Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Про Иди Амина, самопровозглашенного «пожизненного президента» Уганды, правившего страной вовсе не пожизненно, а с 1971 по 1979 год, ходит множество слухов. Что он якобы был каннибалом, а отрубленные головы врагов хранил в холодильнике. Что он до тридцати лет не умел читать, а писать так никогда и не научился... Тут мы по всем законам литературного жанра должны написать «но это лишь слухи» или «эти слухи не совсем верны». Но мы наплюем на литературные законы с той же легкостью, с которой Амин плевал на человеческие, и честно напишем, что все эти слухи - чистая правда. И пусть эта статья послужит тебе утешением, когда ты в очередной раз будешь рассуждать в окружении друзей и пива о том страшном режиме, при котором мы сейчас живем. Мы, конечно, тоже от него не в восторге, но бывает и пострашнее.

Детство, отрочество, юность

Иди Амин уже с рождения отличался от других людей, то есть младенцев, если не поведением, то размерами точно: в первую неделю жизни будущий диктатор весил не меньше пяти килограммов. Мать Амина была то ли медсестрой, то ли потомственной колдуньей, лечившей знать своего родного племени лугбара. Это лишь одно из разночтений биографии диктатора, который не знал даже точной даты своего рождения, затерявшейся где-то между 1925 и 1928 годами. А все, что известно про отца Иди, так это то, что он принадлежал к племени каква, был обращенным мусульманином и слинял еще до того, как мать Амина разрешилась от бремени.

Детство будущего диктатора не отличалось от детства других угандийских детей, воспитывавшихся в бедных деревнях и дни напролет игравших в войнушку в антураже придорожной пыли. Но это беззаботное существование не могло продолжаться долго: за отсутствие элементарных понятий о гигиене и, следовательно, необходимости мыть руки перед едой детям приходилось расплачиваться ранним взрослением. Мать Амина попросила своего очередного любовника, который оказался военным, взять мальчишку для грязной работы в казармы города Джинджи.

Армейская карьера Амина началась с чистки отхожих мест британских офицеров. Но вскоре подростка повысили: он стал торговать сладким печеньем, которое часто сам же и выпекал. Примерно в этот период Иди по примеру отсутствовавшего в его жизни отца принял ислам. Впоследствии вера не раз помогала Амину. Многие свои поступки, не носившие на себе отпечаток логики или вообще какой-либо мыслительной деятельности, Иди объяснял тем, что поступить именно так, а не иначе ему приказал Аллах во сне. Очень удобно.

Цитаты Иди Амина

«Как бы быстро ты ни бежал, пуля все равно быстрее».

«Адольф Гитлер был великим человеком и настоящим завоевателем, чье имя никогда не будет забыто».

«Я африканский герой».

«Политика – это как бокс. Нужно нокаутировать своих соперников».

«В Уганде сложно достать обувь 48-го размера».

«Я съем их до того, как они съедят меня».

Из грязи в эфенди

Постепенно британские офицеры все больше обращали внимание на огромного черного юношу, начищавшего до блеска свои казенные сапоги. Вот он, идеальный солдат, исполнительный и тупой! Действительно, и тем и другим талантом Иди был наделен сполна. Он не имел привычки размышлять над приказаниями старших, задаваться вопросами, мучиться сомнениями или вообще думать. Вероятно, поэтому повышение не заставило себя ждать: в 1948 году Иди Амин получил звание капрала 4-го батальона Королевских африканских стрелков.

Немало времени капрал Амин посвящал спорту - регби, боксу - и, конечно, карательным экспедициям. Сослуживцы Амина рассказывали, что он проявлял невероятную изобретательность в выборе мучений для своих жертв. Например, во время подавления восстания скотоводческого племени карамоджонг Иди обещал, что собственноручно кастрирует непокорных. И слово свое сдержал, хотя непокорные, разумеется, быстро кончились.

Энтузиазм молодого бойца не остался незамеченным. Вскоре британское командование повысило Иди, пожаловав ему чин эфенди - высший из всех чинов, которые мог иметь чернокожий военный в британской армии. Вместе с новым званием Амин обзавелся и прозвищем Дада, что в переводе с суахили значит «сестра». Так Иди называл всех без исключения женщин, которых заставали с ним в далеко не родственных позах.

