль играли Бронштейн(кличка Троцкий) и Гельфанд(кличка Парвус). Это хорошо показано в фильме "Кто дал деньги Ленину!"

жаль что всю жидобольшевицкую мразь в этот период не передавили ну не сделали прадеды, сделаем мы

«Только те, кому привелось жить в 1905-6 г.г. в Москве, знают, что представляла тогда из себя наша первопрестольная столица. С одной стороны, дикие, вооруженные толпы всякого сброда, сбитые с толку, обезумевшие от «свобод» рабочие, под предводительством инородцев-студентов, победоносно ходили по улицам, нося на палках красные тряпки, зачастую просто обрывки красных юбок или одеял. С другой, - напуганные обыватели, попрятавшиеся по домам, не желающие и слышать о каком то ни было противодействии революционному «народу».
Толпы революционных дружинников врывались в дома, угрожая револьверами, требовали себе есть и пить, забирали домашнюю утварь и мебель на улицу где устраивали баррикады. Другие толпы приходили вслед за первыми и насильно выгоняли людей на улицу – строить баррикады. Ужас владел москвичами. Никто не чувствовал себя в безопасности даже у себя дома, и в страхе выглядывали люди из-за занавесок на улицу. <…>
Городовые с постов были сняты, и Москва очутилась предоставленной на волю анархической стихии. <…> Солдат разобрали для охраны государственных и городских учреждений и Николаевской железной дороги. <…>
Бунтовщики осмелели и все более захватывали столицу. Все вокзалы, кроме Николаевского, уже были в их руках; почта, телеграф, водопровод, городское освещение, бойни – все принадлежало им. Москва изнемогала, отрезанная от всего мира – по всей России, в силу всеобщей забастовки, стали дороги и телеграф, голодная – бунтовщики не позволили подвозить в город никаких съестных припасов, а возы с мясом и мукой останавливали на заставах и обливали керосином, жаждущая – остановлен был водопровод, и обыватели пили ржавую воду из колодцев, или же собирали со дворов и топили снег, замерзающая – дрова складов забирались на устройство баррикад и те, кто не запасся раньше, сидели в нетопленных квартирах. С вечера наступала тьма, ибо фонари на улицах не зажигались, не было ни электричества, ни газа, ни керосина». (Из статьи «Памяти генерала Г. А. Мина. (Командира Л. Гв. Семеновского полка)». //«Штандарт» - № 30-31 – Шанхай, 1941 – с. 17-18)

Не надо думать, что в дружинах были только московские рабочие. Русским солдатам противостояли и этнические революционные банды: «Грузинская дружина из 24-х человек, вооруженных маузерами. <…> Еврейская дружина – 20 чел.»(Черномордик С. Московское вооруженное восстание в декабре 1905 года. –М., Л., 1926 – с.200) Руководили мятежным пролетариатом Москвы истинно «русские революционеры»: Звулон Янкелевич Литвин (1879-1947) – начальник штаба боевых дружин Пресни, Виргилий Леонович Шанцер (1867-1911) – руководитель московского комитета РСДРП, З. Доссэр, Н. Мандельштам, И. Урысон и иные.
Интересно, как совпадает мнение боевика Калеева: «семеновцев в это время считали единственной силой, могущей оказать противодействие в Москве» (1905 на Пресне.- М., Л., 1926 – с.199) с оценками социал-демократа Гарви: «судьба восстания была решена штыками семеновцев» (Гарви П. А. Воспоминания социалдемократа. – Нью-Йорк, 1946 – с.658.) и эсера Зензинова: «Прибытие Семеновского полка решило судьбу восстания».(Зензинов В. Пережитое. – Нью-Йорк, 1953 – с.259.)
Какие людские потери понесла первопрестольная столица в декабре 1905года? Разных должностных лиц всего было 54 человека убито и 119 ранено. Из 15 убитых, 11 тяжело- и 40 легкораненых воинских чинов в Москве на л.-гв. Семеновский полк пришлось 3 убитых и 5 легкораненых. «Из толпы мятежников» убиты 95 и ранены 47 человек. Разных лиц при невыясненных обстоятельствах было убито 393 человека, а ранения получили 691 человек. (//Исторический архив. - 1998 - № 5-6 – с.99, 100)

Причины

В октябре 1905 года в Москве началась стачка, целью которой было добиться экономических уступок и политической свободы. Забастовка охватила всю страну и переросла во Всероссийскую октябрьскую политическую стачку. -18 октября в различных отраслях промышленности бастовало свыше 2 млн человек.

В листовке «Всеобщая забастовка» говорилось:

«Товарищи! Рабочий класс восстал на борьбу. Бастует пол-Москвы. Скоро может быть забастует вся Россия.<…>Идите на улицы, на наши собрания. Выставляйте требования экономических уступок и политической свободы!»

Эта всеобщая забастовка и, прежде всего, забастовка железнодорожников, вынудили императора пойти на уступки - 17 октября был издан Манифест «Об усовершенствовании государственного порядка» . Манифест 17 октября даровал гражданские свободы: неприкосновенности личности , свободу совести , слова , собраний и союзов . Обещался созыв Государственной Думы .

Возникли профессиональные и профессионально-политические союзы, Советы рабочих депутатов, укреплялись социал-демократическая партия и партия социалистов-революционеров, были созданы Конституционно-демократическая партия , «Союз 17 октября », «Союз Русского Народа » и др.

Манифест 17 октября был серьёзной победой, но крайние левые партии (большевики и эсеры) не поддержали его. Большевики объявили о бойкоте I-ой Думы и продолжали курс на вооружённое восстание, принятый ещё в апреле 1905 года на III съезде РСДРП в Лондоне (партия меньшевиков, суть партия социал-демократов-реформаторов не поддерживала идею вооружённого восстания, которую разрабатывали социал-демократы-революционеры, то есть большевики, и проводила параллельную конференцию в Женеве).

