Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Вечером у Стерса играли в карты. Среди собравшихся был Томас Гарвей, молодой человек, застрявший в Лиссе из-за тяжелой болезни. Во время игры Гарвей услышал женский голос, отчетливо произнесший:

«Бегущая по волнам». Причем остальные игроки ничего не услышали.

Днем раньше из окна харчевни Гарвей наблюдал, как с парохода сошла девушка, державшаяся так, будто была одарена тайной подчинять себе обстоятельства и людей. Наутро Томас отправился выяснять, где остановилась поразившая его незнакомка, и узнал, что зовут ее Биче Сениэль.

Ему почему-то виделась связь между незнакомкой и вчерашним происшествием за картами. Эта догадка окрепла, когда в порту он увидел судно с легкими обводами и на борту его надпись: «Бегущая по волнам».

Капитан Гез, неприветливый и резкий человек, отказался взять Гарвея пассажиром без разрешения владельца - некоего Брауна.

С запиской Брауна капитан принял Гарвея почти что любезно, познакомил со своими помощниками Синкрайтом и Бутлером, которые произвели неплохое впечатление, в отличие от остальной команды, похожей больше на сброд, чем на моряков.

Во время плавания Томас узнал, что судно построено Нэдом Сениэлем. Портрет его дочери Биче Сениэль Гарвей уже видел на столе в каюте капитана. Гез купил корабль, когда Нэд разорился.

В Дагоне на борт поднялись три женщины. Гарвею не хотелось принимать участие в начавшемся у капитана веселье, и он остался у себя. Через некоторое время, услышав крики одной из женщин и угрозы пьяного капитана, Гарвей вмешался и, защищаясь, свалил капитана ударом в челюсть.

В бешенстве Гез приказал посадить его в шлюпку и пустить ее в открытое море. Когда шлюпку уже относило от борта, закутанная с ног до головы женщина ловко перескочила к Гарвею. Под градом насмешек они отчалили от корабля.

Когда незнакомка заговорила, Гарвей понял, что именно этот голос он услышал на вечеринке у Стерса. Девушка назвалась Фрези Грант и велела Гарвею держать курс на юг. Там его подберет судно, идущее в Гель-Гью. Взяв с него слово никому о ней не рассказывать, в том числе и Биче Сениэль, Фрези Грант сошла на воду и унеслась вдаль по волнам.

К полудню Гарвею действительно встретился «Нырок», идущий в Гель-Гью. Здесь, на судне, Гарвей снова услышал о Фрези Грант. Однажды при совершенно спокойном море поднявшаяся волна опустила фрегат ее отца вблизи необычайной красоты острова, причалить к которому не было возможности. Фрези, однако, настаивала, и тогда молодой лейтенант вскользь заметил, что девушка так тонка и легка, что смогла бы добежать по воде. В ответ она спрыгнула на воду и легко побежала по волнам. Тут опустился туман, а когда он рассеялся, не видно было ни острова, ни девушки. Говорят, она стала являться потерпевшим кораблекрушение.

Гарвей слушал легенду с особым вниманием, но это заметила только Дэзи, племянница Проктора. Наконец «Нырок» подошел к Гель-Гью. Город был во власти карнавала. Гарвей пошел вместе с пестрой толпой и оказался около мраморной фигуры, на постаменте которой была надпись: «Бегущая по волнам».

Город, оказывается, был основан Вильямсом Гобсом, потерпевшим крушение сто лет назад в окрестных водах. А спасла его фрези Грант, прибежавшая по волнам и назвавшая курс, выведший Гобса к пустынному тогда берегу, где он и обосновался.

Тут Гарвея окликнула какая-то женщина и сообщила, что в театре его ждет особа в желтом платье с коричневой бахромой. Не сомневаясь, что это Биче Сениэль, Гарвей поспешил в театр. Но женщиной, одетой, как было сказано, оказалась Дэзи. Она была разочарована тем, что Гарвей назвал ее именем Биче, и быстро ушла. Через минуту Гарвей увидел Биче Сениэль. Она привезла деньги и теперь искала встречи с Гезом, чтобы выкупить судно. Гарвею удалось узнать, в какой гостинице остановился Гез. Наутро он отправился туда вместе с Бутлером. Они поднялись к капитану. Гез лежал с простреленной головой.

Сбежался народ. Вдруг привели Биче Сениэль. Оказалось, что накануне капитан был сильно пьян. Утром к нему пришла барышня, а потом прогремел выстрел. Девушку задержали на лестнице. Но тут заговорил Бутлер и признался, что это он убил Геза.

У него был свой счет с мошенником. Оказывается, «Бегущая по волнам» везла груз опия, и Бутлеру причиталась значительная часть дохода, но капитан обманул его.

Геза он в номере не застал, а когда тот появился с дамой, Бутлер спрятался в шкаф. Но свидание окончилось безобразной сценой, и, чтобы избавиться от Геза, девушка выпрыгнула из окна на лестничную площадку, где ее потом и задержали. Когда Бутлер выбрался из шкафа, капитан накинулся на него, и Бутлеру не оставалось ничего другого, как убить его.

Узнав правду о корабле, Биче распорядилась продать оскверненное судно с аукциона. Перед расставанием Гарвей рассказал Биче о своей встрече с Фрези Грант. Биче вдруг стала настаивать, что рассказ его - легенда. Гарвей же подумал, что Дэзи отнеслась бы к его рассказу с полным доверием, и с сожалением вспомнил, что Дэзи помолвлена.

Прошло какое-то время. Однажды в Леге Гарвей повстречал Дэзи. Она рассталась с женихом, и в рассказе ее об этом не чувствовалось сожаления. Вскоре Гарвей и Дэзи поженились. Их дом на берегу моря посетил доктор Филатр.

Он рассказал о судьбе судна «Бегущая по волнам», обветшавший корпус которого он обнаружил возле пустынного острова. Как и при каких обстоятельствах экипаж покинул судно, так и оставалось загадкой.

Видел филатр и Биче Сениэль. Она была уже замужем и передала для Гарвея коротенькое письмо с пожеланием счастья.

Дэзи, по ее словам, ожидала, что в письме будет признано право Гарвея видеть то, что он хочет. Дэзи Гарвей говорит от липа всех:

«Томас Гарвей, вы правы. Все было так, как вы рассказали. Фрези Грант! Ты существуешь! Отзовись!»

«Добрый вечер, друзья! - услышали мы с моря. - Я тороплюсь, я бегу…»

Вы прочитали краткое содержание романа "Бегущая по волнам". Предлагаем вам также посетить раздел Краткие содержания , чтобы ознакомиться с изложениями других популярных писателей.

Обращаем ваше внимание, что краткое содержание романа "Бегущая по волнам" не отражает полной картины событий и характеристику персонажей. Рекомендуем вам к прочтению полную версию произведения.

