Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Что такое страх? Чем страх отличается от страхования? Есть ли у страха духовные корни? От чего страхи возникают у детей? На эти и другие вопросы от страхе отвечает православный врач- психиатр Дмитрий Александрович Авдеев.

Вопрос: Расскажите о происхождении страхов.
- Пожалуй, нет человека на земле, который бы не знал, что такое страх. Страх присущ природе падшего человека, которая инстинктивно боится угрозы извне. Теме страха посвящены многочисленные научные исследования. Есть и богословское суждение по этому поводу. Мы же коснемся лишь некоторых аспектов этой сложной темы. Что же такое страх? Психологическая литература именует страх эмоцией, возникающей в ситуациях угрозы индивида. Если, скажем, боль представляет собой следствие реального воздействия каких-то опасных факторов, то страх возникает при их предвосхищении. Страх имеет много оттенков или степеней: опасение, боязнь, испуг, ужас. Если источник опасности является неопределенным, то в этом случае говорят о тревоге. Неадекватные реакции страха именуются фобиями.

Вопрос: Расскажите о фобиях.
- Фобический синдром (по-гречески phobos - страх) - явление очень распространенное. Различают множество фобических состояний. К примеру, нозофобия (боязнь болезни); агорафобия (боязнь открытых пространств); клаустрофобия (боязнь закрытых пространств); эрейтрофобия (боязнь покраснения); мизофобия (боязнь загрязнения) и др. Все это примеры патологических, то есть не связанных с реальной угрозой, страхов.

Бывают страхи от малодушия, трусости. Трусость можно, к сожалению, и привить. Если, скажем, ребенку каждые пять минут говорить примерно следующее: «не трогай», «не залезай», «не подходи» и т. п.
Психологи выделяют так называемые родительские страхи, которые «перекочевывают» от родителей к детям. Это, например, боязнь высоты, мышей, собак, тараканов и многого другого. Эти устойчивые страхи впоследствии нередко можно обнаружить и у детей.
Различают страх ситуативный, который возникает в момент угрозы, опасности, и личностный, возникновение которого связывают с особенностями характера.

Фобический синдром может встречаться при многих психических и соматических (связанных с телом. - Ред.) заболеваниях. Говоря о последних, следует понимать, что это скорее реакция личности на тот или иной недуг. К примеру, мне приходилось наблюдать, как некоторые больные реагировали на термин «инфаркт». Это слово, как бомба, поражало психику многих пациентов кардиологической клиники, устойчиво лишало душевного мира. К сожалению, по-христиански болеть умеют далеко не все. Адекватная, мужественная реакция на недуги встречается редко, гораздо чаще у людей в таких ситуациях возникают невротические реакции.

Так, профессор В.П. Зайцев выделяет пять типов подобных реакций на инфаркт миокарда. Среди них выделяется и так называемая кардиофобическая реакция: больные боятся «за сердце», испытывают страх перед повторным инфарктом миокарда и внезапной смертью; они чрезмерно осторожны, особенно при попытках расширения режима физической активности; усиление страха сопровождается дрожью в теле, слабостью, побледнением кожи, сердцебиением.
* * *
Мне вспоминается пациент, который испытывал выраженный страх смерти после перенесённого инфаркта миокарда. Усилия врачей увенчались успехом. С Божией помощью наш больной поправился, сердце окрепло, но его не отпускал этот мучительный страх. Особенно он усиливался в общественном транспорте, в любом замкнутом пространстве. Мой пациент был верующим человеком и поэтому мне легко было откровенно беседовать с ним. Я, припоминаю, спросил его: может ли с ним что-либо случиться без соизволения или попущения Божия. На что он с уверенностью ответил: «Нет». «А в таком случае, - продолжал я, - неужели вы полагаете, что ваша смерть может стать нелепой случайностью?» И на этот вопрос мой пациент произнёс утвердительное: «Нет». «Ну, так и снимите с себя эту ношу и перестаньте бояться!» - примерно так я ему посоветовал.

В конечном итоге наши размышления свелись к тому, что он «позволяет себе умереть», если так будет Богу угодно. Через какое-то время вот что он мне поведал. Когда страх возник вновь, он внутренне сказал себе: «Моя жизнь в руках Божиих. Господи! Буди воля Твоя!» И страх исчез, растворился, как сахар в стакане горячего чая, и больше не появлялся.

Невротические страхи тем и характерны, что не обусловлены никакой реальной угрозой или угроза эта надумана и маловероятна. Православный врач В. К. Невярович справедливо утверждает: «Навязчивые мысли часто начинаются с вопроса: "А вдруг?" Далее они автоматизируются, укореняются в сознании и, неоднократно повторяясь, создают существенные затруднения в жизни. Чем больше борется человек, желая от них избавиться, тем более они овладевают им. Кроме того, в подобных состояниях имеет место слабость психической защиты (цензуры) из-за природных особенностей человека или в результате греховного разрушения его души. Хорошо известен, скажем, факт повышенной внушаемости у алкоголиков».

Нередко мне приходится встречаться с разного рода страхами, происхождение которых я связываю с религиозным невежеством, непониманием сути святого Православия. К примеру, в состоянии страха и растерянности приходят на приём люди и говорят примерно следующее: «Я сильно согрешал тем, что передавал на службе свечи левой рукой» или «Я потерял крестильный крестик! Теперь всё пропало!» или «Я нашел на земле крестик и поднял его. Наверное, я взвалил на себя чей-то жизненный крест!» Горько вздыхаешь, выслушивая такие «жалобы».

Другое распространенное явление - различные суеверия (типа «чёрной кошки» или «пустых вёдер» и т.п.) и произрастающие на этой почве страхи. Собственно говоря, подобные суеверия - это ни что иное, как грех, в котором следует покаяться на исповеди.

Вопрос: Что означает слово «страхование»?
Страхование - это неясный, непонятный, страшный, тяжёлый ужас, который наводит демон, когда у человека цепенеет тело, когда трудно ему произнести само имя Христа Спасителя.

Вопрос: Что известно о духовной природе страхов?
Страх может быть следствием душевного расстройства, но может иметь и духовное происхождение. К примеру, в 90-м псалме сказано: «Не убоишися от страха нощнаго». На практике мне нередко приходится встречаться с состояниями немотивированного страха, тревоги. В духовной природе многих указанных состояний я убедился по опыту. Убедился я также и в том, что врачуются эти страхи благодатию Божией. Примеров тому в святоотеческой литературе немало.

Св. Иоанн Дамаскин в своём труде «Точное изложение православной веры» указывает: «Страх также бывает шести видов: нерешительность, стыдливость, стыд, ужас, изумление, беспокойство. Нерешительность есть страх пред будущим действием. Стыд - страх пред ожидаемым порицанием; это - прекраснейшее чувство. Стыдливость - страх пред совершенным уже постыдным деянием, и это чувство не безнадёжно в смысле спасения человека. Ужас - страх пред каким-либо великим явлением. Изумление - страх пред каким-либо необычайным явлением. Беспокойство - страх пред неуспехом или неудачею, ибо, опасаясь потерпеть неудачу в каком-либо деле, мы испытываем беспокойство» И далее: «Есть ещё боязнь, происходящая от помрачения помыслов, неверия и неведения часа смертного, когда, например, мы устрашаемся ночью, если произойдёт какой-нибудь шум. Таковая боязнь - вопреки природе, и, определяя её, мы говорим: неестественная боязнь есть содрогание от неожиданности. Таковой робости Господь к Себе не допускал. Потому Он никогда и не устрашался, как только в час страданий, хотя неоднократно, по планам домостроительства, скрывался (от опасности) - ибо Он знал час Cвой.

Устойчивые навязчивые страхи могут быть также следствием дьявольского ополчения. При этом люди ужасно страдают, мучаются от своих состояний, тяготятся ими, но ничего с собой поделать не могут. Кстати, сам медицинский термин «обсессия», обозначающий навязчивые явления, переводится как «одержимость». Святитель Игнатий (Брянчанинов) поучает нас так: «Духи злобы с такой хитростью ведут брань против человека, что приносимые ими помыслы и мечтания душе представляются как бы рождающимися в ней самой, а не от чуждого ей злого духа, действующего и вместе старающегося укрыться».

Епископ Варнава (Беляев) поясняет: «Мудрецы мира сего, не признающие существования бесов, не могут объяснить происхождение и действие навязчивых идей. Но христианин, сталкивающийся с тёмными силами непосредственно и постоянно ведущий с ними борьбу, иногда даже видимую, может им дать ясное доказательство бытия бесов. Внезапно появившиеся помыслы, как буря, обрушиваются на спасающегося и не дают ему ни минуты покоя. Но положим, что мы имеем дело с опытным подвижником. Он вооружается сильной и крепкой Иисусовой молитвой. И начинается и идёт борьба, которой не предвидится конца.

Человек ясно сознаёт, где его собственные мысли, а где всеваемые в него чужие. Но весь эффект впереди. Вражеские помыслы часто уверяют, что если человек не уступит и не соизволит им, то они не отстанут. Он не уступает и продолжает молить Бога о помощи. И вот в тот момент, когда человеку кажется, что действительно, может быть, борьба эта бесконечна, и когда он уже перестаёт верить, что есть же такое состояние, когда люди живут спокойно и без таких мысленных мучений, в это самое время помыслы сразу пропадают, вдруг, внезапно... Это значит - пришла благодать, и бесы отступили. В душу человека проливаются свет, мир, тишина, ясность, чистота (ср. Мк. 4, 37-40)».