Ошибка президента

9 октября 1962 года Уганда была провозглашена независимым унитарным государством, президентом которого стал кабака (правитель) королевства Буганда - Мутеса II. Для Иди, как для одного из немногих угандийских офицеров, обретение родиной независимости ознаменовалось головокружительным прыжком по карьерной лестнице. В том же году он был назначен капитаном, а спустя еще год получил звание майора.

Попав таким образом в высшие военные чины, Амин свел полезное знакомство с первым премьер-министром независимой Уганды Мильтоном Оботе. Как раз вовремя. Мильтон готовился к военному перевороту с целью свержения власти Мутесы II, и преданный, жестокий, исполнительный Амин прекрасно подходил на роль ближайшего соратника.

Во время переворота Иди проявил себя с лучшей стороны. Он единолично возглавлял правительственные войска, штурмовавшие дворец президента, и делал это так убедительно, что после того, как Мутеса II, подгоняемый опахалом, бежал в Лондон, Амин был назначен верховным главнокомандующим угандийской армии. Мильтон, ставший вторым президентом Уганды, всячески поощрял своего огромного (к тому моменту Иди весил уже около 120 килограммов и был двухметрового роста) любимца дорогими подарками вроде виллы с видом на город в комплекте с красивыми девушками. Но относился Оботе к Иди по-прежнему свысока, считая его все тем же преданным и тупым воякой и совершенно не замечая, что аппетиты гиганта растут с каждым днем.

Бескровный переворот

Обычно отсутствие навыков письма и чтения, кругозора и смекалки плохо сказывается на карьере индивида. В случае с Иди Амином схема сработала с точностью наоборот: невежество здоровяка пошло ему во благо. Во-первых, Оботе не воспринимал своего главнокомандующего всерьез и совершенно не заботился о защите своей власти. Во-вторых, в армейских рядах Амин был чрезвычайно популярен именно из-за своей, как казалось (да, видимо, и не просто казалось), простоты мышления и общения. Кроме того, за несколько лет правления Оботе Иди успел распределить высшие командные должности среди родственников по отцовской линии, и преданные ему представители племени каква готовы были восстать по единому знаку своего тучного главнокомандующего. И был им знак.

В январе 1971 года, пока президент Оботе прохлаждался на саммите Содружества наций, его главнокомандующий развернул бурную деятельность. Верные Амину войска окружили международный аэропорт Энтеббе, захватили все пограничные посты и столицу Уганды. Поначалу захват власти Амином выглядел вполне невинно и даже благородно: главнокомандующий в своем первом обращении к народу сразу сообщил, что он «солдат, а не политик» и с радостью передаст власть гражданским лицам, когда ситуация в стране «стабилизируется».

Но уже 2 февраля по национальной радиостанции был зачитан декрет № 1 провозглашавший Иди Амина Даду единоличным президентом Уганды. МИД Великобритании, не знавший, как реагировать на смену власти, решил затаиться и переждать, а покамест отправил Амину телеграмму, в которой поздравлял «прекрасного регбиста» с новым постом.

Телеграммы Иди Амина

Президенту Танзании Джулиусу Ньерере:

«Я вас так люблю, что, будь вы женщиной, я бы женился на вас, даже несмотря на то, что на вашей голове все волосы седые».

Премьер-министру Израиля Голде Мейер:

«Гитлер и его народ знали, что евреи не те люди, которые работают в интересах мира, и вот поэтому он сжигал их в газовых камерах на германской земле».

«Организуйте мне визит в Шотландию, Ирландию и Уэльс, чтобы я смог встретиться с главами революционных движений, борющихся с вашим империалистическим гнетом».

Первые полгода правления Амин провел в бесконечных разъездах по стране, выступая с речами то перед одним, то перед другим племенем. Речи Иди придумывал с ходу - читал он по-прежнему с трудом, и ему было проще сымпровизировать, чем разобраться в ученых каракулях какого-нибудь советника. Именно примитивизм слога, доходивший порой до удивительного бреда, так нравился новоприобретенным подданным в Амине. «Я такой же простой, как и вы», - вещал здоровяк с трибуны, и народные массы, не имевшие ничего возразить, устраивали ему овации.