Романы Александра Грина совсем не похожи на российскую литературу. Они дают читателю ощущение несбывшегося, чего-то очень тонкого - как веянье в воздухе, что показывает даже очень краткое содержание. "Бегущая по волнам", как и другие рассказы Грина, считалась произведением романтического жанра. Но со временем появились новые жанры, и литературоведы теперь относят его к фентези.

Сегодня мы поговорим о повести "Бегущая по волнам". Краткое содержание позволит сориентироваться в сюжете произведения, который объединяет в себе реальность и щепотку вымысла.

Главы 1-6

Вечером у Стерса собралась компания, чтобы сыграть в карты. Среди приглашенных был и молодой человек по имени Томас Гарвей. Он был серьезно болен и поэтому застрял в Лиссе до того времени, пока не встанет на ноги. Посреди игры он услышал женский голос, который четко произнёс одну фразу: "Бегущая по волнам".

Только вчера Гарвей увидел из окна харчевни девушку, которая спускалась по трапу судна. Даже издалека казалось, что она может подчинять себе все в этой жизни - как людей, так и обстоятельства. На следующее утро молодой человек узнал имя незнакомки - Биче Сэниель. Между ею и услышанным вчера голосом Гарвей отчетливо ощутил какую-то связь.

Догадку укрепило судно "Бегущая по волнам", которое он увидел в порту. Резкий и неприятный в общении капитан судна - Гёз - согласился взять Томаса на борт пассажиром только с разрешения владельца корабля - некоего Брауна.

"Бегущая по волнам": краткое содержание по главам 7-12

После того как Гарвей возвратился к капитану Гёзу с запиской от Брауна, тот стал мягче и приветствовал его теплее. Гёз познакомил юношу со своими помощниками - Бутлером и Синкрайтом. Они показались Томасу неплохими людьми и моряками. Вся остальная команда была похожа на какой-то сброд.

А.Грин "Бегущая по волнам": краткое содержание глав 13-18

Уже после отплытия Томас Гарвей узнаёт, что "Бегущую по волнам" построил Нед Сэниель. На столе у капитана стоял в рамке портрет Биче - его дочери. Когда Нед Сэниель разорился, Гёз приобрёл судно.

Подходит к переломному моменту представляемое нами очень краткое содержание. "Бегущая по волнам" о чем же повествует далее? В порту Дагона на борт взошли три женщины для увеселения капитана и команды. Очень скоро одна из них начала кричать, а следом послышалась ругань. Томас Гарвей старался защитить женщину и свалил Гёза ударом в челюсть. Тот не ожидал такого и упал.

"Бегущая по волнам" (краткое содержание произведения мы рассматриваем), продолжается тем, что разъяренный капитан Гёз высаживает Томаса Гарвея на шлюпку и отталкивает её в море. В последнюю минуту к нему присоединяется девушка. Она говорит, что её зовут Фрези Грант, и велит плыть на юг. Гарвей узнаёт этот голос - именно его он слышал тогда на вечеринке у Стерса.

По словам Фрези, к югу отсюда он встретит судно, направляющееся в Гель-Гью, и таким образом спасется. Дав указания и взяв с юноши обещание никому - даже Биче Сэниель - не говорить о ней, Фрези Грант ступила за борт и легко унеслась по волнам. К обеду следующего дня Гарвея действительно подобрал корабль "Нырок", идущий в Гель-Гью. Там он снова услышал о Фрези Грант.

В легенде, вокруг которой разворачивается история, - весь Александр Грин. "Бегущая по волнам" (краткое содержание) имеет свою. У отца Дези Грант был фрегат, и Фрези путешествовала на нём. Однажды при совершенно гладком море волна опустила фрегат возле берега очень красивого острова, причалить к которому было невозможно. Однако Фрези хотелось сойти на берег, и она настаивала. Лейтенант, совсем молодой, вскользь заметил, что девушка настолько хрупкая и утонченная, что могла бы сама добежать к берегу по волнам. Она его услышала, перепрыгнула через борт и действительно умчалась по воде. Сразу опустился туман. Когда он развеялся, не было больше ни острова, ни Фрези.

Только племянница Проктора - Дэзи - увидела, насколько внимательно Гарвей слушает эту легенду.

Главы 19-24

Когда "Нырок" прибыл в порт Гель-Гью, в городе кипел карнавал. Стихийное движение толпы вынесло Томаса к мраморному постаменту с надписью "Бегущая по волнам", увенчанному мраморной же фигурой. Как оказалось, основателя города Вильяма Гобса сто лет тому назад спасла Фрези Грант. Когда он потерпел кораблекрушение, бегущая по волнам указала ему курс и вывела на этот берег, тогда ещё пустынный.

Томасу сообщили, что в театре его будет ждать женщина в желто-коричневом наряде. Ощущая присутствие Биче, он видит девушку и окликает её. Но оказывается, что его ждала Дези. Она понимает, что он хотел увидеть другую, обижается и уходит. Буквально через минуту Гарвей встречает Биче Сэниель. Оказывается, она раздобыла деньги и приехала выкупить корабль. Девушка ищет Гёза, чтобы заключить сделку.

"Бегущая по волнам": краткое содержание по главам 25-29

Следующим утром Бутлер вместе с Гарвеем идут к капитану Гёзу в гостинницу, где он остановился. Они находят его убитым в его комнате. Все в один голос твердят, что его убила Биче. Девушка поднялась к капитану в комнату, и почти сразу прогремел выстрел. После этого Биче Сэниель поймали на лестнице и задержали как подозреваемую.

Не выдержав, Бутлер признается, что это он убил Гёза. Как оказалось, "Бегущая по волнам" тайно перевозила большой груз опия. Бутлер был "в доле", но капитан нарушил своё обещание и не выплатил большую часть обещанных денег. Когда Бутлер зашел к нему в номер, там никого не было. Но тут Гёз появился с дамой, в которой он узнал Биче. Вместо разговора о сделке он начал приставать к девушке, но она пресекла это, выпрыгнув через окно на лестницу, где её и задержали.

После этого Бутлер вылез из шкафа. Гёз увидел его и набросился. Защищаясь, Бутлер убил капитана.

Главы 30-35

Узнав о скверном грузе, Биче решила продать "Бегущую по волнам" с аукциона. Томас Гарвей рассказал ей о Фрези Грант, на что девушка холодно ответила, что это просто легенда. Тут юноша понял, что Дези ему бы поверила, и пожалел о том, что она скоро выйдет замуж. Однако судьба щедра на сюрпризы: вскоре Томас и Дези опять встретились, и оказалось, что её помолвка разорвана.

Таково очень краткое содержание рассказа "Бегущая по волнам", и оно подходит к концу. Через некоторое время герои поженились и стали жить в доме на берегу моря. Однажды их навестил доктор Филатр, и визит его принёс много вестей. Доктор рассказал, что собственными глазами видел разбитую "Бегущую по волнам" у берега безлюдного острова. Кроме этого, он повстречал Биче Сэниель. Она вышла замуж и передала Томасу краткое письмо с пожеланиями счастья.