В другом месте владыка Варнава пишет: «Ошибка нынешних людей заключается в том, что они думают, что страдают только «от мыслей», а на самом деле ещё и от бесов... Так, когда пытаются победить мысль мыслью, то видят, что противные мысли - не просто мысли, но мысли «навязчивые», то есть с которыми сладу нет и перед которыми человек бессилен, которые не связаны никакой логикой и для него чужды, посторонни и ненавистны... Но если человек не признает Церкви, благодати, святых Таинств и драгоценности добродетелей, то есть ли ему чем защищаться? Конечно, нет. И тогда, раз сердце пусто от добродетели смирения и с нею от всех прочих, приходят демоны и делают с умом и телом человека, что хотят (Мф. 12, 43-45)».

Вопрос: Слышал, что страх и тщеславие как-то связаны между собой. Так ли это?
Святые отцы указывают на то, что за страхом часто кроется тщеславие. В этом плане показателен страх перед публичным выступлением или страх общения, продиктованный тем, что в глубине души человек боится показаться менее умным или талантливым, чем он, по его представлению, есть на самом деле. И вот что примечательно: когда человек осознаёт это обстоятельство, смиряется, позволяет себе ошибку или промах, больше думает не о том, как сказать, а что сказать, чтобы прежде всего угодить Богу, - ситуация решительно исправляется, в душе обретаются мир и покой.

Вопрос: Как преодолеть страхи?
«Страх Господень есть истинная премудрость», - говорится в Священном Писании (Иов. 28, 28). Если в душе нет Страха Божия, то в ней, как правило, обретаются разные невротические страхи. Истина подменяется суррогатом. И еще. В Священном Писании мы читаем: «В любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение» (1 Ин. 4, 18). Оказывается, наличие страха в душе и сердце человека означает отсутствие или недостаток любви.

Вопрос: Читал о фобиях оккультного происхождения. Встречались ли вы с подобными случаями?
Особенно следует сказать о разного рода страхах (фобиях), которые возникают в связи с увлечением оккультной практикой. Думается, что эти страхи сообщают человеку о том бедственном, греховном положении его души, в котором она пребывает. К великому сожалению, в настоящее время очень многие стали жертвами оккультизма.

В качестве примера приведём следующий случай. На приём обратилась Н., 38-ми лет. В юности она встречалась с молодым человеком и хотела выйти за него замуж, однако неожиданно он женился на другой. Н. очень переживала, много плакала и, по совету подруг, решила «приворожить» жениха. Ей предложили подробную «инструкцию», в которой значились даже заупокойные молитвы. Вскоре после выполнения колдовских действий Н. ощутила жуткий страх и давящее чувство тревоги, но, несмотря на это, она неоднократно прибегала к тем же оккультным ритуалам. В течение всех этих почти двадцати лет Н. лечилась по поводу фобического невроза у психиатров и психотерапевтов; лечение приносило лишь незначительное облегчение. Размышления о содеянном привели её к мысли о необходимости покаяния и обращения к Богу. После первой в жизни исповеди она почувствовала уже забытые покой и радость на душе.

Вопрос: Расскажите о детских страхах.
Если говорить о детских страхах, то в этом случае можно выделить даже некоторую закономерность или этапность.
От года до трех лет ребёнок может испытывать страх, выраженное беспокойство во время разлуки с близкими людьми, прежде всего с матерью. Страх может появиться и при резком изменении стереотипа, режима дня.

От трёх до пяти лет у детей, имеющих уже некоторый жизненный опыт, к вышеназванным страхам прибавляются и страхи воображаемые (сказочные персонажи, всплывающие в сознании ребёнка впечатления, страшные для него истории и т. п.). Вот ещё почему следует ограждать детские души и глазки от всякой нечести, пошлости. Как важно питать душу ребёнка благодатию Божией.
Отличительной особенностью страхов детей пяти - семи лет является нередко возникающий в этом возрасте страх смерти (своей, родителей, бабушек, дедушек). Душа ребёнка не соглашается со смертью, которая ей кажется противоестественной. И вот что важно. Верующие детки из воцерковленных семей практически не испытывают подобного рода страхов. Они знают, что смерть - это начало вечности для человека.

Ни в коем случае нельзя запирать детей в тёмной комнате или чулане. А также пугать детей «злым дядей» или ещё кем-то, пугать ребёнка тем, что «передадим тебя другим родителям» или «будешь жить на улице» и т. п. Кроме страха, ничего эти псевдопедагогические приемы не принесут.

Я всегда рекомендую, особенно молодым людям, совершенствовать себя физически (конечно не в ущерб духовности), активно двигаться, закаляться. Ненатруженная плоть смущает юношу негожими помыслами. К тому же разумная физкультура тренирует не только мышцы, но, что, может быть, более важно, волю, и приучает к труду. Все святые отцы избегали даже малейшей праздности, проводя жизнь в молитве и трудах. В случае стойких, постоянно терзающих душу страхов следует прийти на приём к врачу. В этом случае надо исключить болезнь. Если же болезненные расстройства подтвердятся, то необходимо провести и соответствующее лечение.

/*Увещевание (призыв), увещевать (призывать). Словом увещевать в библ. текстах передается часто встречающийся как в Септуагинте, так и в книгах Нового Завета греч. глагол паракалейн, который переводится как призывать, просить, утешать, ободрять./

Подумаем о том, как, в связи с известными событиями, вернуть себе возможность жить без постоянного тревожного напряжения, как не бояться неминуемых опасностей, как обрести смелость, выдержку и спокойствие, необходимые для полноценной жизни, каким бы испытаниям мы не подверглись в будущем, ближайшем и отдаленном.

Если Вы читаете эти строки, то стоит признаться себе в том, что упомянутые проблемы у Вас есть. Первая хорошая новость — вернуть себе бесстрашие легко. Для этого достаточно просто взглянуть на происходящее с Вами и вокруг Вас с другой, более правильной, точки зрения. А это очень трудно. Потому что непривычно. Но, надеемся, что Вы еще не достаточно окостенели…

Итак, что есть страх? Это мучительная боязнь что-либо потерять из того что у нас есть. Покой, деньги, здоровье, близких, жизнь. Возможность потерять предполагает, что это у нас есть. А коли так — мы счастливы.

Только заслужено ли нами это счастье? Сам факт того, что каждый из нас до сих пор жив
представляет собой не норму, а явление невероятного везения (для неверующих) и непостижимую нам милость Творца (для тех, кому дважды посчастливилось: обрести себя живым и знающим о существовании Бога). Рассудим: мы точно знаем о том, что было время, когда нас не было. И мир без нас был не хуже и не лучше того, в котором мы есть. А вот нам в нем лучше. Нам в нем хорошо, если мы не мыслим себя без него. Мы не приложили ни малейшего усилия для появления на свет. Значит, Кто- то позаботился об этом. Так не будет ли наивным предполагать, что Тот же потерял к нам интерес и не убережет нас от преждевременного покидания мира?

Мы знаем, что будет время, когда нас не будет. Там, за порогом привычного нам образа бытия все неизвестно, а потому, понятно, страшно. Преодолению страха помогут два обстоятельства: а) это неизбежно, как наступление весны вслед за зимой; и б) это предназначено для всех, а потому не будет ни одного ловкача, который надолго останется здесь после нашего ухода. Права народная мудрость — «все там будем».

Значит, остается ключевой вопрос — «когда». Что-то, глубоко эгоистичное в нас услужливо подсказывает примитивный ответ: «чем позже, тем лучше». Так ли это? Известен принцип людей,низведенных до животного уровня в страшных лагерях 20-го века — «Умри ты сегодня, а я завтра».Выберем ли эту недостойную этику?

Если «да» — то плохо дело. Тогда наш страх является производным от гордыни. Тогда мы рушим собой все Священное Писание. Тогда мы считаем себя лучшими из всех людей, почему? А так — лучше и все. Им и помирать. Тогда не для нас приходил Спаситель, четко сказавший — «Кто стремится сохранить свою душу — погубит ее». Тогда не нас Он спасал. Тогда плохо наше дело и здесь и Там.

Загадка: как можно оставаться христианином и, с тонким надмением обладания «аристократическим неврозом», томно говорить: «А я знаете, боюсь летать, у меня… это.. — аэрофобия». Переводя в нормальную состему понятий, это прозвучит — «Пусть на самолетах летают лохи, чьи жизни менее ценны чем моя. Мне плевать на профессионалов летчиков, перевозящих тясячи пассажиров ежедневно. Мне плевать на теорию вероятности, согласно которой в мире гибнет от падения с верблюда людей значительно больше чем в авиакатастрофах. У меня одна и очень драгоценная жизнь и я проживу ее как можно дольше потому что такова моя воля».

Копаем дальше: Любой страх есть преступление против любви. Тот кто не любит — не имеет отношения к Богу, Который есть Любовь. Любовь это способность жертвовать. Тем, что у нас есть — здоровьем, благосостоянием, покоем, жизнью. Собой, наконец. Любовь — это радостное преодоление себя, себя отжившего, себя устаревшего, себя плохо пригодного для того, чтобы быть любимым. Страх — стремление сохраниться любой ценой, со всеми милыми дряблому сердцу иллюзиями покоя и безопасности.

Да, мы слабы и несовершенны. Да, мы люди, подверженные страстям, болезням и да, страхам. Такие же как апостол Петр, который убоявшись, хотя два дня назад был свидетелем воскрешения а несколько месяцев назад видел Преображение Христа на Фаворе, казалось бы, где тут место сомнению, так и тот в страхе отрекся от Спасителя. Так что испытывать страх нам может быть свойственно. Все мы генетически наследники первочеловека Адама, юлившего перед Создателем в Эдеме и сваливавшем вину с себя. Но последуем же за Адамом и Петром не только в их страхах, но и в их плаче. Горьком, покаянном, без нотки оправдания себя, без приведения резонов для страха и без объяснения его причин кроме одной — собственного малодушия.