Ход событий

Подготовка

К 23 ноября московским цензурным комитетом были возбуждены уголовные преследования против редакторов либеральных газет: «Вечерняя почта», «Голос жизни», «Новости дня», против социал-демократической газеты «Московская правда».

В декабре были возбуждены уголовные преследования против редакторов большевистских газет «Борьба» и «Вперёд». В декабрьские дни подверглись преследованиям редактор либеральной газеты «Русское слово», а также редакторы сатирических журналов «Жало» и «Шрапнель» .

Манифест Московского совета рабочих депутатов «Ко всем рабочим, солдатам и гражданам!», газета «Известия МСРД».

5 декабря 1905 года, в училище Фидлера (ул. Макаренко дом № 5/16) собрался первый московский Совет рабочих депутатов (по другим источникам состоялось заседание Московской городской конференции большевиков), решивший объявить 7 декабря всеобщую политическую стачку и перевести её в вооружённое восстание. Училище Фидлера уже давно было одним из центров, в котором собирались революционные организации, там часто происходили и митинги.

Стачка

7 декабря забастовка началась. В Москве остановились крупнейшие предприятия, прекратилась подача электроэнергии, остановились трамваи, закрылись магазины. Забастовка охватила около 60 % московских заводов и фабрик, к ней примкнули технический персонал и часть служащих Московской городской Думы. На многих крупных предприятиях Москвы рабочие не вышли на работу. Состоялись митинги и собрания под охраной вооружённых дружин. Наиболее подготовленная и хорошо вооружённая дружина была организована Николаем Шмитом на его фабрике на Пресне.

Было парализовано железнодорожное сообщение (действовала только Николаевская дорога до Санкт-Петербурга, которую обслуживали солдаты). С 4 часов дня город погружался в темноту, поскольку Совет запретил фонарщикам зажигать фонари, многие из которых были к тому же разбиты. В такой ситуации 8 декабря московский генерал-губернатор Ф. В. Дубасов объявил в Москве и всей Московской губернии чрезвычайное положение.

Несмотря на обилие угрожающих внешних признаков, настроение москвичей было, скорее, бодрое и радостное.

«Точно праздник. Везде массы народу, рабочие гуляют веселой толпой с красными флагами, - записала в дневнике графиня Е. Л. Камаровская. - Масса молодежи! То и дело слышно: „Товарищи, всеобщая забастовка!“ Таким образом, точно поздравляют всех с самой большой радостью… Ворота закрыты, нижние окна - забиты, город точно вымер, а взгляните на улицу - она живет деятельно, оживленно».

В ночь с 7 на 8 декабря были арестованы члены московского комитета РСДРП Виргилий Шанцер (Марат) и Михаил Васильев-Южин . Опасаясь волнений в частях Московского гарнизона, генерал-губернатор Фёдор Дубасов приказал разоружить и не выпускать из казарм часть солдат .

«Въ ночь на 8 декабря-перестрѣлка дружинниковъ съ городовыми. Въ 3 ч. ночи разграбленъ дружинниками оружейный магазинъ Биткова на Большой Лубянкѣ . Днём одинъ торговецъ на Тверской , фруктовщикъ Кузьминъ, не пожелавший подчиниться требованію забастовщиковъ, былъ тутъ же уложенъ на мѣстѣ тремя револьверными выстрѣлами. Въ ресторанѣ «Волна», въ Каретномъ ряду , забастовщики изранили ножами швейцара, не пожелавшаго ихъ впустить».

8 декабря. Сад «Аквариум»

Первое столкновение, пока без кровопролития, произошло 8 декабря вечером в саду «Аквариум» (возле нынешней Триумфальной площади у Театра имени Моссовета ). Полиция попыталась разогнать многотысячный митинг, разоружив присутствовавших на нём дружинников. Однако действовала она очень нерешительно, и большинство дружинников сумели скрыться, перемахнув через невысокий забор. Несколько десятков арестованных на следующий день были отпущены.

Однако в ту же ночь слухи о массовом расстреле митинговавших подвигли нескольких эсеровских боевиков на совершение первого теракта: пробравшись к зданию охранного отделения в Гнездниковском переулке, они метнули в его окна две бомбы. Один человек был убит, ещё несколько ранены .

9 декабря. Обстрел дома Фидлера

Вечером 9 декабря в училище И. И. Фидлера собралось около 150-200 дружинников, гимназистов, студентов, учащейся молодежи. Обсуждался план захвата Николаевского вокзала с целью перерезать сообщение Москвы с Петербургом. После собрания дружинники хотели пойти разоружать полицию. К 21 часу дом Фидлера был окружен войсками, которые предъявили ультиматум о сдаче. После отказа сдаться войсками был произведён артиллерийский обстрел дома. Только тогда дружинники сдались, потеряв три человека убитыми и 15 ранеными. Затем часть сдавшихся была зарублена уланами . Приказ отдал корнет Соколовский, и если бы не остановивший бойню Рахманинов, то едва ли кто-нибудь уцелел. Тем не менее многие фидлеровцы получили увечья, а около 20 человек были зарублены. Небольшой части дружинников удалось бежать. Впоследствии 99 человек были преданы суду, но большинство из них - оправданы . Сам И. И. Фидлер также был арестован и, просидев несколько месяцев в Бутырке , поспешил продать дом и уехать за границу.