Дези озвучила мысли Томаса: он надеялся, что Биче в письме таки признает существование Фрези. Роман "Бегущая по волнам", краткое содержание данного произведения мы рассмотрели, заканчивается фразой Фрези, которую слышно издалека: "Я бегу..."

Это Дезирада…

О Дезирада, как мало мы обрадовались тебе, когда из моря выросли твои склоны, поросшие манцениловыми лесами.

Глава 1

Мне рассказали, что я очутился в Лиссе благодаря одному из тех резких заболеваний, какие наступают внезапно. Это произошло в пути. Я был снят с поезда при беспамятстве, высокой температуре и помещен в госпиталь.

Когда опасность прошла, доктор Филатр, дружески развлекавший меня все последнее время перед тем, как я покинул палату, позаботился приискать мне квартиру и даже нашел женщину для услуг. Я был очень признателен ему, тем более что окна этой квартиры выходили на море.

Однажды Филатр сказал:

– Дорогой Гарвей, мне кажется, что я невольно удерживаю вас в нашем городе. Вы могли бы уехать, когда поправитесь, без всякого стеснения из-за того, что я нанял для вас квартиру. Все же, перед тем как путешествовать дальше, вам необходим некоторый уют – остановка внутри себя.

Он явно намекал, и я вспомнил мои разговоры с ним о власти Несбывшегося . Эта власть несколько ослабела благодаря острой болезни, но я все еще слышал иногда в душе ее стальное движение, не обещающее исчезнуть.

Переезжая из города в город, из страны в страну, я повиновался силе более повелительной, чем страсть или мания.

Рано или поздно, под старость или в расцвете лет, Несбывшееся зовет нас, и мы оглядываемся, стараясь понять, откуда прилетел зов. Тогда, очнувшись среди своего мира, тягостно спохватясь и дорожа каждым днем, всматриваемся мы в жизнь, всем существом стараясь разглядеть, не начинает ли сбываться Несбывшееся? Не ясен ли его образ? Не нужно ли теперь только протянуть руку, чтобы схватить и удержать его слабо мелькающие черты?

Между тем время проходит, и мы плывем мимо высоких туманных берегов Несбывшегося, толкуя о делах дня.

На эту тему я много раз говорил с Филатром. Но этот симпатичный человек не был еще тронут прощальной рукой Несбывшегося, а потому мои объяснения не волновали его. Он спрашивал меня обо всем этом и слушал довольно спокойно, но с глубоким вниманием, признавая мою тревогу и пытаясь ее усвоить.

Я почти оправился, но испытывал реакцию, вызванную перерывом в движении, и нашел совет Филатра полезным; поэтому по выходе из госпиталя я поселился в квартире правого углового дома улицы Амилего, одной из красивейших улиц Лисса. Дом стоял в нижнем конце улицы, близ гавани, за доком, – место корабельного хлама и тишины, нарушаемой не слишком назойливо смягченным, по расстоянию, зыком портового дня.

Я занял две большие комнаты: одна – с огромным окном на море; вторая была раза в два более первой. В третьей, куда вела вниз лестница, – помещалась прислуга. Старинная, чопорная и чистая мебель, старый дом и прихотливое устройство квартиры соответствовали относительной тишине этой части города. Из комнат, расположенных под углом к востоку и югу, весь день не уходили солнечные лучи, отчего этот ветхозаветный покой был полон светлого примирения давно прошедших лет с неиссякаемым, вечно новым солнечным пульсом.

Я видел хозяина всего один раз, когда платил деньги. То был грузный человек с лицом кавалериста и тихими, вытолкнутыми на собеседника голубыми глазами. Зайдя получить плату, он не проявил ни любопытства, ни оживления, как если бы видел меня каждый день.

Прислуга, женщина лет тридцати пяти, медлительная и настороженная, носила мне из ресторана обеды и ужины, прибирала комнаты и уходила к себе, зная уже, что я не потребую ничего особенного и не пущусь в разговоры, затеваемые большей частью лишь для того, чтобы, болтая и ковыряя в зубах, отдаваться рассеянному течению мыслей.

Итак, я начал там жить; и прожил я всего – двадцать шесть дней; несколько раз приходил доктор Филатр.

Глава 2

Чем больше я говорил с ним о жизни, сплине, путешествиях и впечатлениях, тем более уяснял сущность и тип своего Несбывшегося. Не скрою, что оно было громадно и – может быть – потому так неотвязно. Его стройность, его почти архитектурная острота выросли из оттенков параллелизма. Я называю так двойную игру, которую мы ведем с явлениями обихода и чувств. С одной стороны, они естественно терпимы в силу необходимости: терпимы условно, как ассигнация, за которую следует получить золотом, но с ними нет соглашения, так как мы видим и чувствуем их возможное преображение. Картины, музыка, книги давно утвердили эту особость, и, хотя пример стар, я беру его за неимением лучшего. В его морщинах скрыта вся тоска мира. Такова нервность идеалиста, которого отчаяние часто заставляет опускаться ниже, чем он стоял, – единственно из страсти к эмоциям.

Среди уродливых отражений жизненного закона и его тяжбы с духом моим я искал, сам долго не подозревая того, – внезапное отчетливое создание: рисунок или венок событий, естественно свитых и столь же неуязвимых подозрительному взгляду духовной ревности, как четыре наиболее глубоко поразившие нас строчки любимого стихотворения. Таких строчек всегда – только четыре.

Разумеется, я узнавал свои желания постепенно и часто не замечал их, тем упустив время вырвать корни этих опасных растений. Они разрослись и скрыли меня под своей тенистой листвой. Случалось неоднократно, что мои встречи, мои положения звучали как обманчивое начало мелодии, которую так свойственно человеку желать выслушать прежде, чем он закроет глаза. Города, страны время от времени приближали к моим зрачкам уже начинающий восхищать свет едва намеченного огнями, странного далекого транспаранта, – но все это развивалось в ничто; рвалось, подобно гнилой пряже, натянутой стремительным челноком. Несбывшееся, которому я протянул руки, могло восстать только само, иначе я не узнал бы его и, действуя по примерному образцу, рисковал наверняка создать бездушные декорации. В другом роде, но совершенно точно, можно видеть это на искусственных парках, по сравнению с случайными лесными видениями, как бы бережно вынутыми солнцем из драгоценного ящика.

Таким образом, я понял свое Несбывшееся и покорился ему.

Обо всем этом и еще много о чем – на тему о человеческих желаниях вообще – протекали мои беседы с Филатром, если он затрагивал этот вопрос.

Как я заметил, он не переставал интересоваться моим скрытым возбуждением, направленным на предметы воображения. Я был для него словно разновидность тюльпана, наделенная ароматом, и если такое сравнение может показаться тщеславным, оно все же верно по существу.