Как укрепляется душа? Истиной. Примем себя какими мы есть в своем страхе и исповедуем его перед всеми. Я трус и я боюсь — так должно звучать наше описание себя. Пусть нам будет стыдно за свой страх — перед нашими родителями, нашими супругами, нашими детьми, нашими друзьями и сослуживцами. Взгляд на себя извне, глазами более благородных и отважных людей может немножко подтянуть нас в нашем становящемся благородстве. Пусть пока мы не стали героями, но перестать оправдывать свой страх есть обозначение вектора к обретению отваги.

Далее следует дистанциировать свой страх. Боюсь не я, боится не Божий образ во мне, боится моя падшесть, мои животные инстинкты, меня, наконец, искушают гадкие бесята, меня заставляют бояться. Попробовать поразмыслить так. Приняв это, обозначается возможность конфронтации со своими «боялками», начала войны с ними. А в каждой войне есть разные стратегии. Иногда лобовое нападение, когда много сил чувствуешь за собой, а коли нет — то нет греха в том, чтобы обмануть, перехитрить противника. Начинаем мы борьбу со страхом метро — включим плеер с излюбленной музыкой, вступим в разговор с симпатичной незнакомкой, премируем себя мороженным, проехав хотя бы остановочку лишнюю.

Мы будем помнить о том, что страх это враг. Он хитер и опасен. Он не хочет сохранить нас на самом деле, а он, как рак души, будет распространяться все дальше, если мы будем оставлять свои рубежи. Что еще ведет к военной победе? Помощь союзников. Пусть и не слишком сильных. Так что тем, кто испытывает страх — есть смысл объединяться. Будет мудро, если мы найдем силы в себе сказать: «Ага, вот я начал чего то бояться… К чему бы это? Что этим хочет сказать мне Промысел? Ну конечно же, понял, — то что я одинок и мне не с кем разделить мою трапезу, мою дорогу, мои чувства. От страха сбиваются в стада. Найду-ка я свое стадо, свою команду, приближусь-ка я к другим, а то, кажется, у меня к ним иссяк интерес и мне стало дело только до самого себя».

«Я начинаю беспокоиться о своем здоровье — то здесь кольнет, то там забьется. К чему бы это? А может, я слишком много времени провожу один и ничего не отдаю другим. Вот энергия потребления копится во мне и начинает медленно прокисать и загнивать. Я мысленно сканирую себя — все ли в порядке». Подобные мысли о самом себе приводят к саможалению — «ну как же так, я такой хороший, а мне так плохо, это очевидно несправедливо». Стоит перестать противопоставлять себя подобным ипохондрическим страхам, они захлестывают нас целиком. Да и ладно, если мы только мучимся и изводим себя и других, это бы полбеды. А беда в том, что поддавшись самосохранению любой ценой, начиная жить по принципу «никто не позаботится обо мне лучше, чем я сам, а значит я должен постоянно следить за собой, как бы не стало хуже», мы рискуем потерять сначала доверие — близким, врачам — а потом и саму веру. Как-то мы начинаем допускать, что Тот, Кто нас создал, Тот, Кто нас любит, Тот, Кто за нас умер, как-то забыл про нас. А раз забыл — стало быть не всесилен, не всезнающ, не бог. Вот так быстро, не успев того заметить, мы оказываемся вне Церкви, а только в сомнительном обществе своих персональных демонят.

Принять себя боящимся — понять себя, боящегося, — устыдиться себя, боящегося, заплакать о себе, боящемся — отвергнуть себя, боящегося — вот последовательность восстановления себя человеком. «Не боюся никого кроме Бога одного» — вот тот настрой, к которому должно придти, пусть дорога и будет длинной. Многие шли по этому пути, некоторые достигали. Стеснительность и робость здесь неуместны, страх — повод просить помощи: дружеской, профессиональной, духовной, Благодатной. И будем знать, что мы сразу же становимся исцеленными от дурной боязни чего бы то ни было, как только хоть на мгновение, но искренне скажем: «Боже, Тебе зачем-то нужна моя жизнь именно сейчас? Ну так возьми ее, потому что я Тебя люблю и верю, что это более чем взаимно».

— Человеку свойственно многого в жизни бояться, это естественно. А патологический страх — это, наверное, такой страх, который парализует волю и настолько овладевает человеком, что тот утрачивает способность действовать самостоятельно. Такой страх не предупреждает от опасности, а отравляет жизнь человека.

— Почему один человек боится меньше, а другой человек в такой же ситуации — гораздо больше, доходя до этого самого патологического страха?

— Это вопрос скорее не к священнику, а к психологу. Назову лишь одну причину, которая мне лично, как священнику, представляется тоже серьезной причиной, и которая лежит в основе очень многих страхов. Это маловерие.

В Священном Писании есть такой эпизод, когда Господь одному человеку, оказавшемуся в очень страшной ситуации, говорит: «Не бойся, только веруй». Эти слова для меня являются во многом ключевыми, когда я размышляю о том, что является причиной страха и каким путем нужно идти, чтобы страх преодолевать: не бойся, только веруй .

Страх и вера в этом высказывании противопоставляются, хотя на первый взгляд это может показаться непонятным. Если сделать опрос на тему, какое слово противоположно слову «вера», то в первую очередь, наверное, скажут «неверие» или «атеизм». А вот, судя по этим словам, — страх. «Не бойся, только веруй» — значит, чем больше будешь верить, тем меньше будешь бояться, и наоборот: чем меньше ты веришь, тем больше боишься.

Есть в Евангелии и другое место, когда апостолы переплывают море на лодке. Море разбушевалось, а Господь уснул и спит; и ученики, испугавшись, будят Его и говорят: «Учитель! неужели тебе нужды нет, что мы погибаем?» Господь запретил буре — она прекратилась, всё утихло. Он к ним обращается и говорит: «Что вы так боязливы? как у вас нет веры?»

Если дальше идти от Священного Писания, есть такие прекрасные стихи в Псалтири — 26 псалом, он начинается словами: «Господь просвещение мое и Спаситель мой, кого убоюся? Господь Защититель живота моего, от кого устрашуся?» Эти слова — они очень часто звучат в Церкви, — мне кажется, тоже ключевые. Они объясняют причину многих страхов, которые наполняют человека.

Когда совершается служба в храме, то священник неоднократно благословляет молящихся в храме людей словами: «Мир всем!» Что такое мир? Мир и есть, в общем-то, отсутствие тревог, страхов. Ведь ничто так не нарушает мир, как страхи и тревоги. Когда заканчивается наша Литургия, священник всегда возглашает: «С миром изыдем!» Предполагается, что у всех тех, кто был на службе, кто молился, кто причастился, кто исповедался, в душах должен воцариться мир. А когда этого нет, когда человек отделен от Бога, то любые бури могут бушевать у него в сердце.

Я не хотел бы упрощать и говорить о том, что все верующие люди смелые, они ничего не боятся, а неверующие, наоборот, трусливые. Это не так. Знаю, что среди людей, совершенно далеких от Церкви, неверующих, есть очень смелые и мужественные люди, и они всегда были; и наоборот. Отлично понимаю, что среди людей, которые ходят в храм и веруют, есть люди, исполненные страхами. Поэтому всё не так просто: верую — и ничего не боюсь. Но всё-таки, я считаю, основная закономерность именно эта.

Насчет себя точно могу сказать (это опыт моей жизни): в той мере, в какой я пребываю в вере, из души уходят всякие страхи, становится легко и ничего не страшно, ничего не боишься. Вера, конечно, не покидает — я даже помыслить не могу, чтобы вера меня покинула, чтобы я был неверующим, но когда, по тем или иным причинам, вера не настолько сильна, как она должна быть, по грехам или по каким-то другим причинам, то и начинаешь чувствовать какую-то неуверенность, внутреннюю тревогу, и спешишь вернуть этот мир, эту уверенность, эту силу молитвой и обращенностью к Богу.

— То есть первое духовное средство борьбы со страхом — молитва?

— Конечно. И не только своя личная молитва, но и молитва церковная, участие в Таинствах: исповедь, причастие. В книге отца Павла Флоренского «Столп и утверждение истины» в предисловии есть слова, которые меня в свое время очень сильно поразили, когда я еще был невоцерковленным и только делал первые шаги: «Церковность — вот имя тому пристанищу, где умиряется тревога сердца, где усмиряются притязания рассудка, где великий покой нисходит в разум».

Именно в Церкви, именно в церковности человек обретает мир, покой, уверенность. У всех по-разному, но про себя точно знаю, что до моего прихода в Церковь, до того, как стал сознательно верующим, я по характеру своему был склонен переживать, тревожиться, и состояние тревоги, ожидания перемен к худшему было очень мне присуще. Помню, часто никуда не мог от этого тревожного состояния деться. Но с моим воцерковлением, когда я сначала стал просто верующим, принял крещение, стал читать молитвы, ходить в храм, исповедоваться, это состояние ушло. Сказать, что сейчас, когда я уже священник, мне тревога совершенно не свойственна, было бы неправдой. Бывает, и переживаю, и тревожусь о том, о чем не надо бы тревожиться, но это уже совершенно всё по-другому, несоизмеримо с тем, как это было раньше.

Наверное, пока мы живем, мы все будем в той или иной степени о чем-то тревожиться, но дай Бог, чтобы это было в разумных рамках, чтобы это не мешало нам жить полноценной жизнью и делать то, что мы должны делать в жизни.

— Какие еще известны духовные средства борьбы со страхом, тревогами?