Несмотря на то что теперь Иди не нужно было самому марать руки о чужую кровь, он продолжал самолично убивать тех, кого подозревал в измене, потенциальной измене или возможности потенциальной измены. Некоторые исследователи считают, что за время своего правления Иди сам, без чьей-либо помощи, убил около двух тысяч человек. Но еще чаще президент отдавал приказы верным ему людям из специально организованного Бюро государственных расследований. Причем, если Амин хотел, чтобы жертва перед смертью мучилась, он говорил: «Обслужите как VIP».

За первый год правления жертвами прогрессировавшей паранойи Амина стали не менее 10 тысяч человек. Точнее сказать невозможно, так как люди президента просто скидывали тела в места скопления крокодилов в Ниле, не озадачиваясь учетом или похоронами. Но даже крокодилы не могли осилить такое количество мяса, и вскоре трупы стали застревать в водозаборных трубах гидроэлектростанции. Родным и близким не сообщалось об утрате: человек просто исчезал.

Самое громкое дело о чистках в рядах высшего командования связано с именем бригадира Сулеймана Хусейна. Один из сбежавших охранников дворца президента рассказывал, будто Амин сберег голову Хусейна и хранит ее в холодильнике в подвале своей резиденции. Что, мол, долгими бессонными ночами Амин любит спуститься в подвал, достать голову и поговорить с ней о наболевшем. Западная печать также обвиняла угандийского президента в том, что он ест человеческое мясо. Впрочем, это не доказано. И вообще – можно подумать, что разговоров с мертвой головой недостаточно!

Борьба с бюрократией

Изданные весной 1971 года, то есть спустя всего пару месяцев после прихода Амина к власти, декреты № 5 и № 8 окончательно развязали президенту руки, которые и до этого были не слишком стянуты. Пятый декрет гласил, что представители Бюро государственных расследований имеют право задерживать любого гражданина, «нарушающего порядок». Что конкретно подразумевалось под «нарушением порядка» - не уточнялось. Такая расплывчатая формулировка позволяла людям из Бюро задерживать любого прохожего. А когда родственники этого прохожего пытались подать в суд, чтобы доказать его невиновность, срабатывал декрет № 8, гласивший, что «любое лицо, которое действует от имени правительства, к суду привлечено быть не может».

Вообще делопроизводство при Амине приняло первобытные формы. Президент предпочитал отдавать приказы устно. Уже через пару месяцев после переворота в рядах подчиненных Амина царила невероятная неразбериха. Он мог назначить майором понравившегося ему солдата, просто подойдя к нему со словами: «Ты мне нравишься, будешь майором!» Никаких указов, никаких подписей - к черту эту бумажную волокиту! Естественно, что людей образованных Амин побаивался и потому ненавидел. Довольно скоро их сменили малограмотные военные.

Разложение Уганды

Амин мастерски играл на гармошке! Это такое позитивное вкрапление в статью, чтобы нас ненароком не обвинили в предвзятости. Итак, продолжим. Даже если вычесть из правления Дады террор, президент вошел бы в историю страны как человек, ухитрившийся всего за год довести страну до финансового коллапса. Валюта полностью обесценилась, Национальный банк обанкротился. На армию расходовалось не менее 65% валового внутреннего продукта страны, на просвещение - 8%, а на здравоохранение - 5%. Единственная успешная экономическая стратегия, которую придумал Амин, связана опять-таки с террором: президент решил продавать тела жертв репрессий их родственникам. Поскольку для большинства угандийских племен ритуал захоронения является одним из важнейших, к лесу Кабира, ставшему местом свалки множества разлагавшихся трупов, ежедневно в надежде выкупить тело родственника съезжались семьи жертв. Процесс продажи наладился довольно быстро, была даже установлена фиксированная такса. За мелкого чиновника представители Бюро требовали немногим свыше двух тысяч современных долларов, за крупного чиновника – вдвое больше. И люди платили эти деньги, потому что у них не было иного выхода. А Амин покупал очередной автомобиль своей любимой марки «Мерседес», потому что хотелось.

Странности Иди Амина

Хранил в холодильнике головы своих врагов.

Регулярно появлялся на публике в килте.

Питал нездоровую для взрослого человека приязнь к мультикам Студии Диснея.

Скупал у коллекционеров разнообразные ордена и медали и носил их все одновременно.

Не умел писать и «расписывался» отпечатком пальца.

Требовал, чтобы мужчины, перед тем как обратиться к нему, низко кланялись, а женщины вставали на колени.