Тем временем Филатр познакомил меня со Стерсом, дом которого я стал посещать. В ожидании денег, о чем написал своему поверенному Лерху, я утолял жажду движения вечерами у Стерса да прогулками в гавань, где под тенью огромных корм, нависших над набережной, рассматривал волнующие слова, знаки Несбывшегося: «Сидней» – «Лондон» – «Амстердам» – «Тулон»… Я был или мог быть в городах этих, но имена гаваней означали для меня другой «Тулон» и вовсе не тот «Сидней», какие существовали действительно; надписи золотых букв хранили неоткрытую истину.

Утро всегда обещает… -

говорит Монс, -

После долготерпения дня
Вечер грустит и прощает…

Так же, как «утро» Монса – гавань обещает всегда; ее мир полон необнаруженного значения, опускающегося с гигантских кранов пирамидами тюков, рассеянного среди мачт, стиснутого у набережных железными боками судов, где в глубоких щелях меж тесно сомкнутыми бортами молчаливо, как закрытая книга, лежит в тени зеленая морская вода. Не зная – взвиться или упасть, клубятся тучи дыма огромных труб; напряжена и удержана цепями сила машин, одного движения которых довольно, чтобы спокойная под кормой вода рванулась бугром.

Войдя в порт, я, кажется мне, различаю на горизонте, за мысом, берега стран, куда направлены бугшприты кораблей, ждущих своего часа; гул, крики, песня, демонический вопль сирены – все полно страсти и обещания. А над гаванью – в стране стран, в пустынях и лесах сердца, в небесах мыслей – сверкает Несбывшееся – таинственный и чудный олень вечной охоты.

Глава 3

Не знаю, что произошло с Лерхом, но я не получил от него столь быстрого ответа, как ожидал. Лишь к концу пребывания моего в Лиссе Лерх ответил, по своему обыкновению, сотней фунтов, не объяснив замедления.

Я навещал Стерса и находил в этих посещениях невинное удовольствие, сродни прохладе компресса, приложенного на больной глаз. Стерс любил игру в карты, я – тоже, а так как почти каждый вечер к нему кто-нибудь приходил, то я был от души рад перенести часть остроты своего состояния на угадывание карт противника.

Накануне дня, с которого началось многое, ради чего сел я написать эти страницы, моя утренняя прогулка по набережным несколько затянулась, потому что, внезапно проголодавшись, я сел у обыкновенной харчевни, перед ее дверью, на террасе, обвитой растениями типа плюща с белыми и голубыми цветами. Я ел жареного мерлана , запивая кушанье легким красным вином.

Лишь утолив голод, я заметил, что против харчевни швартуется пароход, и, обождав, когда пассажиры его начали сходить по трапу, я погрузился в созерцание сутолоки, вызванной желанием скорее очутиться дома или в гостинице. Я наблюдал смесь сцен, подмечая черты усталости, раздражения, сдерживаемых или явных неистовств, какие составляют душу толпы, когда резко меняется характер ее движения. Среди экипажей, родственников, носильщиков, негров, китайцев, пассажиров, комиссионеров и попрошаек, гор багажа и треска колес я увидел акт величайшей неторопливости, верности себе до последней мелочи, спокойствие – принимая во внимание обстоятельства – почти развратное, так неподражаемо, безупречно и картинно произошло сошествие по трапу неизвестной молодой девушки, по-видимому небогатой, но, казалось, одаренной тайнами подчинять себе место, людей и вещи.

Я заметил ее лицо, когда оно появилось над бортом среди саквояжей и сбитых на сторону шляп. Она сошла медленно, с задумчивым интересом к происходящему вокруг нее. Благодаря гибкому сложению или иной причине она совершенно избежала толчков. Она ничего не несла, ни на кого не оглядывалась и никого не искала в толпе глазами. Так спускаются по лестнице роскошного дома к почтительно распахнутой двери. Ее два чемодана плыли за ней на головах смуглых носильщиков. Коротким движением тихо протянутой руки, указывающей, как поступить, чемоданы были водружены прямо на мостовой, поодаль от парохода, и она села на них, смотря перед собой разумно и спокойно, как человек, вполне уверенный, что совершающееся должно совершаться и впредь согласно ее желанию, но без какого бы то ни было утомительного с ее стороны участия.

Эта тенденция, гибельная для многих, тотчас оправдала себя. К девушке подбежали комиссионеры и несколько других личностей как потрепанного, так и благопристойного вида, создав атмосферу нестерпимого гвалта. Казалось, с девушкой произойдет то же, чему подвергается платье, если его – чистое, отглаженное, спокойно висящее на вешалке – срывают торопливой рукой.

Отнюдь… Ничем не изменив себе, с достоинством переводя взгляд от одной фигуры к другой, девушка сказала что-то всем понемногу, раз рассмеялась, раз нахмурилась, медленно протянула руку, взяла карточку одного из комиссионеров, прочла, вернула бесстрастно и, мило наклонив головку, стала читать другую. Ее взгляд упал на подсунутый уличным торговцем стакан прохладительного питья; так как было действительно жарко, она, подумав, взяла стакан, напилась и вернула его с тем же видом присутствия у себя дома, как во всем, что делала. Несколько волосатых рук, вытянувшись над ее чемоданами, бродили по воздуху, ожидая момента схватить и помчать, но все это, по-видимому, мало ее касалось, раз не был еще решен вопрос о гостинице. Вокруг нее образовалась группа услужливых, корыстных и любопытных, которой, как по приказу, сообщилось ленивое спокойствие девушки.

Люди суетливого, рвущего день на клочки мира стояли, ворочая глазами, она же по-прежнему сидела на чемоданах, окруженная незримой защитой, какую дает чувство собственного достоинства, если оно врожденное и так слилось с нами, что сам человек не замечает его, подобно дыханию.

Я наблюдал эту сцену, не отрываясь. Вокруг девушки постепенно утих шум; стало так почтительно и прилично, как будто на берег сошла дочь некоего фантастического начальника всех гаваней мира. Между тем на ней были (мысль невольно соединяет власть с пышностью) простая батистовая шляпа, такая же блуза с матросским воротником и шелковая синяя юбка. Ее потертые чемоданы казались блестящими потому, что она сидела на них. Привлекательное, с твердым выражением лицо девушки, длинные ресницы спокойно-веселых темных глаз заставляли думать по направлению чувств, вызываемых ее внешностью. Благосклонная маленькая рука, опущенная на голову лохматого пса, – такое напрашивалось сравнение к этой сцене, где чувствовался глухой шум Несбывшегося.

Едва я понял это, как она встала; вся ее свита с возгласами и чемоданами кинулась к экипажу, на задке которого была надпись «Отель „Дувр“». Подойдя, девушка раздала мелочь и уселась с улыбкой полного удовлетворения. Казалось, ее занимает решительно все, что происходит.

Комиссионер вскочил на сиденье рядом с возницей, экипаж тронулся, побежавшие сзади оборванцы отстали, и, проводив взглядом умчавшуюся по мостовой пыль, я подумал, как думал неоднократно, что передо мной, может быть, снова мелькнул конец нити, ведущей к клубку.