— Одной из серьезных человеческих проблем является зацикленность на самом себе . Следствием этого тоже является страх. Христианская позиция как раз другая. В идеале человек должен забыть вообще о самом себе. Есть одна древняя молитва, в которой есть такие слова: «забывающий себя обретает себя». В той мере, в какой я забываю себя, в такой мере я не просто обретаю себя, но и освобождаюсь от страхов. Потому что самость, обращенность на себя — это такая почва, на которой растут всевозможные страхи и боязни. И наоборот, когда человек отдает себя другим, когда человек живет не по принципу «брать», а по принципу «давать», то страхи уходят. Поэтому чем больше будет эгоизма, эгоцентризма, обращенности на себя, тем боязливее, трусливее и неувереннее будет человек, и наоборот.

— А от чего усиливается страх смерти? Как с ним бороться?

— Во-первых, страх смерти — это нормальный страх. Когда мне от некоторых людей приходится слышать, что они не боятся смерти, я даже не очень в это верю. Посмотрим, повторят ли они эти слова, когда будут лицом к лицу перед смертью. Если для нас образец Иисус Христос и нет никого выше Него, то мы знаем, что Иисус Христос смерти боялся. В Гефсиманском саду Он молился до кровавого пота, просил Отца, чтобы его миновала чаша сия. Это уже говорит о том, что Он, как нормальный человек, не хотел смерти, боялся ее.

Бояться чего-то нормально. Потому что страх — это естественная реакция на то, чего мы не хотим, чтобы было в нашей жизни. Но дальше начинается и другое: кто кого побеждает — этот страх человека или человек страх? Говорят, что храбрый человек — это не тот, кто не боится, а тот, кто умеет преодолевать свой страх и поступать в жизни вопреки ему. Иисус Христос молился о том, чтобы эта чаша была пронесена мимо Него, но когда Он услышал от Отца, что нет, Он должен на это пойти — Он пошел, как ни было страшно и больно.

Только любовь . Вот сейчас мы празднуем Пасху. Смерть побеждена, она побеждена любовью. Любовь — единственная сила, которая сильнее смерти. Следовательно, и страха смерти. Поэтому, чем больше в человеке любви, тем меньше он зависит от страха смерти, тем меньше страх смерти им владеет.

Если говорить о людях неверующих, то для них смерть — это уничтожение, это гибель. С одной стороны — страшно, а с другой стороны, некоторые думают: что там страшного? Ну не будет и не будет...

Для верующего человека смерть — это начало новой, иной жизни. Но верующий человек тоже обычно боится смерти. Почему боится? Потому что все равно это тайна. Человек стоит перед неизвестностью. И хотя даже он верит, что есть жизнь вечная, но верить — это еще не значит знать. Вера всегда предполагает наличие какого-то элемента сомнения. И уже замечено, что в той мере, в какой человек примиряется со своими обидчиками, прощает тех, кто сделал ему какое-то зло, и, в свою очередь, старается исправить вину, искупить ее перед теми, перед кем он виноват (в этом и проявляется любовь), в той мере страх смерти уходит.

В проповедях владыки Антония Сурожского есть прекрасный пример про человека, который умирал от рака. Владыка Антоний (тогда он еще был священником) предложил ему посвятить последние недели или месяцы жизни тому, чтобы примириться со всеми людьми, с которыми он в жизни вступил в конфликт, имел какие-то обиды. Владыка рассказывает, что достаточно долгое время они это делали: он привозил к нему этих людей, они писали письма, молились за тех, с кем не успел примириться при их жизни. Постепенно этот список сужался, люди примирялись. В конце, когда этому человеку оставалось жить несколько дней, он уже был весь высохший, тем не менее, такая радость сияла на его лице! И он тогда сказал, что я телом уже почти мертв, а душой... — я когда был здоров, никогда не чувствовал себя настолько живым и живущим такой полноценной жизнью, которой живет моя душа сейчас; поэтому мне сейчас смешно даже подумать, что существует смерть. Я чувствую, что никакой смерти нет.

То состояние, которое стяжал этот человек своим примирением со всеми, оно внутреннее; не надо никаких доказательств того, что нет смерти — это доказательство внутри тебя. Думаю, и мы в той мере, в какой мы идем этим путем (а Церковь нас и ведет этим путем, мы должны каждый раз идти к Чаше причастия, примирившись со всеми), в той мере человек становится свободен, становится выше этого страха смерти.

Еще одна вещь важна для победы над страхом смерти. Это чистая совесть . Многие святые отцы пишут о том, что чем чище совесть человека, тем меньше он боится смерти. Поэтому работа со своей совестью, очищение своей совести, следование велениям своей совести — это могучее средство обрести мужество и ничего не бояться.

Любовь, чистая совесть, примирение, прощение — вот то, что первое приходит в голову, что должен делать человек, чтобы страх смерти не господствовал над ним.

— Как быть с тревогой за близких? Многим людям такой страх, даже в чрезмерной степени, кажется нормальным, благородным. Согласны ли вы с тем, что боязнь за близких вполне нормальна, даже если доходит до болезненного состояния? Как быть с этим страхом?

— Изначально страх, переживания за близких — это здоровое, нормальное состояние. Скорее, было бы удивительно, если бы мои близкие находились в опасности или был бы тяжело болен человек, а я спокойно к этому относился. Это говорило бы о моей черствости, о том, что у меня каменное сердце. Почитаем святых отцов, даже в Евангелии Господь порой тревожится. И апостол Павел в некоторых посланиях прямо пишет, что он переживает, скорбит, тревожится о ком-то. Поэтому, тревожиться за близких нормально.

Но понятно, что состояние болезненного страха — это состояние ненормальное, а значит, и доходить до этого состояния не нормально. Здесь я опять возвращаюсь к вере. На Божественной службе очень часто звучат такие слова: «Пресвятую, Пречистую, Преблагословенную, Славную Владычицу Нашу Богородицу, и Приснодеву Марию со всеми святыми помянувши, сами себя и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим». Смотрите: самих себя и друг друга, и всю свою жизнь Христу Богу предадим. Доверие воле Божией. Ввериться в волю Божию! Вот то, что от нас требуется.

Мы постоянно читаем молитву «Отче наш», в которой звучит «Да будет воля Твоя». Есть прекрасная молитва оптинских старцев: «Господи, дай мне с душевным спокойствием встретить всё, что принесет мне наступающий день; дай мне всецело предаться воле Твоей святой...» Вот тот путь, которым человек преодолевает и тревогу за близких.

Тревога за близких, может быть, даже гораздо больше имеет место, чем за себя. Человек говорит: ну, будь со мной что будет, но я не могу за своего сына не переживать, который сейчас оказался в такой ситуации. Или еще за кого-то. Поэтому, переживания за близких — они правильные, а вот дальше что? Любые сильные переживания выплескиваются во что-то. И тут очень важно, чтобы они правильно выражались. Допустим, я могу ходить и трястись весь, каждому знакомому звонить и говорить: «Как страшно! Какая беда!», — всячески выражать свою тревогу и ничего при этом не делать.

Беспокойство за близких имеет свою энергию. И эту энергию надо во что-то реализовать. И вот она реализуется в то, что у человека трясутся руки, выступает пот, отказывают ноги или еще что-то... А надо эту энергию трансформировать в молитву. В той мере, в какой я боюсь — в такой мере я должен усердно молиться. И тогда этот страх принесет должные плоды.

Переживаешь о ком-то — правильно делаешь, переживай, если человек попал в трудную ситуацию; но пусть это переживание приведет тебя либо в Церковь, где ты напишешь записку, где ты помолишься, поставишь свечку, какую-то жертву принесешь, либо просто будешь сам молиться. Если трансформировать свой страх в молитву, в заботу или в иное полезное русло, то этот страх принесет свою пользу.

В молитве очень важна сила и искренность. Если я вижу, что какой-то человек находится в опасности, но это чужой мне человек, малознакомый, и я чисто по долгу тоже за него помолюсь: «Господи, помоги этому человеку, он в опасности», но сам я за него не боюсь. Это будет одна молитва. А когда я переживаю за этого человека и с этим переживанием молюсь — это совершенно другая молитва. Такая молитва действительно может принести плоды.

Мне сейчас вспомнился эпизод, описанный у отца Софрония (Сахарова) Он рассказывал, как на Афоне они, монахи, наблюдали в окно за лодкой, которая должна была пристать к берегу. Был очень сильный шторм, лодку било. Люди, которые были на лодке, боролись всеми силами, но была опасность, что их сейчас выбросит на скалы, они разобьются и погибнут. Монахи смотрят в окно, молятся, конечно, чтобы им помочь. И молодой монах вдруг сказал неожиданно: «О, Господи! Как же болит у меня сердце за этих людей!» И тогда отец Силуан сказал ему: «Раз ты молишься за них с болью сердечной — значит, они спасутся». И действительно, скоро они всё-таки преодолели, спаслись и поспешили мокрые в храм служить благодарственный молебен.

Поэтому страх, боль в сердце за близких пусть не приводит нас к апатии, когда человек опускает руки, перестает что-либо делать, а пусть человек, наоборот, действует; и молитвой, и теми средствами, которыми, помимо молитвы, он может действовать сам.

— Что такое страх Божий, и имеет ли он что-то общее с обычным страхом?

— Конечно, имеет. Что значит бояться? Это значит, чего-то очень сильно не хотеть. До такой степени не хотеть, что если это все-таки произойдет, то это воспринимается как какая-то страшная катастрофа. В этом смысле страх Божий имеет нечто общее с любым другим страхом.