Клоун на международной арене

Если внутри страны образ гиганта Амина довольно быстро приобрел тиранические черты, то образованные белые люди из цивилизованной заграницы поначалу с презрительной ухмылкой наблюдали за политикой президента. И он не уставал давать поводы для ухмылок.

Чего стоит первый официальный визит в Лондон! После завтрака, организованного для нового президента Уганды королевой, Амин произнес удивительную по проникновенности речь на своем самобытном английском: «Дорогой мистер королева, кошмарные министры, выдуманные гости, леди под джентльменами! Я в большом количестве благодарю королеву за то, что она сделала для меня. Говорю вам, я столько съел, что наполнен сейчас до краев зловредной едой!» Затем Иди попросил открыть окна, чтобы «впустить в комнату климат», а когда его просьба была удовлетворена, пригласил «мистера королеву» приехать к нему в Уганду, чтобы он мог «отомстить» и угостить царственную особу «целой коровой, которая до краев наполнит ее желудок». Вежливо улыбнувшись черному гиганту, королева шепотом попросила своего секретаря позже объяснить ей, что именно сказал мистер Амин. Действительно, понять Даду, на его же счастье, было непросто: за годы службы в британской армии он так и не выучил толком английский язык.

Спустя пару лет отношения Иди с Британией испортились. Амин национализировал британскую собственность по всей стране и озвучил желание сменить королеву Елизавету на ее посту лидера Содружества наций. А когда в 1972 году Амин объявил всем азиатам, проживавшим в Уганде (большая часть из них была подданными Британской империи), что у них есть девяносто дней, чтобы убраться из страны, Лондон приостановил выплату Амину многомиллионного займа, столь нужного ему, чтобы удерживать экономику на плаву.

В 1975 году мир облетели фотографии, на которых Амина, восседавшего в кресле, несли четыре английских дипломата (это была инициатива диктатора). А на груди президента среди прочих незаслуженных наград появился Крест Виктории – высшая военная награда Британской империи, которую вручают только британцам и только за выдающиеся военные заслуги, а уж точно не всяким странным африканским президентам неизвестно за что. С Великобританией было покончено.

Впрочем, отношения с другими странами тоже не складывались. Соседние государства постоянно получали от Амина телеграммы с требованием возвратить Уганде ее «законные территории». Дипломатические связи с Израилем были разорваны, после того как ярый антисемит Амин сообщил, что является большим поклонником Адольфа Гитлера и считает евреев «народом, не приносящим никакой пользы». Достойным ответом Израиля на этот выпад стала самая успешная операция «Моссада» по освобождению заложников, попутно продемонстрировавшая мировому сообществу, что с Амином можно не только бороться, но и выставлять его полным идиотом.

Рейд на Энтеббе

Так вот, 26 июня 1976 года четверо террористов, участников Народного фронта освобождения Палестины, захватили аэробус А200 авиакомпании Air France, летевший из Тель-Авива в Париж с дозаправкой в Афинах. На борту захваченного аэробуса находились 248 пассажиров и 12 членов экипажа. Через пару часов после захвата самолет приземлился в… международном аэропорту Уганды Энтеббе.

Оказалось, что великодушный президент Иди Амин решил помочь братьям по вере и не только предоставил в их распоряжение здание аэропорта, где можно было разместить заложников, но и выделил людей для их охраны. Более того, Амин назвал себя посредником в переговорах по обмену заложников на полсотни палестинских террористов, сидевших в тюрьмах во Франции, Израиле и других странах. Таким нужным и значимым Амин себя еще не чувствовал!

Весь мир, замерев, наблюдал за ходом переговоров. Франция объявила, что возьмет на себя урегулирование конф­ликта, но в Израиле после кровавой истории на Мюнхенской олимпиаде в 1972 году не шибко верили обещаниям европейцев. И «Моссад» в срочном порядке начал операцию по освобождению.

Аэропорт Энтеббе, как и многие другие угандийские сооружения военного назначения, строила израильская фирма. Имея на руках чертежи и показания нескольких отпущенных заложников, «Моссад» смог спланировать быстрый и результативный штурм. Собственно операция длилась около 50 минут – с момента, когда шасси израильских грузовых самолетов с группой освобождения на борту коснулись взлетной полосы аэропорта Энтеббе, до секунды, когда самолет, уже заполненный освобожденными заложниками, поднялся в небо. В результате операции погибли лишь четверо заложников и подполковник из группы захвата – брат будущего премьер-министра Израиля Йонатан Нетаньяху.