В 9 часов вечера дом Фидлера был окружен войсками. Вестибюль сейчас же заняла полиция и жандармы. Вверх шла широкая лестница. Дружинники расположились в верхних этажах - всего в доме было четыре этажа. Из опрокинутых и наваленных одна на другую школьных парт и скамей была устроена внизу лестницы баррикада. Офицер предложил забаррикадировавшимся сдаться. Один из начальников дружины, стоя на верхней площадке лестницы, несколько раз спрашивал стоявших за ним, желают ли они сдаться - и каждый раз получал единодушный ответ: "Будем бороться до последней капли крови! лучше умереть всем вместе!" Особенно горячились дружинники из Кавказской дружины. Офицер предложил уйти всем женщинам. Две сестры милосердия хотели было уйти, но дружинники им это отсоветовали. "Всё равно вас на улице растерзают!" - "Вы должны уйти", - говорил офицер двум юным гимназисткам. - "Нет, нам и здесь хорошо", - отвечали они, смеясь. - "Мы вас всех перестреляем, лучше уходите", - шутил офицер. - "Да ведь мы в санитарном отряде - кто же будет раненых перевязывать?" "Ничего, у нас есть свой Красный Крест", - убеждал офицер. Городовые и драгуны смеялись. Подслушали разговор по телефону с Охранным Отделением. - "Переговоры переговорами, а все-таки всех перерубим". В 10.30 сообщили, что привезли орудия и наставили их на дом. Но никто не верил, что они начнут действовать. Думали, что повторится то же самое, что вчера было в "Аквариуме - в конце концов, всех отпустят. - "Даем вам четверть часа на размышление, - сказал офицер. - Если не сдадитесь, ровно через четверть часа начнем стрелять". - Солдаты и все полицейские вышли на улицу. Сверху свалили еще несколько парт. Все встали по местам. Внизу - маузеры и винтовки, выше - браунинги и револьверы. Санитарный отряд расположился в четвертом этаже. Было страшно тихо, но настроение у всех было приподнятое. Все были возбуждены, но молчали. Прошло десять минут. Три раза проиграл сигнальный рожок - и раздался холостой залп из орудий. В четвертом этаже поднялась страшная суматоха. Две сестры милосердия упали в обморок, некоторым санитарам сделалось дурно - их отпаивали водой. Но скоро все оправились. Дружинники были спокойны. Не прошло и минуты - и в ярко освещенные окна четвертого этажа со страшным треском полетели снаряды. Окна со звоном вылетали. Все старались укрыться от снарядов - упали на пол, залезли под парты и ползком выбрались в коридор. Многие крестились. Дружинники стали стрелять как попало. С четвертого этажа бросили пять бомб - из них разорвались только три. Одной из них был убит тот самый офицер, который вел переговоры и шутил с курсистками. Трое дружинников были ранены, один - убит. После седьмого залпа орудия смолкли. С улицы явился солдат с белым флагом и новым предложением сдаться. Начальник дружины опять начал спрашивать, кто желает сдаться. Парламентеру ответили, что сдаваться отказываются. Во время 15-ти минутной передышки И. И. Фидлер ходил по лестнице и упрашивал дружинников: - "Ради Бога, не стреляйте! Сдавайтесь!" - Дружинники ему ответили: - "Иван Иванович, не смущайте публику - уходите, а то мы вас застрелим". - Фидлер вышел на улицу и стал умолять войска не стрелять. Околоточный подошел к нему и со словами - "мне от вас нужно справочку маленькую получить" - выстрелил ему в ногу. Фидлер упал, его увезли (он остался потом хромым на всю жизнь - это хорошо помнят парижане, среди которых И. И. Фидлер жил, в эмиграции, где и умер). Опять загрохотали пушки и затрещали пулеметы. Шрапнель рвалась в комнатах. В доме был ад. Обстрел продолжался до часу ночи. Наконец, видя бесполезность сопротивления - револьверы против пушек! послали двух парламентеров заявить войскам, что сдаются. Когда парламентеры вышли с белым флагом на улицу, пальба прекратилась. Вскоре оба вернулись и сообщили, что командующий отрядом офицер дал честное слово, что больше стрелять не будут, всех сдавшихся отведут в пересыльную тюрьму (Бутырки) и там перепишут. К моменту сдачи в доме оставалось 130-140 человек. Человек 30 главным образом рабочие из железнодорожной дружины и один солдат, бывший в числе дружинников - успели спастись через забор. Сначала вышла первая большая группа - человек 80-100. Оставшиеся спешно ломали оружие, чтобы оно не досталось врагу - с размаху ударяли револьверами и винтовками о железные перила лестницы. На месте найдены были потом полицией 13 бомб, 18 винтовок и 15 браунингов .

Разгром училища Фидлера правительственными войсками ознаменовал переход к вооружённому восстанию. Ночью и в течение следующего дня Москва покрылась сотнями баррикад. Вооруженное восстание началось.

Открытое противостояние

10 декабря строительство баррикад развернулось повсюду. Топография баррикад в основном была такова: через Тверскую улицу (проволочные заграждения); от Трубной площади до Арбата (Страстная площадь, Бронные улицы, Б. Козихинский пер. и др.); по Садовой - от Сухаревского бульвара и Садово-Кудринской улицы до Смоленской площади; по линии Бутырской (Долгоруковская, Лесная улицы) и Дорогомиловской застав; на пересекающих эти магистрали улицах и переулках. Отдельные баррикады строились и в других районах города, например в Замоскворечье, Хамовниках, Лефортове. Баррикады, разрушенные войсками и полицией, вплоть до 11 декабря активно восстанавливались.

Дружинники, вооружённые иностранным оружием, начали атаковать солдат, полицейских и офицеров. Имели место факты мародёрства, ограбления складов и убийства обывателей. Восставшие выгоняли горожан на улицу и заставляли строить баррикады. Московские власти самоустранились от борьбы с восстанием и не оказывали никакой поддержки армии.