Но, может быть, этим всё общее и заканчивается. Страх Божий — это единственный страх, который возвышает человека, а не унижает. Любой страх мучителен. Как говорит апостол Иоанн Богослов: «В страхе есть мучение. Совершенная любовь прогоняет страх». А вот страх Божий не такой. В нем не то что нет никакого мучения, а наоборот, он приносит в душу мир, радость, даже более того — веселье. В одной из церковных молитв есть такие слова: «Возвесели сердца наша, во еже боятися имене Твоего святаго» («Возвесели сердца наши, чтобы бояться имени Твоего святого» — ред.). И в некоторых других молитвах встречается: «Господи, дай мне веселиться, пребывая в страхе Твоем» — примерно такой смысл.

На первый взгляд может показаться: как в страхе может быть веселье? А вот страх Божий именно такое имеет свойство.

Дело в том, что обычно не уживаются вместе разные страхи. И тот, кто боится чего-то одного, уже не боится другого. Как говорят, «клин клином вышибают», и один страх может вытеснить другой. Человеку все равно свойственно чего-то бояться. Но когда я боюсь чего-то большего — я перестаю бояться чего-то меньшего. У меня неприятность на работе, я знаю, что мне завтра могут объявить выговор, я этого очень сильно боюсь. И вдруг мне вечером сообщают, что анализы показали страшный диагноз, что мне нужна операция. Естественно, что я уже больше боюсь этой операции. Мне кто-то напоминает про работу — а мне сейчас уже не до выговора, у меня есть страх посерьезней. Т.е. один страх вытесняет другой.

Так вот, человек, который по-настоящему боится Бога, — он уже никого и ничего в жизни не боится. И это здорово. Это по-настоящему мужественный и смелый человек. Потому что если его начнет пугать что-то, то он говорит: «Я Бога боюсь! И я буду еще вас бояться, когда я Бога боюсь?!»

Это было хорошо заметно во времена сталинских гонений. В лагерях, в тюрьмах, в ссылках наиболее мужественно вели себя христиане, верующие люди. Они не боялись там, где боялись другие. Анастасия Цветаева (сестра писательницы Марины Цветаевой) рассказывала в своих воспоминаниях: когда ее арестовали, когда допрашивали, пугали, грозили, она смеялась: «Чего вы меня пугаете? Я Бога боюсь. Что бы вы мне ни сделали — всё это будет во славу Божию, если я буду с верой». И от нее отставали часто, потому что понимали, что таких не напугаешь.

Что же такое страх Божий? Часто думают, что страх Божий — это страх наказания Божия. Это не совсем так. Отчасти это и правильно, что страх наказания; только наказание Божие не надо воспринимать как кару, месть. Как с любимым человеком: я могу этого человека оскорбить, обидеть, и он повернется и уйдет. Он не будет меня никак наказывать, он просто уйдет. И я останусь без него. Человек, который уже имеет опыт пребывания в благодати Божией, который знает чувство близости Бога, пережил пребывание в любви Божией, и который знает, что любой грех, любое недоброе слово, нехороший поступок ведет к тому, что благодать исчезает, тот человек боится ее потерять. Он боится соврать, оскорбить кого-то, боится осудить, потому что он знает, что как только он это сделает, сразу почувствует, что потерял, утратил ту гармонию, радость, тот мир в душе, которые даются только благодатью Божией. Одна из сторон страха Божия — это страх оскорбить Бога, оттолкнуть благодать Божию какими-то своими поступками, которые не совместимы с благодатью Божией. Потому что Бог не может в нечистоте пребывать.

Другая сторона страха Божия — это благоговение. Это ощущение предстояния пред Богом. Ведь мы все верим, что Бог есть. Но мы очень часто не чувствуем Его. Потому что мы ведем себя так, что человек со стороны, неверующий, может сказать: «Он тоже не верит». Да потому что, если бы ты верил, ты бы разве сказал такие слова? Ты же знаешь, что нельзя.

Вот все мы знаем, что нельзя никого осуждать, нельзя злословить. И, тем не менее, мы, верующие люди, с легкостью злословим, осуждаем. И когда говорят: «Слушай, ну вот ты же знаешь что нельзя?» — «Знаю...» — и продолжаешь. — «А вот представь, что здесь сейчас с нами, видимым образом был бы Иисус Христос. При Нем бы ты сказал эти слова?» — «Нет, конечно.» — «Так Он же присутствует здесь невидимо! Ты же в это веришь?» — «Верю. Верю, но не чувствую этого»...

А вот страх Божий — когда человек не просто верит в то, что всё, что происходит в его жизни, в присутствии Божием происходит, а когда он каким-то непостижимым чувством реально ощущает присутствие Божие рядом с собою. И именно это ощущение не позволяет ему сделать многих вещей, которые он мог бы сделать по причине своих немощей.

Всегда страх представлялся чем-то недостойным. Сказать, например, «Я боюсь на войну идти» — было стыдно. А вот сказать «Я Бога боюсь» — это всегда считалось силой, достоинством человека. Помните, как на кресте, когда распинаются два разбойника рядом с Иисусом Христом, один поносит Иисуса Христа, а второй говорит: «Или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал». Как раз не бояться Бога в те времена, считалось чем-то постыдным.

Помню в детстве, когда о вере в Бога я еще ничего не знал, с недоумением читал слова Пушкина о ветре в любимой «Сказке о Царе Салтане»: «Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе. Не боишься никого, Кроме Бога одного». Теперь эти слова очень близки и понятны! Этого и хочу пожелать всем и себе: не бояться никого, кроме Бога одного.

 ( Победишь.ру 55 голосов : 4.62 из 5 )

Тема человеческих страхов звучит в сегодняшнем мире в полный голос. И поводов для этого на самом деле предостаточно. Как не стать рабом собственных фобий и опасений, как преодолеть боязнь жизни как таковой и не позволить ей стать тотальным препятствием нашего развития? Какое значение имеет борьба со страхом в христианской жизни? Об этом рассуждает .

Человеческие столь же многообразны, сколь многообразно и устроение человеческой души. Кто-то боится смерти, которая неизбежна для человека, кто-то боится боли, кто-то боится болезни и какого бы то ни было страдания, кто-то боится бесчестия и позора, кто-то – и оставленности людьми, кто-то – в целом того, что его жизнь сложится не так, как он бы того хотел. Если прибавить к этому страх темноты, боязнь различных житейских опасностей, страх неизвестности, тоже очень многим присущий, то в конечном итоге оказывается, что человек боится не только чего-то по отдельности, но и всей жизни как некоего универсального факта, перед которым он был поставлен, когда явился в этот мир.

Что является основанием для этого страха? В первую очередь то, что человек зачастую не знает, что такое жизнь, не понимает, зачем она ему дана, и даже когда вроде бы знает и понимает, это знание и понимание не является достоянием его сердца. Поэтому человеку порою оказывается проще не жить, а прозябать, спрятавшись в какую-то норку, затворившись в своей комнатушке и надеясь таким образом отсидеться и избежать каких-то серьезных решений, испытаний, потрясений, без которых жизнь человеческая не проходит.

На самом деле через это и совершается становление человека – через то, что ему приходится испытать в своей жизни немало всего трудного и, в контексте нашего разговора, «страшного». И, безусловно, такое избегание не только лишает боящегося тех или иных важных для его жизни впечатлений, но и деформирует его личность, не дает ей сложиться такой, какой она, по замыслу Божию, могла бы быть. Если человек при этом продолжает плыть по течению, если он воспринимает свою боязнь как некую норму, она может разрушить его – вплоть до того, что возникнет психическое расстройство. Поэтому, безусловно, со страхами нельзя мириться, со страхами нельзя сживаться, нельзя сливаться с ними в единое целое – с ними нужно бороться и их преодолевать на протяжении всей жизни.

Святоотеческий принцип

Для того чтобы страх победить, нужно на него идти

Есть один замечательный принцип борьбы со страхом, который описан у святых отцов и которого можно придерживаться буквально во всех жизненных ситуациях: для того чтобы страх победить, нужно на него идти. Что это значит? Для иллюстрации можно привести в пример совет, который давал своим современникам – монахам – преподобный Иоанн Лествичник: при подверженности ночным бесовским страхованиям отправляться ночью на кладбище и там пребывать в молитве. Сразу оговорюсь, что ни в коем случае не рекомендую кому-то поступать подобным образом сегодня, поскольку этот вид подвига предлагался пустынникам, условия жизни которых значительно отличались от наших. Но общий принцип именно таков. Тебе страшно? Иди туда, где тебе будет очень страшно, и там преодолей свой страх.

Что нужно, чтобы этот принцип в своей жизни реализовать? Нужно, прежде всего, обратиться со вниманием к евангельскому эпизоду, в котором Спаситель приходит к апостолам по водам Генисаретского озера. Для учеников Христовых это момент страха, причем к страху потопления добавляется страх от того, что они видят фигуру Христа, сверхъестественным образом приближающуюся к ним. Что делает в этой ситуации апостол Петр? Он преодолевает свой страх тем же образом, о котором мы говорим: вместо того чтобы зажмуриться, забиться куда-то и не видеть этой пугающей картины, он просит повеления выйти из лодки и идет по бушующим волнам.

Преподобный Исаак Сирин говорит о том, что если ты будешь идти к смерти, то смерть будет бежать от тебя. Речь здесь идет, конечно, не о каком-то явном безрассудстве, а о том, что, меняя отношение к чему-то нас пугающему, мы избавляемся от него в своей жизни. Простой пример: ребенок боится спать в темноте. Есть два пути: оставлять ему на ночь свет, и тогда он до зрелого возраста будет спать при свете, либо взять его за руку и пойти вместе с ним в темноту, обойти всю квартиру – вначале с фонариком, затем на ощупь – и показать, что никто в темноте не прячется. В каждой ситуации нужно смотреть, как мы можем на свой страх пойти. Вот, допустим, еще один распространенный пример: человек боится обратиться к другому человеку, что-то попросить. Такая чрезмерная застенчивость обычно основывается на самолюбии и гордости: человек боится уронить себя в чьих-то глазах, показаться смешным, беспомощным. Это преодолевается достаточно просто: я просто решаюсь и делаю то, чего я боюсь. Нужно постоянно навыкать в этом, начиная с самых элементарных вещей, и тогда мы сможем совладать с собой в моментах уже более серьезных.