Не скрою – я был расстроен, и не оттого только, что в лице неизвестной девушки увидел привлекательную ясность существа, отмеченного гармонической цельностью, как вывел из впечатления. Ее краткое пребывание на чемоданах тронуло старую тоску о венке событий, о ветре, поющем мелодии, о прекрасном камне, найденном среди гальки. Я думал, что ее существо, может быть, отмечено особым законом, перебирающим жизнь с властью сознательного процесса, и что, став в тень подобной судьбы, я наконец мог бы увидеть Несбывшееся. Но печальнее этих мыслей – печальных потому, что они были болезненны, как старая рана в непогоду, – явилось воспоминание многих подобных случаев, о которых следовало сказать, что их по-настоящему не было. Да, неоднократно повторялся обман, принимая вид жеста, слова, лица, пейзажа, и, как закон, оставлял по себе тлен. При желании я мог бы разыскать девушку очень легко. Я сумел бы найти общий интерес, естественный повод не упустить ее из поля своего зрения и так или иначе встретить желаемое течение неоткрытой реки. Самым тонким движениям насущного души нашей я смог бы придать как вразумительную, так и приличную форму. Но я не доверял уже ни себе, ни другим, ни какой бы то ни было громкой видимости внезапного обещания.

По всем этим основаниям я отверг действие и возвратился к себе, где провел остаток дня среди книг. Я читал невнимательно, испытывая смуту, нахлынувшую с силой сквозного ветра. Наступила ночь, когда, усталый, я задремал в кресле.

Меж явью и сном встало воспоминание о тех минутах в вагоне, когда я начал уже плохо сознавать свое положение. Я помню, как закат махал красным платком в окно, проносящееся среди песчаных степей. Я сидел, полузакрыв глаза, и видел странно меняющиеся профили спутников, выступающие один из-за другого, как на медали. Вдруг разговор стал громким, переходя, казалось мне, в крик; после того губы беседующих стали шевелиться беззвучно, глаза сверкали, но я перестал соображать. Вагон поплыл вверх и исчез.

Больше я ничего не помнил – жар помрачил мозг.

Не знаю, почему в тот вечер так назойливо представилось мне это воспоминание; но я готов был признать, что его тон необъяснимо связан со сценой на набережной. Дремота вила сумеречный узор. Я стал думать о девушке, на этот раз с поздним раскаянием.

Уместны ли в той игре, какую я вел сам с собой, банальная осторожность? бесцельное самолюбие? даже – сомнение? Не отказался ли я от входа в уже раскрытую дверь только потому, что слишком хорошо помнил большие и маленькие лжи прошлого? Был полный звук, верный тон – я слышал его, но заткнул уши, мнительно вспоминал прежние какофонии. Что, если мелодия была предложена истинным на сей раз оркестром?

Через несколько столетних переходов желания человека достигнут отчетливости художественного синтеза. Желание избегнет муки смотреть на образы своего мира сквозь неясное, слабо озаренное полотно нервной смуты. Оно станет отчетливо, как насекомое в январе. Я, по сравнению, имел предстать таким людям, как «Дюранда» Летьерри предстоит стальному «Левиафану» Трансатлантической линии . Несбывшееся скрывалось среди гор, и я должен был принять в расчет все дороги в направлении этой стороны горизонта. Мне следовало ловить все намеки, пользоваться каждым лучом среди туч и лесов. Во многом – ради многого – я должен был действовать наудачу.

Едва я закрепил некоторое решение, вызванное таким оборотом мыслей, как прозвонил телефон, и, отогнав полусон, я стал слушать. Это был Филатр. Он задал мне несколько вопросов относительно моего состояния. Он приглашал также встретиться завтра у Стерса, и я обещал.

Когда этот разговор кончился, я, в странной толпе чувств, стеснительной, как сдержанное дыхание, позвонил в отель «Дувр». Делам такого рода обычна мысль, что все, даже посторонние, знают секрет вашего настроения. Ответы самые безучастные звучат как улика. Ничто не может так внезапно приблизить к чужой жизни, как телефон, оставляя нас невидимыми, и тотчас по желанию нашему – отстранить, как если бы мы не говорили совсем. Эти бесцельные для факта соображения отметят, может быть, слегка то неспокойное состояние, с каким начал я разговор.

Он был краток. Я попросил вызвать Анну Макферсон , приехавшую сегодня с пароходом «Гранвиль». После незначительного молчания деловой голос служащего объявил мне, что в гостинице нет упомянутой дамы, и я, зная, что получу такой ответ, помог недоразумению точным описанием костюма и всей наружности неизвестной девушки.

Мой собеседник молчаливо соображал. Наконец он сказал:

– Вы говорите, следовательно, о барышне, недавно уехавшей от нас на вокзал. Она записалась – «Биче Сениэль».

С большей, чем ожидал, досадой я послал замечание:

– Отлично. Я спутал имя, выполняя некое поручение. Меня просили также узнать…

Я оборвал фразу и водрузил трубку на место. Это было внезапным мозговым отвращением к бесцельным словам, какие начал я произносить по инерции. Что переменилось бы, узнай я, куда уехала Биче Сениэль? Итак, она продолжала свой путь, – наверное, в духе безмятежного приказания жизни, как это было на набережной, – а я опустился в кресло, внутренне застегнувшись и пытаясь увлечься книгой, по первым строкам которой видел уже, что предстоит скука счетом из пятисот страниц.

Я был один, в тишине, отмериваемой стуком часов. Тишина мчалась, и я ушел в область спутанных очертаний. Два раза подходил сон, а затем я уже не слышал и не помнил его приближения.

Так незаметно уснув, я пробудился с восходом солнца. Первым чувством моим была улыбка. Я приподнялся и уселся в порыве глубокого восхищения – несравненного, чистого удовольствия, вызванного эффектной неожиданностью.

Я спал в комнате, о которой упоминал, что ее стена, обращенная к морю, была по существу огромным окном. Оно шло от потолочного карниза до рамы в полу, а по сторонам на фут не достигало стен. Его створки можно было раздвинуть так, что стекла скрывались. За окном, внизу, был узкий выступ, засаженный цветами.

Я проснулся при таком положении восходящего над чертой моря солнца, когда его лучи проходили внутрь комнаты вместе с отражением волн, сыпавшихся на экране задней стены.