По подсчетам историка Антона Вальдина, количество вооружённых дружинников не превышало 1000-1500 человек. Современник и участник событий, историк, академик Покровский определял вооруженность так: "вооружённых несколько сот, большинство обладало мало годными револьверами" (ссылаясь на одного из руководителей восстания т. Доссэр) и "700-800 человек дружинников, вооружённых револьверами" (ссылаясь на другого руководителя, т. Седого). Применяя тактику типичной партизанской войны, они не удерживали позиций, а стремительно и порой хаотично перемещались с одной окраины на другую. Кроме того, в ряде мест действовали небольшие мобильные группы (летучие дружины) под руководством боевиков-эсеров и сформированная по национальному признаку дружина студентов-кавказцев. Одной из таких групп во главе с эсером-максималистом Владимиром Мазуриным 15 декабря была осуществлена показательная казнь помощника начальника Московской сыскной полиции 37-летнего А. И. Войлошникова, хотя тот по роду службы не имел прямого касательства к политическим делам. Войлошников, до этого долгое время проработавший в охранном отделении, был расстрелян революционерами в собственной квартире в присутствии жены и детей. Другой дружиной командовал скульптор Сергей Коненков. Под его началом действовал будущий поэт Сергей Клычков. Боевики нападали на отдельные воинские посты и городовых (всего, по официальным данным, в декабре было убито и ранено свыше 60 московских полицейских).

«Около 6 часов вечера у дома Скворцова в Волковом переулке на Пресне появилась группа вооружённых дружинников… в квартире Войлошникова раздался звонок с парадного хода… С лестницы стали кричать, угрожая выломать дверь и ворваться силою. Тогда Войлошников сам приказал открыть дверь. В квартиру ворвалось шесть человек, вооружённых револьверами… Пришедшие прочли приговор революционного комитета, согласно которому Войлошников должен был быть расстрелян… В квартире поднялся плач, дети бросились умолять революционеров о пощаде, но те были непреклонны. Они вывели Войлошникова в переулок, где тут же у дома приговор и был приведен в исполнение… Революционеры, оставив труп в переулке, скрылись. Тело покойного было подобрано родными».
Газета «Новое время».

МОСКВА, 10 декабря. Сегодня революционное движение сосредотачивается главным образом на Тверской улице между Страстной площадью и Старыми Триумфальными воротами . Тут раздаются выстрелы орудий и пулеметов. Сосредоточилось движение здесь ещё в полночь на сегодня, когда войска обложили дом Фидлера в Лобковском переулке и захватили здесь всю боевую дружину, а другой отряд войска остальную охрану Николаевского вокзала. План революционеров заключался, как говорят, в том, чтобы сегодня на рассвете захватить Николаевский вокзал и взять в свои руки сообщение с Петербургом, а затем боевая дружина должна была идти из дома Фидлера, чтобы завладеть зданием думы и государственным банком и объявить временное правительство. <…> Сегодня в 2 1/2 часа утра, двое молодых людей, проезжая на лихаче по Большому Гнездниковскому переулку , бросили в двухэтажное здание охранного отделения две бомбы. Произошел страшный взрыв. В охранном отделении выломана передняя стена, снесена часть переулка и разворочено все внутри. При этом тяжело ранен околоточный надзиратель, который уже умер в Екатерининской больнице , и убиты городовой и нижний чин пехоты, случайно здесь находившиеся. В соседних домах выбиты все стекла. <…> Исполнительный комитет совета рабочих депутатов особыми прокламациями объявил вооружённое восстание на 6 часов вечера, даже всем извозчикам предписано было кончить работу к 6 часам. Однако действия начались гораздо раньше. <…> В 3 1/2 часа дня сбиты баррикады у Старых Триумфальных ворот. Имея позади два оружия, войска прошли сквозь всю Тверскую, сломали баррикады, очистили улицу, а затем орудиями обстреляли Садовую, куда бежали защитники баррикад. <…> Исполнительный комитет совета рабочих депутатов запретил булочным печь белый хлеб, так как пролетариату нужен только чёрный хлеб, и сегодня Москва была без белого хлеба.<…> Около 10 ч. вечера войска разобрали на Бронной все баррикады. В 11 1/2 ч. везде было тихо. Стрельба прекратилась, только изредка, патрули, объезжая город, обстреливали улицы холостыми залпами, чтобы пугать толпу.

Вечером 10 декабря восставшие разграбили оружейные магазины Торбека и Тарнопольского . Первый пострадал значительно, так как в нём от пожара произошел взрыв. Остальные торговали только револьверами - единственным товаром, на который был спрос .

10 декабря восставшим стало ясно, что свой тактический план: зажать в Садовое кольцо центр, продвигаясь к нему из окраин, им выполнить не удалось. Районы города оказались разобщёнными и управление восстанием перешло в руки районных Советов и уполномоченных Московского комитета РСДРП в этих районах. В руках восставших оказались: район Бронных улиц, который обороняли студенческие дружины, Грузины, Пресня, Миусы, Симоново. Общегородское восстание раздробилось, превратившись в серию восстаний районов. Повстанцам было необходимо срочно поменять тактику, приёмы и способы ведения уличных боёв. В связи с этим 11 декабря в газете «Известия Моск. С. Р. Д.» № 5 были опубликованы «Советы восставшим рабочим»:

" <…> основное правило - не действуйте толпой. Действуйте небольшими отрядами человека в три-четыре. Пусть лишь этих отрядов будет может быть больше, и пусть каждый из них выучиться скоро нападать и скоро исчезать.

<…> не считая того, не занимайте укреплённых мест. Войско их постоянно сможет взять либо просто повредить артиллерией. Пусть нашими крепостями будут проходные дворы из которых просто стрелять и просто уйти <…>.

Эта тактика имела некий успех, но отсутствие у восставших централизованного управления и единого плана восстания, их малый профессионализм и военно-техническое преимущество правительственных войск поставили силы восставших в оборонительное положение.

Каланчевская площадь перед Николаевским и Ярославским вокзалами.