Единственное, в чем страх может быть во благо, если говорить о страхе человеческом: он определенным образом человека отрезвляет. Даже в сугубо внешних житейских ситуациях бывает порой, что человек пьян, но возникает экстремальная ситуация, угроза – и он вдруг трезвеет совершенно. То же самое и в отношении нашей внутренней жизни: внезапная, пронзительная мысль о смерти, ощущение угрозы жизни может внутренне отрезвить человека, побудить его прийти в себя и пересмотреть свою жизнь. Но даже верующего человека такие обстоятельства, к сожалению, чаще не отрезвляют, возвращая рассудок, а ввергают в панику, которая, наоборот, рассудка лишает.

Перестать бояться, чтобы выжить

Порою люди говорят: «Ну а как не бояться реальной опасности? Допустим, происходит какое-то стихийное бедствие…» В том случае, когда опасность реальна, бояться для человека естественно: организм приводится в состояние тревоги инстинктом самосохранения. Но и здесь нужно обязательно помнить о том, что поддаваться страху бесполезно, опасность от этого не уменьшится. Наоборот, при сильном испуге человек лишается способности предпринимать активные действия и становится более уязвимым: руки и ноги словно ватные, воздуха не хватает, теряется чувство реальности. А если при этом надо бежать из дома, который объят огнем? А если надо еще кого-то из этого дома вытаскивать? Очевидно, что человек, которому присущ навык в той или иной степени свои реакции контролировать, имеет больше шансов сориентироваться и выбраться, чем тот, кто позволит этому состоянию себя охватить целиком и полностью.

Как этого не допустить? Для того чтобы страх отступил, на первое место должен выйти здравый смысл. Можно при этом говорить себе так: «Я боюсь, мне очень страшно, но именно потому, что мне очень страшно, я должен перестать бояться – – так нужно, чтобы выжить». Нужно осознать, что бояться – это, на самом-то деле, страшнее всего. Страх – это очень мучительное состояние, оно даже хуже того, чего мы боимся, и именно страх в большинстве случаев и убивает, а не само по себе то, что его вызвало. Боясь страха, надо перестать бояться – такая вот формулировка, как ни парадоксально она звучит. А иначе в сложных ситуациях просто не выкарабкаться.

Не только слабость, но и грех

В основе страха всегда кроется недоверие Богу

Если говорить о страхе с духовной точки зрения, в его основе всегда кроется недоверие Богу. Поэтому страх является не просто бедой, не просто слабостью и немощью человека, но в то же время и грехом. Если человек чего-либо в своей жизни боится, это, по большому счету, означает следующее: либо он считает, что Бог в какой-то момент о нем не заботится и о нем забывает, что, безусловно, является хулой на Бога, либо он считает, что Бог его не любит, и это тоже хула на Бога, потому что нет никого, кого бы Господь не любил. Или же человек считает, что по какой-то причине Бог хочет сделать ему то, что будет ему вредно и от чего ему будет плохо, – и это опять-таки хула и страшное недоверие. Это еще и очевидная неблагодарность Богу, но чаще всего, когда нас охватывает какой-то страх, мы совершенно не соотносим его с тем оскорблением, которое мы причиняем Божественной Любви, впуская этот страх в свое сердце. А нужно соотносить. И нужно обязательно себе напоминать слова Евангелия о том, что и малая птица не упадет на землю без воли Отца нашего Небесного и что все волосы на нашей голове сочтены (см.: Мф. 10: 29–30). А после этого полезно сказать такие слова: «Господи, вот как Ты хочешь, что Тебе угодно, чтобы было со мной, то пусть и будет».

Человек, который грешит намеренно, рассчитывая покаяться позже, чаще всего не успевает принести покаяние – он умирает скоропостижно

Бывает, что страх человека основан вроде бы на религиозном чувстве: это боязнь умереть внезапно, не успеть подготовиться к вечности. Но, по словам святых отцов, в частности преподобного аввы Дорофея, Бог никогда не забирает человека, который стремится подготовиться к вечной жизни, прежде, нежели поможет ему это сделать настолько, насколько это для данного человека в принципе возможно. Другое дело, если человек живет бездумно, живет рассеянно – тогда смерть его действительно может быть и неожиданной, и бедственной. Преподобный Исаак Сирин говорит о том, что человек, который грешит намеренно, рассчитывая покаяться впоследствии, чаще всего не успевает принести покаяние, потому что умирает скоропостижно. Но если мы боремся со своими грехами и страстями и искренне каемся в случае преткновения, нас не должна как-то особенно смущать мысль о внезапной кончине. Каждый человек умирает тогда, когда его призывает Господь, – своей ли естественной смертью или в результате экстремальных ситуаций. И в этой мысли наше сердце должно учиться находить для себя отраду и успокоение. Потому что всё, что делает с нами Господь, делает Он по Своей милости и любви.

На самом деле никакой прямой связи с бесом у слова «беспокойство», конечно, нет. А за мнимое созвучие мы должны благодарить большевиков, а точнее – реформу А. Луначарского 1918 года, после которой по просторам русского языка запрыгали «бес страшный», «бес печный» и другие. До реформы все эти слова имели приставку «без».

Просто я придумал такое название, чтобы зацепить, привлечь внимание читателя к весьма важной и актуальной теме: как справиться с тревожным, гнетущим состоянием, которое и именуется беспокойством. И хотя этимологически в самом слове «беспокойство», повторю, нет ничего от инфернального мира, но, согласитесь, в этом состоянии есть что-то «от лукавого». То, что лишает человека мира душевного, не может быть от Бога, а значит, беспокойство является грехом.

«Всякую вещь красит мера», – говорит святой Исаак Сирин. Как и многие другие грехи и страсти, беспокойство происходит от вполне естественных человеческих свойств, просто доведенных самим человеком до гипертрофированного излишества и перерожденных в некое греховное состояние. Любой человек в той или иной степени переживает все случающееся с ним. Мы испытываем страх, тревогу, волнение. Все эти свойства заложены в нас от Бога. Они для нас являются сигналами, предупреждающими об опасности или побуждающими к каким-то активным действиям. Они не только помогают нам самим, но и заставляют быть неравнодушными к чужой беде, прийти на помощь другим людям. Мы переживаем за ближних, волнуемся, и это есть также тревожный звоночек, зовущий нас к действию. Но плохо, когда страх, тревога и беспокойство берут над нами верх, когда мы начинаем чрезмерно проявлять эти эмоции. Такое состояние может стать навязчивым, доминирующим, а потом и паническим. Тут уже недалеко до психического расстройства.

Беспокойство от маловерия

К чрезмерному беспокойству могут приводить разные причины. Например, психические заболевания, наследственная склонность, психотравмы и прочее. У беспокойства могут быть и вполне естественные причины. Оно может быть реакцией на непростые, тревожные обстоятельства жизни, которые в данный момент тяготят человека. Это состояние называется реактивной тревожностью. Но, повторюсь, плохо, когда теряется мера и беспокойство приобретает хроническую, постоянную форму.

Какие грехи лежат в основе излишней тревоги, обеспокоенности? Во-первых, маловерие. Очень многие люди, считая себя верующими, настоящей веры и любви к Богу не имеют. Потому что «совершенная любовь изгоняет страх» (1 Ин. 4: 18). Отсутствие подлинной духовной жизни, молитвенного опыта порождает всякого рода суеверия, ужас перед темным духовным миром и тревогу перед будущим. Любому священнику приходится регулярно общаться с людьми, которые прибегают в храм с перекошенными от ужаса лицами и начинают рассказывать батюшке, что их хотят: сглазить, «сделать», навести порчу, наслать болезни и всяческие неудачи и т.д. и т.п. Начинаешь расспрашивать, задаешь вопрос: «Почему вы так думаете?» И выясняется, что они нашли где-то под ковриком клок волос, или обнаружили булавку, якобы с колдовскими целями воткнутую в их косяк, или просто что-то часто стали болеть… Недавно я шел на службу в храм, а там меня уже давно дожидалась женщина. Она была страшно перепугана. Поведала, что работает в салоне красоты, и рассказала, что недавно сотрудники салона нашли под рабочим креслом одной из их парикмахерш деньги, которые она вроде бы специально подложила, чтобы переманить к себе всех клиентов. Что же теперь делать, ведь у всех остальных мастеров уже начали падать доходы и вообще заведение скоро разорится, так как прочие работники ножниц и расчески останутся без работы?

Иногда сталкиваешься со страхами уже явно бесовской природы, когда люди умоляют священника взять себе крест, который они случайно нашли на улице, иначе якобы на них неминуемо перейдут все болезни и несчастья человека, потерявшего крестик.

От чего происходят все эти фобии? От отсутствия настоящей веры. Была бы она, люди не боялись бы экстрасенсов и колдовства, а знали: «Если Бог за нас, кто против нас?» (Рим. 8: 31). В существование духовного мира они верят, но вера эта однобокая, основанная на страхе перед темными силами. И при отсутствии живого молитвенного опыта, общения с Господом, Богородицей и святыми эта вера способна превратиться в панический страх перед неизведанным, в ощущение полной своей незащищенности.