На потолке и стенах неслись танцы солнечных привидений. Вихрь золотой сети сиял таинственными рисунками. Лучистые веера, скачущие овалы и кидающиеся из угла в угол огневые черты были, как полет в стены стремительной золотой стаи, видимой лишь в момент прикосновения к плоскости. Эти пестрые ковры солнечных фей, мечущийся трепет которых, не прекращая ни на мгновение ткать ослепительный арабеск, достиг неистовой быстроты, – были везде, вокруг, под ногами, над головой. Невидимая рука чертила странные письмена, понять значение которых было нельзя, как в музыке, когда она говорит. Комната ожила. Казалось, не устоя пред нашествием отскакивающего с воды солнца, она – вот-вот – начнет тихо кружиться. Даже на моих руках и коленях беспрерывно соскальзывали яркие пятна. Все это менялось неуловимо, как будто в встряхиваемой искристой сети бились прозрачные мотыльки. Я был очарован и неподвижно сидел среди голубого света моря и золотого – по комнате. Мне было отрадно. Я встал и, с легкой душой, с тонкой и безотчетной уверенностью, сказал всему: «Вам, знаки и фигуры, вбежавшие с значением неизвестным и все же развеселившие меня серьезным, одиноким весельем, – пока вы еще не скрылись, – вверяю я ржавчину своего Несбывшегося. Озарите и сотрите ее».

Едва я окончил говорить, зная, что вспомню потом эту полусонную выходку с улыбкой, – как золотая сеть смеркла; лишь в нижнем углу, у двери, дрожало еще некоторое время подобие изогнутого окна, открытого на поток искр; но исчезло и это. Исчезло также то настроение, каким началось утро, хотя его след не стерся до сего дня.

Александр Грин (Гриневский) – один из наиболее самобытных писателей первой половины ХХ века. Его романтические произведения, действие которых происходит в условно-метафорическом мире авторской фантазии, – уникальные явления в русской литературе. У них нет как таковых предшественников и последователей, их тяжело отнести к определенному литературному направлению, их нельзя однозначно назвать реалистическими или фантастическими.

Советская критика остро невзлюбила фантазера-Грина. В идеалогизированной литературе его произведения были несвоевременными. Грина называли «третьестепенными писателем», обвиняли в космополитизме и реакционерстве, бегстве от реальности и нелюбви к родине. Вместо того чтобы изображать советскую действительность, Грин восхищался чуждым буржуазным миром.

Оскорбленная родина жестоко карала за подобное невнимание. С 30-го года произведения прозаика не переиздают, на новые творения наложен лимит – не более одной книги в год. Союз советских писателей отказывает во всякой материальной поддержке и высылает умирающему в Старом Крыму Грину 250 рублей… на похороны. Несмотря на жесточайшую травлю, писатель не изменил своей жизненной позиции и философским убеждениям. «Эпоха мчится мимо меня, – грустно отмечал Грин в 20-е, – Я не нужен ей – такой, какой я есть. А другим я быть не могу. И не хочу».

Назло суровой действительности он продолжал писать. Без малого за 30 лет Александр Грин создал около 400 произведений: рассказы, повести и 6 романов (один из них незавершенный). Культовыми произведениями, с которыми связывают имя Грина во всем мире, являются повесть-феерия «Алые паруса» и роман «Бегущая по волнам».

Над романом «Бегущая по волнам» Александр Грин работает полтора года. Большая часть написана в горячо любимой Феодосии, куда в 20-е годы чета Гринов переезжает из шумного Ленинграда. На этот момент прозаика недолюбливают, критикуют, но ожесточенная травля еще не начата. Так что спустя два года после написания, в 1928-м, «Бегущую по волнам» все же удается опубликовать при помощи издательства «Земля и фабрика».

Сегодня роман продолжает вызывать горячий интерес читателей, исследователей и издателей. Он вдохновил деятелей культуры на создание новых произведений, в частности, одноименных экранизаций в 1967 и 2007 годах, театральных постановок и телевизионного спектакля «Человек из страны Грин».

Вспомним, как же все происходило в «Бегущей по волнам».

Формирование мечты: Биче Саниэль

Томас Гарвей очутился в приморском городе Лиссе совершенно случайно. Тяжело заболев во время путешествия, в бессознательном состоянии он был доставлен в местную больницу, где его выхаживал доктор Филатр. Когда опасность миновала, Гарвей стал мало-помалу приходить в себя и коротать дни увлекательными беседами с доктором и прогулками по живописным окрестностям Лиссы. Это чудное место так ему понравилось, что Гарвей решил задержаться здесь подольше, снял квартиру с огромным окном во всю стену, из которого открывался фантастический вид на море, и продолжил свои южные каникулы.

Однажды наш герой решил пообедать в харчевне недалеко от причала, к которому как раз пришвартовался пароход. Наблюдая за пассажирами рейса из праздного любопытства, Гарвей обратил внимание на девушку, которая выделялась из толпы. Среди всеобщего нетерпения, сутолоки, суматохи она сохраняла поразительное самообладание. Плавно спустившись по трапу, девушка грациозно присела на свои чемоданы и принялась спокойно беседовать с обступившими ее носильщиками и представителями местных гостиниц. Девушка была одета довольно скромно (простая шляпа из батиста, синяя шелковая юбка, матросская блуза), но ее манера держать себя приравнивала незнакомку к богатой даме.

Позже Гарвей выяснит, что особу с причала зовут Биче Саниэль, но так и не решится познакомиться с ней. Романтический образ Биче, сидящей на своих чемоданах, постоянно посещает Томаса. Когда Гарвей играл в карты с приятелями, произошло нечто необычное. На несколько мгновений он словно выпал из реальности, до него донесся приятный женский голос, который произнес всего два слова «Бегущая по волнам».

Что это было – слуховая галлюцинация или мистическое предзнаменование – понять было тяжело. Озадачивало, что никто из собравшихся женского голоса не слышал.

В ту ночь Гарвей решил прогуляться. Ноги сами привели его на причал. Бродя между пришвартованными судами, он внезапно замер, как вкопанный, – на корме одного из кораблей отливала позолотой табличка «Бегущая по волнам».

Знакомство с мечтой: Фрези Грант

Во что бы то ни стало Гарвей решает попасть на корабль, что носит название «Бегущая по волнам». Недавний слуховой мираж, спонтанная прогулка, таинственное судно – все это не может быть просто совпадением.

Руководит «Бегущей» малоприятный субъект – капитан Гез. У Гарвея сразу же устанавливаются с ним натянутые отношения, однако при посредничестве доктора Филатра и владельца корабля Брауна Томасу удается попасть на судно в качестве путешественника. Он выкладывает немалую сумму и поселяется в одной из кают «Бегущей».

В первые дни плавания Гарвей ближе знакомится с экипажем, выделяя среди полукриминального сброда матросни двух моряков – Бутлера и Синкрайта. А во время визита в каюту Геза молодой человек обнаруживает у него на столе портрет красивой девушки. Он тотчас узнает в ней Биче Саниэль. Ненавязчиво пытаясь выяснить побольше о Биче, он узнает, что когда-то «Бегущая» принадлежала ее отцу Нэду Саниэлю, который разорился и был вынужден продать корабль. События начинают приобретать все более мистический характер, но от этого не становятся яснее.