Когда упивавшемуся чувством собственной значимости Амину доложили, что заложников в аэропорту теперь днем с огнем не найдешь, президент страшно разгневался. Израиль выставил Даду дураком перед всем миром, меньше чем за час обнулив его могущество. Эта история вдохновила борцов с режимом Амина как внутри Уганды, так и за ее пределами.

Полный титул Иди Амина

«Его Превосходительство Пожизненный Президент, Фельдмаршал Аль-Хаджи Доктор Иди Амин, Повелитель всех зверей на земле и рыб в море, Завоеватель Британской Империи в Африке вообще и в Уганде в частности, кавалер орденов «Крест Виктории», «Военный крест» и «За боевые заслуги».

Семейные обстоятельства

С 1977 года покушения на Амина стали учащаться. Несколько раз его лимузин обстреливали повстанцы, но президент даже не был ранен. Его спасала собственная мнительность. У Амина было несколько «дублеров», которых он в последний момент сажал в машину или самолет, тем самым обрекая их на гибель. Черный гигант превратился в труса, просыпавшегося по ночам от собственных криков и не доверявшего никому из своего окружения. Подозрения Амина могли пасть даже на самых близких ему людей, например на очередную жену.

Первая из пяти жен Амина была брошена им в тюрьму по обвинению в незаконной торговле тканями. Тело второй было найдено расчлененным в багажнике пустой машины в центре Кампалы. Третья супруга была доставлена в больницу со следами многочисленных побоев и сломанной челюстью.

А вот отношения Амина со всеми его признанными детьми, которых, по подсчетам самого президента, было пятьдесят (36 сыновей и 14 дочерей), складывались очень тепло. Он любил играть с мальчиками и заваливал их подарками. Однако тот факт, что президент был хорошим отцом, не помешал танзанийским войскам в апреле 1979 года вступить на территорию Уганды, захватить столицу и объявить об окончании тиранического режима Иди Амина.

Нападение не было неожиданностью для Дады: он сам развязал военные действия с Танзанией. Узнав, что вражеские войска пересекли границу, Амин прихватил все самое ценное из своей резиденции и в сопровождении кортежа из десятка черных лимузинов уехал в неизвестном направлении. Спустя несколько месяцев он объявился в Саудовской Аравии. Король Халид ас-Сауд не только не выдал своего единоверца угандийскому правительству, но и предоставил ему шикарную квартиру, а также назначил «пенсию» в 8000 долларов.

По сути история Амина закончилась в апреле 1979 года, хотя он прожил еще четверть века, практически не выходя за пределы своей квартиры из-за страха быть убитым. «Повелитель всех зверей на земле и рыб в море» скончался в 2003 году в больнице, в окружении жен, детей и внуков.

Если бы справедливость существовала, Амин должен был умереть лет на тридцать раньше, в страшных мучениях, а тело его должно было быть скинуто в Нил на съедение разжиревшим за время его правления крокодилам. Но нет. Кровожаднейший из диктаторов, загубивший за восьмилетнее правление больше 300 тысяч человек, умер смертью праведника в возрасте не менее 73 лет. Более того, до последнего вздоха Амин, если верить журналистам, посещавшим его в изгнании, продолжал утверждать, что Уганда нуждается в нем, а на вопрос о бесчинствах своего режима отвечал философски: «В любой стране найдутся люди, которыми нужно пожертвовать во имя процветания других».

Фигура у Амина была весьма внушительна: сто двадцать пять килограмм веса при почти двухметровом росте. Он был чемпионом Уганды среди боксёров-тяжеловесов, а во время службы в армии превосходил всех остальных офицеров по физическим показателям. При всём этом он был очень недалёким, не имел никакого образования и с трудом читал и писал. В колониальной армии, где Амин служил до обретения Угандой независимости, о нём отзывались как о "превосходном парне" - сильном, особо не размышляющем и всегда безропотно исполнявшем приказы начальства.