Беспокойство, паника, порожденные маловерием, могут возникнуть не только от боязни сглаза или веры в приметы. Если нет настоящей крепкой веры, поводов для страха может быть море: боязнь болезней, старости, потери работы, страх перед нищетой, переживания за детей и другие житейские страхи. Все они лечатся обращением к Богу. Вера может укрепиться только личным опытом. Когда ты начинаешь обращаться к Господу, когда у тебя устанавливается живая молитвенная связь с живым Богом, страх, беспокойство отступают. Ты уже знаешь, что ты не один на один с твоими проблемами, ведь рядом с тобой Господь. И чем больше ты приобретаешь опыт молитвы, тем явственнее начинаешь ощущать руку Божию, Его присутствие в твоей жизни. «Возложи на Господа заботы твои, и Он поддержит тебя. Никогда не даст Он поколебаться праведнику» (Пс. 54: 23), – свидетельствует псалмопевец Давид. «Душа, познавшая Господа, ничего не боится, кроме греха», – говорит нам преподобный Силуан Афонский.

Кроме молитвенной связи с Богом и надежды на Его помощь и защиту беспокойство лечится также укреплением веры в Промысл Божий и покорностью Его святой воле. Верующий человек знает: что ни делает Господь, всё к лучшему. Всё, что нам посылается, для чего-то нам нужно. Это или дар Божий, или урок нам.

Тревога от печали

Кроме греха маловерия в основе беспокойства лежит одна из восьми страстей, называемая страстью печали. Страсть, в отличие от обычного греха, это укоренившаяся греховная зависимость, хроническая греховная болезнь. Апостол Павел говорит о такой печали: «Печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть» (2 Кор. 7: 10). Мирская печаль – это как раз излишние житейские попечения, переживания, приводящие человека в постоянное тревожное, угнетенное состояние. Тревога, беспокойство, переживания способны кого угодно довести до депрессии.

Печаль, так же как маловерие, можно победить молитвой к Богу, укреплением веры в Него и надежды на Его благой Промысл. Христианину известно, что без воли Божией и «волос с головы вашей не пропадет» (Лк. 21: 18). В страданиях, скорбях, испытаниях люди верующие должны видеть большой смысл для себя. Они посылаются для нашего совершенствования, для того, чтобы мы многому научились, многое начали ценить, проявили свои лучшие качества. А когда начинаешь видеть, что «не напрасно, не случайно жизнь от Бога нам дана», как писал А. Пушкину святитель Филарет (Дроздов), то и начинаешь ценить жизнь, видеть в ней великий смысл и великие дары Божии. Тогда негативная картина мира, тревожное состояние, вызванное преувеличенным беспокойством, отступают.

Господь дает нам в Евангелии указание, что наши неизбежные для всякого земного человека попечения о земных вещах, о хлебе насущном и делах мирских не должны стать для нас чрезмерными: «Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы». (Мф. 6: 34). Заботы, труды, воспитание детей и общественно полезные дела – все это нужно и необходимо человеку, особенно подвизающемуся в миру, без всего этого не прожить. Но когда все эти попечения начинают излишне беспокоить нас, они становятся злом. В церковнославянском переводе этого места Священного Писания заботы так и называются: «злоба дня». Блаженный Феофилакт Болгарский, толкуя данный текст, говорит, что Господь «злобой дня называет беспокойство и грусть». Таким образом, будем заботиться о будущем, но так, чтобы эти попечения не превратились в источник постоянного беспокойства и переживания. Ибо такое состояние очень отвлекает от духовной жизни и приводит человека в состояние перманентного стресса.

Как избежать этого напряжения и беспокойства о житейских делах? Всегда разделять главное и второстепенное: «ищите же прежде Царства Божиего… и это все приложится вам» (Мф. 6: 33). Сначала будем думать о спасении души, а уже потом о том, что поесть или во что одеться, а не наоборот. Тогда попечения о материальных предметах не будут нас беспокоить настолько, чтобы вводить в состояние тревоги и страха перед будущим.

Беспокойство и дух мирен

Беспокойство, тревога и рождающаяся от них печаль – состояния, полностью противоположные тому, к которому должен стремиться в своей жизни каждый христианин. В чем цель жизни христианской? По преподобному Серафиму Саровскому, в стяжании Святого Духа. Если человек его стяжал, ему даются дары, один из которых –состояние мира, душевного покоя. Вот как говорит сам батюшка Серафим о мире, который дает Господь: «Нельзя выразить никаким словом того благосостояния душевного, которое он производит в тех людях, в сердца которых его внедряет Господь Бог. Христос Спаситель называет его миром от щедрот Его собственных, а не от мира сего, ибо никакое временное земное благополучие не может дать его сердцу человеческому: он свыше даруется от Самого Господа Бога, почему и называется миром Божиим». Это тот самый «дух мирен», который нужно стяжать, и тогда вокруг тебя спасутся тысячи. Вот к чему мы должны стремиться. Ведь Царство Божие должно прийти уже здесь, в земной жизни, – в душе человека. А Царство Небесное – это, как известно, вечный покой, мир и отсутствие тревоги и тоски. Стремясь к Богу, живя духовной жизнью, молитвой, таинствами, стараясь строить свою жизнь по заповедям Божиим, мы преодолеваем беспокойство. И, наоборот, людям, далеким от духовной жизни, нарушающим заповеди Божии, очень трудно находиться в состоянии покоя, мира душевного.

Если человек нарушает все (или почти все) десять заповедей, может ли он не беспокоиться и ни о чем не тревожиться? Очень сомнительно, разве что его совесть уже совершенно прожжена. Люди, живущие без Бога, служащие своим страстям, очень мучаются, не находят себе покоя, не имеют смысла жизни. А для страдающих алкоголизмом и наркоманией тревога, тоска, уныние вообще почти каждодневное состояние. Психиатры, психотерапевты хорошо знают, как много людей, очень бурно проведя молодость, наделав ошибок, грехов, а потом наломав дров уже в зрелом возрасте, страдают различными психическими расстройствами, неврозами и депрессией.

Как видим, чистая совесть, жизнь по заповедям Божиим помогает нам в том числе и избавиться от беспокойства.

Сегодня не очень часто можно встретить молодых людей, которые хранят девство и чистоту до брака. А потом, уже в семейной жизни, они мучаются от ревности, боятся, что их супруг или супруга изменят им, бросят их или заразят «нехорошей болезнью». Если молодые люди до брака вели распущенный образ жизни, начали сожительствовать вместе до свадьбы, то они подспудно осознают, что после этого вряд ли можно ожидать друг от друга целомудрия и взаимной верности. Но следуя заповедям Божиим, ведя христианскую жизнь, можно избежать подобной тревоги и беспокойства. Сейчас во многих храмах введена практика обязательной исповеди и Причастия для приступающих к таинству венчания. Я исповедую всех, кого потом буду венчать. И как же радостно бывает встретить молодых людей, которые не позволяли себе телесных отношений друг с другом до брака. И вы знаете, слава Богу, таких молодоженов я встречал немало. И что самое удивительное, многие из них были людьми еще совсем далекими от Церкви. Просто они чувствовали, что, не удержавшись и совершив грех блуда, они многое потеряют и расплачиваться за невоздержание им придется уже в семейной жизни. Ведь мы знаем: «Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет: сеющий в плоть свою от плоти пожнет тление, а сеющий в дух от духа пожнет жизнь вечную» (Гал. 6: 7–8).

Беспокойное хозяйство

Поговорив о духовных причинах беспокойства и методах борьбы с ними, перейдем к более приземленным вещам. Скажем немного о том, как бороться с тревожным, беспокойным состоянием в нашей повседневной жизни, так сказать на бытовом уровне.

Начнем с того, что почти все наши страхи и беспокойства совершенно нереальны. Психологи утверждают, что более 90% из них надуманны и беспочвенны. Мы переживаем то, что, скорее всего, никогда не случится. Как говорит об этом Библия: «Там убоялись они страха, где нет страха» (Пс. 13: 5). Со Священным Писанием перекликается и отечественная народная мудрость, вспомним пословицу: «У страха глаза велики». Зададим себе вопрос: как часто оправдывались в действительности наши страхи и переживания? Очень-очень редко. Конечно, наша постоянная обеспокоенность вполне объяснима. Современный человек со всех сторон просто задавлен тревожной, негативной информацией, которой нас щедро снабжают различные масс-медиа. Как часто мы сходили с ума оттого, что не могли дозвониться до близкого нам человека, а оказывалось, что у него просто разрядился телефон (кончились деньги на счету, мобильник попал в зону плохой связи и т.п.); кто из нас не переживал за якобы не выключенный дома утюг или непогашенный свет, кто не начинал мысленно прощаться с земной жизнью и близкими и представлять себе, как его вагон разнесет бомба террориста, когда наш поезд вдруг останавливался на несколько минут в тоннеле метро? Вспомним теперь, что, за редчайшим исключением, всё разрешалось совершенно благополучно. Мобильный телефон просто забыли дома, утюг был выключен, поезд через пять минут пошел своей дорогой…

О чем это говорит? Что все наши страхи у нас в голове. Они нереальны так же, как были совершенно виртуальны страхи известного персонажа сказки братьев Гримм – Умной Эльзы. Думаю, многие помнят эту поучительную историю с детства. Жила-была девушка Эльза. К ней посватался юноша Ганс. Однажды, во время застолья в родительском доме, Эльза пошла в подвал за пивом. Там она увидела высоко на стене кирку. Девушка начала представлять, что, когда они с Гансом поженятся и у них родится сын, мальчик пойдет в подвал, а кирка свалится ему на голову и убьет его. Она так горько заплакала об этом, что ее страхам поддались домочадцы и жених. Ганс подивился «уму» и «дальновидности» Эльзы, женился на ней.