В один из дней на борт корабля поднимаются специально приглашенные барышни. Команда во главе с Гезом устраивает адское веселье, в котором Гарвей отказывается принимать участие. К ночи между одной из девушек и Гезом завязывается хмельная драка. Гарвей по-джентельменски вступается за даму, и наживает себе злейшего врага в лице капитана. Той же ночью его ссаживают в шлюпку посреди моря. В последнюю секунду в его крохотное суденышко прыгает какая-то незнакомка. Никто не представляет, откуда взялась эта отчаянная девушка.

Нежданная попутчица Гарвея оказывается настоящей красавицей. Она совсем не по-дорожному одета в светлое кружевное платье, на ее маленьких ножках поблескивают золотистые туфельки и она совершенно не похожа на тех девиц с корабля. Девушка нисколько не робеет.

Она представляется именем Фрези Грант, и Гарвей тут же узнает тот голос, что шептал ему в ночи «Бегущая по волнам». Фрези дает наставления Томасу, не останавливаясь, грести на юг. Утром он встретит корабль, что держит путь в Гель-Гью.

После этого девушка шагает за борт шлюпки и бежит по волнам, едва касаясь золотыми каблучками их поверхности. Ошарашенный Гарвей в полубессознательном состоянии принимается грести и звать Фрези Грант.

Исполнение мечты: Дэзи

На рассвете измученного Гарвея в самом деле подобрал корабль под названием «Нырок». Экипаж судна был малочисленным – хозяин, он же шкипер, Проктор, его помощник Тоббоган, еще пять человек матросов, а также племянница Проктора и невеста Тоббогана Дэзи. Именно она и заметила дрейфующую на волнах шлюпку. У Гарвея устанавливаются отношения теплой дружеской симпатии со смешливой, любознательной, непосредственной Дэзи.

Наконец, «Нырок» приплывает в город Гель-Гью. Сто лет назад он был основан Вильямом Гоббсом, который чудом спасся после крушения только благодаря помощи Фрези Грант. Согласно легенде, фрегат отца Фрези был вынесен шальной волной к очень красивому, но неприступному острову. На борту пошутили, что хрупкая Фрези вполне могла бы добежать до берега по волнам. Тогда она смело прыгнула за борт. Все вокруг заволок туман, а когда он рассеялся, то не было ни Фрези, ни чудо-острова. С тех пор девушка приходит к морякам, потерпевшим крушение, и указывает спасительный путь. Ее зовут Фрези Грант, а называют Бегущей по волнам.

В это время в Гель-Гью приплывает капитан Гез со своей командой и Биче Саниэль, которая, оказывается, все время следовала за Гезом по пятам, мечтая выкупить судно отца. В последующие несколько дней тихий приморский городок становится ареной для драматических событий. В гостиничном номере находят убитого Геза. Сперва подозрение падает на Биче Саниэль, но вскоре выясняется, что убийца Бутлер. Оказывается, команда Геза занималась контрабандой опиума. Капитан обманом завладел большей частью выручки от проданного груза. Перепалка между напарниками привела к трагической кончине Геза.

Когда главный злодей заплатил по счетам, у Гарвея, наконец, появляется возможность познакомиться поближе с Биче Саниэль. Он рассказывает ей о звавшем его голосе, встрече с Фрези Грант и чудесном спасении. Однако не находит отклика – Биче просто-напросто не верит Томасу, и он начинает разочаровываться в своем идеале.

Вскоре Гарвей вновь встречает Дэзи с «Нырока». А вот ей слова молодого человека не кажутся сумасшедшими, она верит во Фрези Грант и легенду Гель-Гью. Вот она – его избранница! Только сейчас Гарвей разгадал, куда вели подсказки Бегущей. Они вели к Дэзи.

Гринландия – миф о мире

Действие романа «Бегущая по волнам», как и многих других произведений Грина, происходит в вымышленной стране Гринландии. Так этот дивный мир позднее окрестили критики.

Гринландия – это полуостров, омываемый морскими водами, со множеством портовых городов, солнечных курортов и тихих приморских деревушек. В «Бегущей» упоминаются два Гринладнских города – Лисс и Гель-Гью.

Мир, где воплощаются мечты
Все в Гринландии проникнуто духом поэтики и романтизма: здесь буйствует красками природа, здесь живут люди авантюрных профессий, названные необычными, экзотичными именами. Здесь хочется в верить в чудеса. И они происходят!

Гринландия – это индивидуально-авторский миф о мире. Именно такой Грину представлялась действительность. Противники твердили, что в своих фантазиях писатель удаляется от реальности. А сторонники знали, что таким образом он приближается к МЕЧТЕ.

Роман Александра Грина «Бегущая по волнам»: краткое содержание

Является выдающимся представителем русского неоромантизма, писателем и философом. Самый известный роман, который написал Грин — «Бегущая по волнам», краткое содержание и анализ величайшего произведения предлагаем вашему вниманию.

О чем этот роман. Главным персонажем повествования является Томас Гарвей, который любит приключения и не представляет своей жизни без мысли о них. Ему посчастливилось попасть на корабль «Бегущая по волнам».

Предварительно герой уже слышал это название от какой-то женщины. Капитаном судна является Гез. Данный объект вызывает только негативные эмоции у всех окружающих.

В ходе путешествия между Томасом и Гезом возникает конфликт. В итоге молодого человека отправил в открытое море на шлюпке.

Ему составляет компанию необычная молодая женщина по имени Фрези Грант. Главному героя поражает ее голос. Именно героиня рассказывает, как необходимо поступить в сложившейся ситуации. После окончания монолога – девушка просто встает на морскую гладь и уходит, как по земле.

Мужчине ничего не остается, как последовать за ней с использованием весел. В скором времени он увидел корабль, руководитель которого согласился взять попутчика на борт. На судне Юноше удается завязать необычное знакомство с Дэзи.

После прибытия корабля в порт мужчина услышал необычную легенду. В ней говорилось о женщине, способной передвигаться по водной глади и помогать заблудшим. Персонаж осознает, с кем именно ему пришлось повстречаться. Объяснить логически данное происшествие не удается.

Гез и Биче Сениэль хотели приобрести корабль у капитала, однако их разговор закончился конфликтом. Позже моряк был обнаружен мертвым. На первом этапе проведения расследования Биче была главной подозреваемой. Позже удалось установить, что капитан занимался незаконной перевозкой наркотических средств и предположительно решил убить одного из сообщников.

Томас влюбляется в Биче. Далее происходит неожиданная встреча с Дэзи. Главный герой рассказывает женщине о море и других своих путешествиях. Между ними зарождаются взаимные чувства, поэтому становится понятно, что все предыдущие события привели к этому.

После свадьбы герои узнают, что корабль «Бегущая по волнам» был обнаружен без команды. Никто не мог отгадать, что с ним произошло.

Обратите внимание ! Смысл повествования сводится к тому, что человек должен делать все для того, чтобы добиться своей мечты.

Подробный пересказ

Пересказ в подробностях романа «Бегущая по волнам». Повествование начинается с игры в карты, которая
регулярно проходила в доме Стреса. Однажды к нему зашел Томас Гарвей, который оставался в городе из-за состояния здоровья.