Приход его к власти – естественное следствие племенной борьбы, разгоревшейся в Уганде в первые же годы независимости. В стране насчитывалось сорок племён, проживавших в различных местностях, по-разному удалённых от столицы, и занимавших разные социальные ниши. Фактически Уганда была раздроблена на племенные союзы, и вожди племён пользовались подлинным авторитетом, чего не скажешь об официальной власти. И первый премьер-министр страны, Милтон Оботе, решился объединить Уганду в целостную державу и придать ей более "цивилизованный" характер. Лучше бы он этого не делал, скажут многие. Оботе, можно сказать, нарушил хрупкое равновесие обширного племенного союза. Как говорится, благие намерения ведут в ад.

Элитным считалось племя буганда. Бугандийцы – христиане, они восприняли английскую культуру от бывших колонизаторов, проживали в столичном регионе, а в столице занимали различные привилегированные посты. К тому же буганда – самое большое племя. Вождь бугандийцев король Фредди пользовался доверием у Оботе, который сделал его первым президентом страны. Бугандийцы подняли голову ещё больше. Но при этом возроптали представители остальных племён, которые чувствовали притеснения со стороны бугандийцев. В том числе обманутым посчитало себя немногочисленное племя Ланги, к которому принадлежал Оботе. Чтобы сохранить справедливый порядок, Оботе принялся урезать полномочия короля Фредди, что привело к новым недовольствам, уже со стороны бугандийцев. В конце концов они начали проводить широкие акции, требуя ухода Оботе из власти. Тому ничего не оставалось, как прибегнуть к силе. Выбор пал на второго человека в угандийской армии, заместителя главнокомандующего Иди Амина. Амин обладал всеми нужными Оботе качествами: был представителем племени Каква, отсталого и проживающего на далёкой окраине страны, вследствие чего считался чужаком; не говорил по-английски и исповедовал ислам; был физически крепок, яростен и энергичен, а деревенская тупость и напористость позволяла ему не считаться с какими-либо условностями.

Амин, по обыкновению, быстро выполнил приказ премьера: погрузил 122-миллиметровый пулемёт в свой джип и обстрелял резиденцию президента. Король Фредди был кем-то предупреждён о предстоящем нападении и успел накануне бежать. Он уехал в Англию, где благополучно прожил остаток дней и мирно умер.

Эта небольшая услуга сильно сблизила Амина с Оботе. Амин всё больше повышался по службе и сделался доверенным лицом премьер-министра. Столь быстрый взлёт был уникальным для представителя племени каква; жители Кампалы, принадлежащие к этому племени, выполняли здесь самую низкооплачиваемую работу: каква были дворниками, таксистами, телеграфистами, чернорабочими.

Постепенно Амин стал вторым человеком в государстве, выказывая глубокую преданность отечеству и главе правительства. Поэтому Оботе, в январе 1971 года отправившийся на международную конференцию в Сингапур, был абсолютно спокоен, оставив Уганду "на попечении" Иди Амина. И всё было бы хорошо, если бы Амин вдруг не взбунтовался. По окончании конференции Оботе узнал страшную новость: Амин поднял армию и провозгласил себя правителем Уганды.

Захватив власть, Амин первым делом усмирил непокорных бугандийцев, исполнив это неожиданно мирным способом: убедил их, что это он предупредил короля Фредди о нападении и помог ему бежать, а обстрел его резиденции, мол, произвёл "для вида", чтобы успокоить Оботе. Затем Амин вернул тело короля на родину и передал бугандийцам для торжественного захоронения.

После этого он взялся за собственную армию, массами уничтожая лучших офицеров, которых подозревал в непокорности. На освободившиеся места он назначал своих соплеменников. Дворники и таксисты, чаще всего неграмотные, внезапно стали генералами, майорами и сержантами, а это значило, что отныне им позволено многое. Дада не скупился на подарки, которыми он щедро одаривал своих сторонников.

Дада – это "ласковое" прозвище Иди Амина, означающее на языке каква "сестра". В колониальной армии привилегированный молодой офицер Амин вёл весьма раздольную жизнь, увлекаясь вином и женщинами. Рассказывали, что возле его палатки каждый день видели по нескольку новеньких "девочек". Возмущённым офицерам он без зазрения совести отвечал: "Чего вы хотите, это мои сёстры!". Это прозвище с тех пор и закрепилось за ним, став особенно популярным в годы его диктаторства.