Да, немало таких особ, которые обладают большим воображением и способны сделать из мухи слона. Чаще всего «синдромом Умной Эльзы» страдают женщины как существа более впечатлительные и обладающие большим воображением. Такие дамы склонны проявлять гиперопеку, во всем контролировать своих детей и мужей, переживать за них, волноваться. Они бывают склонны и к ревности, начинают подозревать своих супругов в неверности по малейшему поводу. Кстати, желание полностью контролировать свою жизнь и жизнь своих близких – всегда очень большой источник беспокойства.

Хотя, справедливости ради, нужно сказать, что и многие мужчины страдают повышенным беспокойством, помноженным на богатое воображение. Главная проблема людей такого типа – потеря реальности. Им нужно понять, что страх – это нормально, но ни в коем случае нельзя позволять ему брать над нами верх, иначе он полностью завладеет нашей душой. Использую аналогию из мира техники. Почти на всех современных автомобилях сейчас ставят ограничитель, который не позволяет испортить двигатель чрезмерной нагрузкой. Когда обороты при езде на первой передаче становятся критическими, срабатывает специальный отсекатель и обороты двигателя тут же падают. Подобный ограничитель тревоги очень хорошо установить себе каждому, кто подвержен излишнему беспокойству.

Для этого важно научиться разделять наши мысли на полезные и вредные, идущие от лукавого. Вредные – в данном случае тревожные, беспокойные, тоскливые – нужно научиться вовремя отсекать. Не пускать их на порог нашей души. Отгонять молитвой, как и все вредные помыслы, и заменять на другие – позитивные, жизнеутверждающие. Методы борьбы с нежелательными помыслами подробно изложены в различных аскетических творениях.

Очень важно понять нереальность, надуманность наших страхов, осознать, что они вызваны не настоящей опасностью, а нашим не совсем здоровым эмоциональным состоянием. Именно оно и является настоящей причиной нашего беспокойства. При таком состоянии очень хорошо помогают также всевозможные успокоительные и седативные средства.

Умная Эльза переживала о еще не родившемся ребенке и о каких-то совершенно нереальных событиях. Конечно, подобная ситуация анекдотична, но ведь любые нормальные родители испытывают вполне естественное беспокойство за детей, особенно когда они находятся далеко от нас и связь с ними ограничена. Например, путешествуют, служат в армии, лежат в больнице. Но тут нужно понять: переживаниями, тревогой, беспокойством мы своему ребенку не поможем, а только сами доведем себя до нервного срыва. Помочь как-то на расстоянии тоже бывает очень трудно, а иногда и вовсе невозможно. А вот чем мы действительно можем помочь своим чадам и вообще людям, за которых переживаем, так это нашей молитвой. Недаром говорят: «Молитва матери со дна морского достает». Когда я сильно переживаю за детей, то обычно начинаю читать канон Богородице. Он есть почти в любом православном молитвослове. Даже из его названия – «Канон, поемый во всякой скорби душевной и обстоянии» – понятно, что он особенно подходит для подобной ситуации. Когда мы обращаемся к Богу, к Матери Божией, мы доверяем Им наши беды, беспокойства и чувствуем, что уже не одиноки в борьбе с нашей проблемой.

Будь готов!

Что делать, когда проблема, которая нас беспокоит, является не вымышленной, не надуманной, а вполне реальной и серьезной? Священное Писание вовсе не учит нас жить беспечно и бездумно. Нет, просто оно говорит нам о том, что нельзя позволять беспокойству о житейских проблемах брать над нами верх. Попечение о наших земных делах не должно становиться доминантой нашей жизни и вызывать в нас беспокойство и маловерие. Поэтому «довольно для каждого дня своей заботы». Но, вместе с тем, Христос призывает нас спокойно и уравновешенно готовиться к будущим трудностям, чтобы мы потом не испытывали ненужного беспокойства и не впадали в панику: «Ибо кто из вас, желая построить башню, не сядет прежде и не вычислит издержек, имеет ли он, что нужно для совершения ее, дабы, когда положит основание и не возможет совершить, все видящие не стали смеяться над ним, говоря: этот человек начал строить и не мог окончить? Или какой царь, идя на войну против другого царя, не сядет и не посоветуется прежде, силен ли он с десятью тысячами противостать идущему на него с двадцатью тысячами?» (Лк. 14: 28–31).

Очень часто нас пугает неизвестность, незнакомость для нас предстоящей ситуации или какого-то нового для нас дела. В этом месте Евангелия мы находим ответ, как победить этот страх. Нужно тщательно продумать проблему, то есть «сесть и вычислить издержки», собрать информацию о ней, посоветоваться со знающими, опытными людьми. Тогда неуверенность, страхи отступят, ведь большая часть из них происходит от неопытности и недостатка знаний. Помогает также способ визуализации. Когда мы заранее как бы проигрываем ситуацию: представляем, что может произойти плохого и при каком условии, а потом представляем ситуацию с удачной для нас позиции и стараемся понять, как вести себя, чтобы всё закончилось удачно. Например, что будет, если я не смогу противостоять с десятью тысячами более многочисленной армии противника? Не стоит ли тогда начать переговоры о мире? Или, наоборот, нужно подумать, какую мне избрать тактику и как подготовить бойцов, чтобы без труда одолеть превосходящие силы противника. Знание ситуации и правильная, трезвая оценка собственных возможностей поможет справиться со страхами.

Беспокойство, трепет перед неизвестной, незнакомой ситуацией происходят от недостатка опыта. Идя навстречу страху, мы способны его одолеть. Преподобный Паисий Афонский рассказывает, как он победил свои детские страхи: «Я, когда был маленьким, боялся ходить мимо кладбища в Конице. Поэтому я спал на кладбище три ночи, и страх ушел. Я осенял себя крестным знаменем и заходил туда, даже фонарика не зажигал, чтобы никого не напугать».

Помочь справиться с беспокойством может и профилактика некоторых тревожных ситуаций. К примеру, многие из нас страдают забывчивостью, рассеянностью и постоянно нервничают, что забудут, упустят что-то важное. Тут опять-таки помогает профилактика. Можно вести ежедневник или записывать текущие дела в электронную записную книжку. Некоторые забывчивые люди приклеивают на видных местах записки-напоминания. Такие нехитрые приемы помогут сберечь немало нервных клеток.

Люди, имеющие привычку постоянно везде опаздывать, также часто волнуются, переживают из-за этого, а потом еще со страхом ждут выговора от начальства. Избежать стресса из-за опозданий можно очень простым способом: взять себе правило всегда приходить на работу или на важную встречу на 15–20 минут раньше положенного срока, заранее планировать свой день и текущие дела.

Всё к лучшему

Мы говорили о том, как преодолеть беспокойство и страх перед ожидаемой нами проблемой. Но как быть, если мы уже столкнулись с трудностью лицом к лицу? Ведь и здесь легко впасть в панику, начать беспокоиться и унывать.

На долю одного моего знакомого выпало огромное количество напастей и скорбей. В его многодетной семье дети рождались инвалидами или становились таковыми в результате автомобильных катастроф. Он сам и его супруга страдали многочисленными болезнями, он постоянно попадал в очень тяжелые жизненные ситуации. Несчастья преследовали его почти на каждом шагу. Скажу честно: если бы на меня свалилось только десять процентов перенесенных им скорбей, я бы впал в глубокое уныние. Как-то я спросил этого страдальца: «Что помогает тебе пережить все это?» И он ответил мне: «Однажды я понял, что все, что мне посылает Господь, очень нужно для меня и моей семьи. То, что со мной случается, – вещи неизбежные. Они либо следствие моих грехов, либо посланы мне для моей пользы и спасения. Поняв это, я почти перестал беспокоиться и волноваться. Я почувствовал, что нахожусь внутри Промысла Божиего обо мне и моей семье». Мой знакомый очень многому меня научил. К своим скорбям он относился по-философски. Даже в великих несчастьях он видел большую пользу для себя и своих близких и умел радоваться тому, что ему дает Бог.

Проблемы, скорби, потери в нашей жизни неизбежны. Но беспокоиться, тревожиться нас заставляют не они сами, а неправильное отношение к ним. Из этого вывод: нужно учиться видеть пользу и получать радость от всего, что с нами происходит.

«С великою радостью принимайте, братья мои, когда впадаете в различные искушения, зная, что испытание вашей веры производит терпение» (Иак. 1: 2–3), – говорит нам апостол Иаков.

Один мудрец долго наблюдал за пожилой женщиной, которая постоянно плакала в любую погоду – и когда светило солнце, и когда шел дождь. Мудрец спросил у старушки: «Почему ты всегда плачешь? Что тебя беспокоит? Почему ни солнце, ни дождь не радуют тебя?» Тогда женщина сказала ему: «У меня есть две дочери. Одна из них прачка, она стирает белье, а другая продает зонтики. Если светит солнце, то зонтики никто не покупает и дочь остается без заработка. А в дождливую погоду не сохнет белье и тяжело работать прачке. Вот я и переживаю за них». Тогда этот мудрый человек дал женщине совет: когда идет дождь, радоваться за продавщицу зонтов, а когда стоит солнечная погода, радоваться за ту, которая стирает белье. После этого женщина успокоилась, была всегда в хорошем настроении и радовалась за двух своих дочерей.

Итоги

Еще раз вкратце вспомним, что нам помогает справиться с беспокойством.

Вера в Бога и надежда на Него.

Покорность воле Божией.

Молитва ко Господу, просьба о помощи.

Правильное, объективное видение проблем, переживание их по мере их поступления.

Готовность к проблеме, информация о ней, опыт других людей.

Профилактика тревожных ситуаций.

Умение видеть в проблемах полезные, радостные моменты.

Протоиерей Павел Гумеров