К 12 декабря большая часть города, все вокзалы, кроме Николаевского , были в руках восставших. Правительственные войска удерживали лишь центр города. Наиболее упорные бои велись в Замоскворечье (дружины типографии Сытина, фабрики Цинделя), в Бутырском районе (Миусского трамвайного парка, фабрики Гобая под управлением П. М. Щепетильникова и М. П. Виноградова), в Рогожско -Симоновском районе (так называемая «Симоновская республика», укреплённый самоуправляющийся рабочий район в Симоновской слободе. Из представителей завода «Динамо» , трубопрокатного завода Гана и остальных заводов (всего около 1000 рабочих) там были сделаны дружины, милиция изгнана, слобода окружена баррикадами) и на Пресне .

В банях Бирюкова пресненские революционеры организовали госпиталь. Старожилы вспоминали, что в перерывах между боями там парились дружинники, оборонявшие баррикады, которые были построены у Горбатого моста и у Кудринской площади .

МОСКВА, 12 декабря. Сегодня партизанская война продолжается, но уже с меньшей энергией со стороны революционеров. Утомились ли они, выдохся ли революционный подъем или это новый тактический маневр - сказать трудно, но сегодня стрельбы много меньше.<…> С утра открылись некоторые лавки и магазины, и торговали хлебом, мясом и другой провизией, но после полудня все закрылось, и улицы опять приняли вымерший вид с заколоченными наглухо магазинами и выбитыми от сотрясения вследствие артиллерийской канонады стелами в окнах. Движение по улицам очень слабое. <…> Сегодня стала работать добровольная милиция, организованная генерал-губернатором при содействии «союза русских людей». Милиция действует под руководством полицейских; она приступила сегодня к разборке баррикад и к исполнению других полицейских функций в трёх полицейских участках. Постепенно эта милиция будет введена и в других участках на всем протяжении города. Революционеры назвали эту милицию черносотенною. Сегодня на рассвете сгорела типография Сытина на Валовой улице . Типография эта представляет огромное роскошное по архитектуре здание, выходившее на три улицы. Со своими машинами она оценивалась в миллион рублей. В типографии забаррикадировались до 600 дружинников, преимущественно рабочих печатного дела, вооружённых револьверами, бомбами и особого рода скорострелами, называемыми ими пулеметами. Чтобы взять вооружённых дружинников, типографию окружили всеми тремя родами оружия. Из типографии стали отстреливаться и бросили три бомбы. Артиллерия обстреливала здание и гранатами. Дружинники, видя свое положение безвыходным, зажгли здание, чтобы воспользовавшись суматохой пожара, уйти. Им это удалось. Они почти все спаслись через соседний Монетчиковский переулок , но здание всё выгорело, остались только стены. В огне погибло много людей, семьи и дети рабочих, живших в здании, а также посторонних лиц, живших в этом районе. Понесли потери убитыми и ранеными войска, осаждавшие типографию. В течение дня артиллерии пришлось обстреливать целый ряд частных домов, из которых бросали бомбы или стреляли в войска. Во всех этих домах образовались значительные бреши. <…> Защитники баррикад держались прежней тактики: давали залп, рассыпались, стреляли из домов и из засад, и переходили в другое место. <…>

К утру 15 декабря, когда солдаты Семёновского полка прибыли в Москву, действовавшие в городе казаки и драгуны при поддержке артиллерии оттеснили повстанцев из их опорных районов на Бронных улицах и Арбате. Дальнейшие боевые действия с участием гвардейцев шли на Пресне вокруг фабрики Шмита, превращенной тогда в арсенал, типографию и лазарет для живых повстанцев и морг для павших.

15 декабря полиция задержала 10 дружинников. При них оказалась переписка, из которой следовало, что в восстании замешаны такие богатые предприниматели, как Савва Морозов (в мае был найден застреленным в гостиничном номере) и 22-летний Николай Шмит , унаследовавший мебельную фабрику, а также часть либеральных кругов России, отпускавшим через газету «Московские ведомости » значительные пожертвования «борцам за свободу».

Сам Николай Шмит и две его младших сестры все дни восстания составляли штаб фабричной дружины, координируя действия групп её дружинников друг с другом и с руководителями восстания, обеспечивая работу самодельного печатного устройства - гектографа . Для конспирации Шмиты пребывали не в семейном особняке при фабрике, а в съемной квартире на Новинском бульваре (на месте нынешнего дома № 14) .

16-17 декабря центром боев стала Пресня , где сосредоточились дружинники. Семеновским полком был занят Казанский вокзал и несколько близлежащих железнодорожных станций. Был отправлен отряд с артиллерией и пулеметами для подавления восстания на станциях Перово и Люберцы, Казанской дороги.

Также 16 декабря в Москву прибыли новые воинские части: Конно-гренадерский полк , часть гвардейской артиллерии, Ладожский полк и железнодорожный батальон.

Для подавления мятежа вне Москвы командир Семёновского полка полковник Г. А. Мин , выделил из своего полка шесть рот под командой 18 офицеров и под начальством полковника Н. К. Римана . Этот отряд был направлен в рабочие посёлки, заводы и фабрики по линии Московско-Казанской железной дороги. Без суда было расстреляно более 150 человек, из которых наиболее известен А. Ухтомский . .

Ранним утром 17 декабря Николая Шмита арестовали. Тогда же артиллерия Семёновского полка начала обстрел фабрики Шмита. В тот день фабрика и соседний особняк Шмитов сгорели. При этом часть их имущества успели растащить по домам не занятые на баррикадах местные жители-пролетарии.

17 декабря, 3 ч. 45 м. Стрельба на Пресне усиливается: стреляют войска, стреляют и революционеры из окон зданий, охваченных огнем. Бомбардируют фабрику Шмидта и Прохоровскую мануфактуру. Жители сидят в подвалах и погребах. Обстреливается Горбатый мост, где устроена очень сильная баррикада. Подходят еще войска. <…>
Газета «Новое время», 18 (31) декабря 1905 года .

Подразделения лейб-гвардии Семеновского полка захватили штаб революционеров - фабрику Шмидта, подвергли Пресню слепому обстрелу с помощью артиллерии "по площадям" и освободили рабочих фабрики Прохорова , которые подвергались репрессиям со стороны революционеров.