Во время игры в карты главному герою показалось, что какая-то женщина произнесла слова «Бегущая по волнам». Все остальные никак не отреагировали на данное событие.

За сутки до этого Гарвей проводил вечер в харчевне: сидел у окна, поэтому смог рассмотреть красивую девушку, спускающуюся с парохода.

Она поражала всех окружающих своей идеальной осанкой, имела надменный вид, поэтому с легкостью подчиняла любого.

Юношу посетила идея отыскать эту очаровательную особу и познакомиться с ней. Персонажу становится известно имя незнакомки — Биче Сениэль. Герой чувствует безграничную связь между девушкой и случаем за картами.

Капитан «Бегущей по волнам» Гёз взял Томаса на борт корабля без ведома самого владельца. Все работники проявляли любезность и радушие. У Томаса складывается впечатление, что все люди на судне не похожи на моряков.

Описание приводит нас к тому, что корабль был сконструирован Нэдом Сениэлом. Персонажу удается рассмотреть портрет Сениэль на одном из столов. Гез смог выкупить корабль после полного банкротства напарника. В процессе путешествия к компании присоединились еще три женщины. Руководитель решил устроить мероприятие по этому поводу, но Томас не испытывал желания принимать в нем участия.

Однако чуть позже в каюту донесся визг женщин, поэтому ему пришлось прийти в общую компанию. Гёз угрожал им. После длительных споров капитан приказал погрузить мужчину в шлюпку и выпустить в открытый океан. В процессе отчаливания к нему успевает присоединиться одна из девушек. Они стали постепенно отдаляться от судна.

После начала дискуссии Гарвей понял, что именно этот голос он услышал при игре в карты. Леди представилась как Фрези Грант. Они объяснила, как необходимо двигаться, чтобы попасть на судно, которое ее поджидает. Гарвей получает от нее запрет на обсуждение персоны вместе с Биче Сениэль. После окончания разговора девушка просто встает на волны и уходит по ним.

В 12 часов дня главному герою удается попасть на корабль, который держит курс на Гель-Гью. Капитану он поведал о необычной спутнице, спасшей ему жизнь. Дополнительно до него доходит другая информация о спутнице.

У ее отца было судно, которое в штиль неожиданно отбросило к берегу острова. Суша была настолько прекрасна, но подобраться к ней возможности не было. Однако Фрези настаивала на процессе.

Ей казалось, что она может с легкостью добраться до объекта по воде. Девушка спрыгнула с борта и с легкостью пробежала по волнам. Силуэт исчез в тумане, а с ним и остров.

Если продолжить читать онлайн книгу, то можно узнать, что легенда заинтересовала Дэзи. Главные герои добираются до Гель-Гью. В данный момент в городе проходит карнавал, поэтому атмосфера праздничная. Во время прогулки по городу была также отмечена надпись «Бегущая по волнам».

Город был основан после кораблекрушения около 100 лет назад. Спастись главному на судне также помогла таинственная девушка, которая могла передвигаться по волнам. Именно она и указала правильный курс капитану. Гобс сумел самостоятельно добраться до одного из пустынных берегов.

Томас начинает разговор с незнакомой женщиной. Главный герой узнает, что в театре его ищет девушка, которая одета во все желтое и говорит всем, что пришла на представление ради него. Гарвей полностью уверен, что таким образом с ним хочет встретиться Биче Сениэль и решает без промедления направиться в указанное место.

Однако вместо ожидаемой персоны встречает Дэзи и по ошибке называет ее Биче. Такое поведение Биче сильно расстраивает, поэтому она старается уйти как можно быстрее.

Проходит всего лишь несколько минут, и главный герой видит перед собой Биче. Девушка рассказывает, что достала крупную сумму денег, которой будет вполне достаточно для выкупа корабля. Гарвей бросается на поиски гостиницы, в которой в данный момент находится капитан судна. Было принято решение отправиться на встречу только следующим утром. Когда они пришли в назначенное место, то обнаружили, что капитал Гёз застрелен.

Обратите внимание! Неожиданным развитием сюжета характеризуется повесть «Бегущая по волнам».

Автор приводит нас в ту гостиницу. Многие постояльцы сбежались на происшествие из-за любопытства. Также понаблюдать за картиной пришла и Биче Сениэль. Свидетели утверждали, что перед происшествием видели капитана, который выпил большое количество спиртных напитков. Утром в комнате была девушка. В этот же период некоторым соседям удалось четко расслышать звуки выстрелов.

Подозреваемую удалось задержать сразу же. Бутлер внимательно слушал рассказ, а затем сделал неожиданное заявление. Он признался в убийстве Гёза. Происшествие случилось из-за того, что он был слишком разгневан на капитана.

На борту корабля постоянно транспортировались наркотики. После их продажи существенная часть суммы должна была перейти в руки Бутлера. Однако Гёз был очень хитрым, поэтому отказался от передачи средств в руки. Он пришел в комнату капитана, но его в данный момент в ней не было, пришлось подождать.

Гёз пришел в сопровождении женщины, которая была неизвестна Бутлеру. Он услышал их приход, поэтому поторопился спрятаться в шкафу. Встреча капитана и девушки закончилась неожиданно. Она решила выпрыгнуть из окна и попала на лестничный пролет.

Именно здесь в дальнейшем ее и нашла полиция. Бутлер воспользовался моментом и покинул свое укрытие. Между мужчинами началась драка, и ему пришлось убить капитана. Таким образом Бутлер пытался спасти собственную жизнь.

Книга продолжается тем, что после полученной информации Биче больше не хочет в собственность данный корабль. Она отказывается от приобретения. Однако предварительно юноша рассказывает ей о необычном
знакомстве с Фрези.

Девушка не верит в информацию и говорит о том, что это обычные фантазии юноши. У него в мозгу зарождается мысль, что в такую информацию гарантированно бы поверила Дэзи. При этом он помнит, что девушка была ранее помолвлена.

Вскоре краткое содержание Грин приводит нас к встрече Дэзи и главного персонажа. Она делится информацией о расставании со своим парнем.

Эта информация не влияет на нее негативно, поэтому она не расстроена. Через определенный период времени пара решает узаконить свои отношения. Они покупают дом на берегу моря.

Через определенный период времени пару посещает доктор Филатр. Ему известно о дальнейшей судьбе корабля «Бегущая по волнам». Судно потерпело кораблекрушение возле одного из безлюдных островов. Никому не удалось узнать о судьбе команды, так как она не была обнаружена на борту. Предположительно им всем удалось спастись бегством.

Полезное видео

Вывод

Краткий пересказ также поведает о судьбе Саниэль. Она успела создать семью. Об этом девушка поведала в письме. Дополнительно она желает персонажу счастья в личной жизни. Дэзи удивлена содержанием письма. Она также признает способность Томаса видеть события такими, какими он сам желает. На этой философской ноте повествование подходит к концу. Все персонажи устроили свою личную жизнь и остались счастливыми.