Одним из самых кровавых убийств стала расправа над главнокомандующим армии Сулейманом Хуссейном. Его забили ружейными прикладами в тюрьме, а голову отрезали и отправили Амину, который запер её в морозильной камере своего огромного холодильника. Позже голова Хуссейна объявилась во время шикарного банкета, на который Дада собрал много высокопоставленных гостей. В самый разгар торжества Амин в руках вынес голову в зал и вдруг разразился ругательствами и проклятиями в её адрес, стал бросать в неё ножи. После этого приступа он приказал гостям удалиться.

Впрочем, уже с самого начала Амин убивал не только офицеров. Бандитские замашки диктатора и его соратников позволяли им расправляться с любым, кто имел много денег или пытался докопаться до кровавой правды. Такими любопытными оказались два американца, работавших журналистами в разных угандийских изданиях. Они брали интервью у одного полковника, бывшего таксиста. Когда ему показалось, что они хотят слишком много знать, он связался с Амином и получил короткий ответ: "Убей их". В одно мгновение с двумя американцами было покончено, а "Фольксваген" одного из них тут же стал собственностью полковника.

Амин отправился в зарубежную поездку, одной из целей которой было прошение материальной помощи у Великобритании и Израиля. Но ему было отказано, так как о подробностях его режима и о самой личности Амина в мире было уже хорошо известно. Страна обанкротилась, производство практически встало. Тогда Амин дал указание Центральному банку печатать миллионы банкнот, которые уже не имели ценности. Несмотря на трудности страны, Амин приказал всем азиатам, населявшим Уганду, убраться из страны в течение трёх месяцев, оставшихся пообещав истребить. Азиаты управляли самыми успешными предприятиями, а также были врачами и фармацевтами. Все они спешно покинули Уганду, а освободившийся бизнес перешёл верным друзьям Амина – опять-таки бывшим грузчикам, чернорабочим и водителям. Новоявленные бизнесмены не умели управлять предприятиями, вследствие чего они быстро приходили в упадок.

Не понимая причин моментального упадка экономики, Дада отчаянно искал способы выйти из кризиса. Неожиданную помощь предложил Каддафи. Он обещал регулярно выделять Уганде небольшие суммы, а в обмен на это Иди Амин сделается противником Израиля. Дада согласился. Вскоре он выставил из страны израильских инженеров, которые в качестве гуманитарной помощи строили в стране десятки объектов, таких как пассажирский терминал, современный аэропорт и др.

Дада сделался поклонником кумира Каддафи – Адольфа Гитлера. Статую фюрера он распорядился установить в центре Кампалы. Амин открыл в Кампале представительство Палестинской организации освобождения – террористической организации, возглавляемой Каддафи. Кроме того, диктатор создал некое подобие гестапо; Государственное сыскное бюро – так он назвал свою организацию – занималось заказными убийствами, пытками и расследованиями. Его работники получали богатые подарки от своего лидера, частью которых становилось имущество богатых жертв, а часть составляли видеомагнитофоны, машины, одежда и предметы роскоши, закупаемые в Европе и Америке на бюджетные средства.

В конце концов страна полностью пришла в упадок. Ливийских денег не хватало, а аппетиты сподручных Амина росли. И тогда Амин попросту разрешил своим людям убивать мирных жителей ради наживы. В качестве инструмента отъёма денег у населения высокопоставленные бандиты привлекли вековые африканские традиции.

В каждой деревне существовали так называемые искатели тел – знатоки лесных окрестностей, которые за определённую плату разыскивали тела пропавших без вести – всех мёртвых нужно было хоронить. И вот "крепкие парни" занялись тем, что похищали людей, убивали их, а потом объявлялись искателями и предлагали "найти" соплеменника. Люди несли им самое ценное, а они взамен выдавали "найденные" тела, для вида разбрасывая их по лесам и приводя наивных сельских обитателей на место "обнаружения". Похищенных были сотни, и все нехитрые богатства людей, до самого последнего шиллинга, легко выжимались из народа.

События продолжались до 1979 года, когда Иди Амина отстранили от власти с помощью международных сил. И всё это время индикатором настроения правителя был свет в окнах домов и на улицах Кампалы. Фонари время от времени тускнели, а то и вовсе вырубались. Происходило это вследствие того, что гидроэнергетический генератор забивался сотнями человеческих трупо в, которые не успевали убрать патрульные службы. Свет потух – значит, ещё один день массовых убийств подошёл к концу и Сестра блаженно отдыхает, облизывая кровавые пальцы. Амина, ко всему прочему, подозревали и в каннибализме, правда, доказать это так и не удалось.