Последствия

1. Буржуазия добилась прихода к власти (работа в Государственной Думе).

2. Появились некоторые политические свободы, расширено участие народа в выборах, легализованы партии.

3. Увеличена заработная плата, рабочий день уменьшен с 11,5 до 10 часов.

4. Крестьяне добились отмены выкупных платежей, которые должны были платить помещикам.

Память

В Пресненском районе Москвы:

• Историко-мемориальный музей «Пресня» с диорамой «Пресня. Декабрь 1905 года».
• Улица 1905 Года и станция метро «Улица 1905 года ».
• Памятник героям революции 1905-1907 гг. (Москва).
• Парк имени Декабрьского вооружённого восстания со скульптурой «Булыжник - оружие пролетариата » и обелиском «Героям декабрьского вооружённого восстания 1905 года».

В филателии

Событиям на Красной Пресне во время восстания в Москве посвящены почтовые марки СССР:

См. также

Примечания

1. Большевизм
2. Сергей Скирмунт
3. Мельников, В. П., «Революционная борьба московских печатников за свободу печати осенью 1905 г.»
4. Ярослав Леонтьев, Александр Меленберг - Место бунта
5. вооружённые восстания Декабрьское восстание в Москве (1905) - статья из Большой советской энциклопедии
6. Злодеяния революционеров в Российской Империи
7. Сад «Аквариум»
8. Декабрьская репетиция октября , «Вокруг Света», № 12 (2783), декабрь 2005.
9. Зензинов Владимир Михайлович (1880-1953)- «Пережитое»
10. Романюк С. К. Из истории Московских переулков.
11. Из газеты время"
12. «Охотничья Газета» №49 и 50. 1906 (С-Петербург)
13. Декабрьское вооружённое восстание 1905 года в Москве: причины и последствия.
14. Краснопресненские бани
15. Три смерти Николая Шмита
16. Гернет М. Н. История царской тюрьмы, т. 4, М., 1962: «<…> полковник Мин отдал приказ, в котором предписывалось буквально следующее: „<…> арестованных не иметь и действовать беспощадно. Каждый дом, из которого будет произведён выстрел, уничтожать огнём или артиллериею.“»

Ссылки

• Гиляровский В. Карательная экспедиция Римана (рассказ очевидца)
• Гернет М.Н. История царской тюрьмы. (Карательные экспедиции в 1905 году)
• Документы о событиях на Казанской железной дороге в период подавления Московского восстания 1905 года
• Никифоров П. Муравьи революции (Восстание в Москве и Семёновцы после восстания)
• Чувардин Г.Русская императорская гвардия в событиях революции 1905-1907 гг.

В ноябре 1905 г. результаты конфронтации по всей России ещё не были ясны. Правительство было максимально ослаблено. «Гибкая» политика Витте привела к ухудшению ситуации. Он пытался взять ситуацию под контроль путем политического жонглирования. Витте одновременно пытался умиротворить умеренную оппозицию, добившись ослабления радикалов, и ублажить царя, держа его в то же время в страхе для того, чтобы иметь в руках реальную власть. В это же время власти усилили репрессии.

Однако быстро выяснилось, что стихию, которая бушевала в империи, нельзя успокоить изощрёнными политическими интригами. Витте пытался добиться компромисса с либералами в процессе создания их наиболее сильной партии - Партии конституционных демократов (кадетов). Он предложил некоторым членам партии войти в правительство, но за это они должны были разорвать союз с радикалами. Он это называл «отсечением либералами революционного хвоста». Конституционные демократы не приняли это предложение: не захотели, а возможно, уже и не могли, революционная стихия диктовала свои условия. А обращение Витте к рабочим с призывом умерить агрессивность («Братцы рабочие»), вызвало только насмешки. Полный провал политики главы правительства привёл к тому, что основной упор сделали на репрессиях. В своих мемуарах более позднее периода Витте свалил ответственность за репрессии на министра внутренних дел Дурново и царя Николая II. Однако факты показывают, что Витте причастен к планированию репрессий, к организации карательных экспедиций и к законодательным актам, ограничивающим свободы которые даровал Октябрьский манифест.

Социал-демократы, эсеры, кадеты и многие националисты на нерусской периферии относились к всеобщей забастовке и Октябрьскому манифесту только как к прелюдии «настоящей» свободы, которую ещё надо вырвать у режима. Что следовало делать дальше, было менее понятно. Социал-демократы и социалисты-революционеры видели будущее в революции, ведущей к созданию республики и к масштабным социальным реформам. Либералы как обычно спорили и сомневались. Часть была удовлетворена уже достигнутым и хотела сбить накал революции и постепенно создать работающий парламент. Другие требовали широких социальных реформ и нового парламента, избранного на основе принципа «один человек - один голос». Национальные движения окраин следовали путём социалистов или либералов, а также имели свои особенные цели - требовали автономию или полную независимость своих регионов.

Поэтому ситуация оставалась тяжелой. Политические забастовки следовали одна за другой. В декабре 1905 г. они достигли высших месячных показателей в России. Прозвучал призыв к отказу от уплаты налогов, а также к неповиновению армии в ответ на правительственные репрессии. Аграрные беспорядки продолжались, крестьяне жгли усадьбы. Большинство населения Латвии и Грузии отказывались подчиняться властям, их поддерживали польские губернии. Сибирь была в огне. Мятежные солдаты и восставшие рабочие даже временно блокировали Транссибирскую магистраль, и захватили Иркутск, то есть парализовали сообщения центральной части России с Дальним Востоком. Гарнизон Читы, включая офицеров и командующего, призвал к реформам и выступил против «политического использования армии» правительством. Правда, решительные генералы в армии ещё были, и довольно скоро они деблокировали Транссиб. Карательными экспедициями руководили генералы А. Н. Меллер-Закомельский и П. К. Ренненкампф.

В декабре 1905 - январе 1906 гг. революция ещё продолжала бушевать, но правительственные силы уже одерживали вверх. Последней крупной вспышкой было восстание в Москве. 7 (20) декабря прозвучал призыв к ещё одной политической забастовке. Она провалилась в столице, ослабленная арестами, но была поддержана в Москве.

Ситуация в старой столице была напряженной. В Москве были арестованы руководители Почтово-телеграфного союза и почтово-телеграфной забастовки, члены Союза служащих контроля Московско-Брестской железной дороги, закрыты многие газеты. Одновременно среди большинства социал-демократов, эсеров, анархистов Москвы утвердилось мнение о необходимости в ближайшее время поднять вооруженное восстание.

Призывы к вооруженному выступлению печатались в газете «Вперёд», звучали на митингах в театре «Аквариум», в саду «Эрмитаж», в Межевом институте и Техническом училище, на фабриках и заводах. Слухи о готовившемся выступлении вызвали массовое (до половины состава предприятий) бегство рабочих из Москвы. В начале декабря начались волнения в войсках Московского гарнизона. 2 декабря выступил 2-й гренадерский Ростовский полк. Солдаты требовали увольнения запасных, увеличения суточного содержания, улучшения питания, отказывались нести полицейскую службу, отдавать честь офицерам. Сильное брожение происходило и в других частях гарнизона (в гренадерских 3-м Перновском, 4-м Несвижском, 7-м Самогитском, 221-м Троице-Сергиевском пехотных полках, в сапёрных батальонах), среди пожарных, тюремной стражи и полицейских. Однако власти своевременно смогли успокоить солдат. К началу восстания благодаря частичному удовлетворению требований солдат волнения в гарнизоне утихли.

В полдень 7 декабря гудок Брестских железнодорожных мастерских возвестил о начале стачки. Для руководства стачкой созданы Федеративный комитет (большевики и меньшевики), Федеративный совет (социал-демократы и эсеры), Информационное бюро (социал-демократы, эсеры, Крестьянский и Железнодорожный союзы), Коалиционный совет боевых дружин (социал-демократы и эсеры), Боевая организация Московского комитета РСДРП. Вокруг этих органов группировались организаторы восстания Вольский (А.В. Соколов), Н. А. Рожков, В. Л. Шанцер («Марат»), М. Ф. Владимирский, М. И. Васильев-Южин, Е. М. Ярославский и др. Остановилось большинство предприятий Москвы, около 100 тыс. рабочих прекратили работу. Многие предприятия «снимались» с работы: группы рабочих бастовавших фабрик и заводов останавливали работы на других предприятиях, иногда по предварительному сговору, а часто вопреки желанию рабочих. Наиболее распространёнными были следующие требования: 8-10-час. рабочий день, 15-40% надбавка к зарплате; вежливое обращение; введение «Положения о депутатском корпусе - запрет на увольнение депутатов московских и районных Советов рабочих депутатов, их участие в найме и увольнении рабочих и т.п.; разрешение свободного доступа посторонних в фабричные спальни; удаления с предприятий полиции и т. д.

Контр-адмирал, московский генерал-губернатор Фёдор Дубасов ввёл в Москве Положение чрезвычайной охраны. Вечером 7 декабря были арестованы члены Федеративного совета, 6 делегатов железнодорожной конференции, разгромлен профсоюз печатников. 8 декабря забастовка стала всеобщей, охватив свыше 150 тыс. человек. В городе не работали фабрики, заводы, типографии, транспорт, государственные учреждения, магазины. Погас свет, потому что прекратилась подача электроэнергии, остановились трамваи. Торговали только некоторые небольшие лавки. Выходила только одна газета - «Известия Московского совета рабочих депутатов». Газета опубликовала воззвание «Ко всем рабочим, солдатам и гражданам!» с призывом к вооруженному восстанию и свержению самодержавия. Стачка продолжала расширяться, к ней присоединились: профессионально-политические союзы медицинских работников, фармацевтов, присяжных поверенных, судебных служащих, средних и низших городских служащих, Московский союз деятелей средней школы, Союз союзов, «Союз равноправности женщин», а также московский отдел Центрального бюро Конституционно-демократической партии. Не бастовала только Николаевская железная дорога. Николаевский вокзал был занят войсками.

Члены боевых дружин стали нападать на полицейских. Днём 9 декабря эпизодически возникала перестрелка в разных концах города. Вечером полиция окружила митинг в саду «Аквариум», все участники обысканы, 37 человек арестованы. Однако дружинникам удалось сбежать. Тогда же произошло первое серьёзное вооруженное столкновение: войска обстреляли училище И. И. Фидлера, где собирались и обучались эсеровские боевики. Полицейские арестовали 113 человек, были захвачены и боеприпасы.

Надо сказать, что револьверов и ружей у боевиков хватало. Оружие закупали в Швеции, тайно изготавливали на Прохоровской фабрике на Пресне, на фабрике Цинделя в Большой Черкасском переулке, у Сиу на Петербургском шоссе и Бромлея в Замоскворечье. Кипела работа на предприятиях Винтера, Диля, Рябова. Оружие захватывали в разгромленных полицейских участках. Спонсировали боевые отряды некоторые предприниматели, деньги на оружие собирали рабочие, многие представители интеллигенции. Поддержку восставшим деньгами и оружием оказывали администрация фабрик Э. Цинделя, Мамонтова, Прохорова, типографий И. Д. Сытина, Товарищества Кушнерёва, ювелир Я. Н. Крейнес, семья фабриканта Н. П. Шмита, князь Г. И. Макаев, князь С. И. Шаховской и др.

В ночь на 10 декабря началось строительство баррикад, продолжавшееся весь следующий день. Одновременно решение о строительстве баррикад принял восстановленный Федеративный совет, поддержанный эсерами. Баррикады опоясали Москву тремя линиями, отделив центр от окраин. К началу восстания в Москве было 2 тыс. вооруженных дружинников, 4 тыс. вооружились в ходе борьбы. Стянутые в центр города войска оказались отрезанными от казарм. В отдалённых районах, отгороженных от центра линиями баррикад, боевые дружины перехватывали власть в свои руки. К примеру, возникла «Симоновская республика» в Симоновой слободе. Действиями восставших на Пресне руководил штаб боевых дружин во главе с большевиком З. Я. Литвиным-Седым. В этом районе были сняты все полицейские посты и ликвидированы почти все полицейские участки. За поддержанием порядка следили районный Совет и штаб боевых дружин.

10 (23) декабря отдельные столкновения переросли в ожесточенные бои. Сводный отряд под командованием генерала С. Е. Дебеша не мог навести порядок в огромном городе. Подавляющая часть солдат Московского гарнизона оказалась «неблагонадёжной». Солдат разоружили и заперли в казармах. В первые дни восстания из 15 тыс. солдат Московского гарнизона Дубасов смог двинуть на улицы лишь около 5 тыс. человек (1350 человек пехоты, 7 эскадронов кавалерии, 16 орудий, 12 пулемётов), а также жандармские и полицейские подразделения. Дубасов понял, что с восстанием ему не справиться и просил прислать из Петербурга бригаду. Командующий войсками Петербургского военного округа великий князь Николай Николаевич не хотел отправлять войска, но император Николай II приказал отправить в Москву Семёновский полк. Затем в Москву отправили и другие части.

Войска были сосредоточены у Манежа и на Театральной площади. Из центра города войска пытались продвигаться по улицам, расстреливая баррикады. Артиллерия применялась и для разрушения баррикад, и для борьбы с отдельными группами дружинников. Небольшие группы боевиков использовали террористическую тактику: обстреливали войска из домов, обозленные солдаты вели ответный огонь, а революционеры скрывались. Под удар попадали невинные люди. В итоге погибших и раненых мирных жителей было намного больше, чем боевиков и солдат, полицейских.

11-13 декабря войска разрушали баррикады (а революционеры их вновь строили), обстреливали дома, откуда вёлся огонь, шла перестрелка между солдатами и дружинниками. Начался артобстрел Пресни. Ожесточённая схватка развернулась на Каланчёвской площади, где боевики многократно атаковали Николаевский вокзал, пытаясь перерезать железную дорогу Москва - Петербург. 12 декабря на площадь специальными поездами прибыли подкрепления от рабочих Люберецкого и Коломенского заводов во главе с машинистом, бывшим унтер-офицером, эсером А.В. Ухтомским. Бои продолжались в течение нескольких дней.

14 декабря почти весь центр Москвы был очищен от баррикад. 15-16 декабря в город прибыли лейб-гвардейский 1-й Екатеринославский, гренадерские 5-й Киевский, 6-й Таврический, 12-й Астраханский, а также лейб-гвардейский Семёновский, 16-й пехотный Ладожский и 5 казачьих полков, что обеспечило Дубасову полное превосходство над восставшими. Особую роль в подавлении восстания принадлежала решительному командиру лейб-гвардии Семёновского полка Георгию Мину. Мин отправил третий батальон полка под командованием полковника Римана в рабочие посёлки, заводы и фабрики по линии Московско-Казанской железной дороги, для ликвидации восстания там. Сам с остальными тремя батальонами и полубатареей лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады, прибывшей вместе с полком, немедленно перешёл к боевым действиям в районе Пресни, где ликвидировал центр восстания. Подразделения лейб-гвардии Семеновского полка захватили штаб революционеров - фабрику Шмита. Мин издал приказ подчинённым: «Арестованных не иметь, пощады не давать». Без суда было расстреляно более 150 человек. Из расстрелянных наиболее известен Ухтомский. Мина убили в 1906 г.

При этом не стоит обвинять армию в излишней жестокости. Войска лишь ответили жестокостью на жестокость. Да и нет других методов в деле подавления мятежей и восстаний. Кровь в таком деле останавливает большую кровь в будущем. Боевики, революционеры действовали не менее свирепо. От их рук погибло много невинных людей.

15 декабря в центре города открылись банки, биржа, торгово-промышленные конторы, магазины, приступили к работе некоторые фабрики и заводы. 16-19 декабря начались работы на большинстве предприятий (отдельные заводы бастовали до 20 декабря). 16 декабря горожане начали разбирать оставшиеся баррикады. Город довольно быстро вернулся к обычной жизни. Тогда же Московский совет, Московский комитет РСДРП и Совет боевых дружин постановили с 18 декабря прекратить восстание и забастовку. Московский совет выпустил листовку с призывом организованно закончить восстание.

Больше всех сопротивлялись на Пресне. Здесь сосредоточились наиболее боеспособные дружины численностью около 700 человек. Семёновцы вели штурм Пресни со стороны Горбатого моста и захватили мост. В результате артобстрела разрушены фабрика Шмита, баррикады у Зоопарка, подожжён ряд домов. Утром 18 декабря штаб боевых дружин Пресни отдал приказ дружинникам о прекращении борьбы, многие из них ушли по льду через Москву-реку. Утром 19 декабря началось наступление на Прохоровскую мануфактуру и соседний Даниловский сахарный завод, после артобстрела солдаты захватили оба предприятия.

В период восстания ранены 680 человек (в том числе военные и полицейские - 108, дружинники - 43, остальные - «случайные лица»), убиты 424 человека (военные и полицейские - 34, дружинники - 84). В Москве арестованы 260 человек, в Московской губернии - 240, уволены сотни рабочих Москвы и Московской губернии. В ноябре - декабре 1906 г. в Московской судебной палате состоялся суд над 68 участниками обороны Пресни: 9 человек приговорены к различным срокам каторги, 10 человек - к тюремному заключению, 8 - к ссылке.