А переворот в стране, избавивший Уганду от кровавого диктатора, произошёл, когда палестинские террористы вдруг захватили самолёт во время межгосударственного рейса. Захватчики отправили его в Энтеббе (аэропорт в Уганде), где с помощью угандийских солдат удерживали заложников, угрожая их убить, если из тюрем Израиля и Европы не освободят заключённых террористов. Тогда силами мировых держав заложников удалось спасти, а также быстро устранить "крепких парней" и вернуть власть Милтону Оботе, пребывавшему до тех пор в изгнании. Но Амину удалось бежать в Саудовскую Аравию, где он поселился в шикарном отеле и провёл оставшуюся жизнь в роскоши, ни в чём себе не отказывая.

Этот день в истории:

Пожизненный президент и фельдмаршал, доктор и профессор географии, повелитель всех зверей земных и всех рыб морских, последний король Шотландии и победитель Британской империи, ректор университета, кавалер многочисленных орденов - это все об одном человеке, Иди Амине.

Лично же я считаю, что он прославил себя в веках, победив США в войне за один день: 1975 год навсегда останется самым позорным в истории армии США. Именно в этот год Амин произнес пламенную речь, что сотрет с лица земли Вашингтон и прочие крупные города США, а затем объявил им войну. Поскольку США трусливо на войну не явились, на следующий день Амин собрал журналистов и объявил, что война закончилась победой Уганды. От контрибуции со стороны США благородно отказался.

Иди Амин обожал титулы и награды. Начав службу в английской колониальной армии с помощника повара, сделал внушительную карьеру.

К коллекции своих наград он подходил весьма ответственно. Пустяковых орденов и медалей "для количества" не признавал. Более того, требовал, чтобы его награды были уникальными. Например, полученный им из рук британской королевы знак кавалера ордена Креста Виктории был переделан по спецзаказу - традиционный для этого орденского знака геральдический лев был заменен портретом самого Амина. Большинством своих наград (медали времен 2-й мировой войны) Амин наградил себя сам, ибо кто еще лучше мог знать его заслуги?

Выше всех своих наград Амин с гордостью носил "крылышки" - значок израильского десантника, который он реально заслужил: Амин с отличием закончил курсы в Израиле, когда был ещё в чине майора. Но некоторые недобрые еврейские языки заявляют, что парашютного курса он не проходил - курс прошла группа угандийских солдат, а Иди Амин приехал с инспекторской проверкой и получил крылышки "за компанию".

Народные африканские танцы с женой израильского премьера Леви Эшколя во время визита в Уганду, 1966.

Кроме медалей Иди Амин коллекционировал титулы.

Полный титул его состоял из 53 слов (в английском варианте): "Его превосходительство, пожизненный президент, фельдмаршал, Хаджи, доктор, Иди Амин Дада, кавалер "Креста Виктории", ордена "За заслуги", "Военного креста", повелитель всех зверей земных и всех рыб морских, последний король Шотландии, победитель Британской империи в Африке в целом, и в Уганде в частности, профессор географии, ректор университета Макерере".

Титул был на 19 слов длиннее титула британской королевы, чем Амин особенно гордился. Пропуск хотя бы одного слова в титуле Амина мог стоить гражданину Уганды головы.

За время его правления в Уганде были убиты около 500,000 человек (население тогда 12 млн). Но не за ошибки в произнесении титула, а просто потому, что время такое было непростое, да и народишко непослушный попался. Будучи сам негром, Амин знал: его сорасники прекрасно понимают только силовые методы убеждения, что светлое будущее уже за холмом.

Герб Уганды

При этом Амин отличался неплохим чувством юмора. Да, это был грубоватый солдатский юмор, но иногда Амину поднимался и до высот тролля 80-го уровня.

"Я хочу твое сердце, я хочу съесть твоих детей" - добродушно своему министру, перед ужином.

Из речи в ООН: "В каждой стране есть люди, которые должны умереть. Это жертва которую каждая нация должна принести на алтарь закона и порядка"

"Я сам считаю себя самым влиятельным политиком в мире" - из речи после избрания Председателем Ассоциации Африканских Государств.

Узнав об Уотергейтских проблемах президента Никсона, Амин послал ему такой телекс: "Брат мой, Президент! Когда у лидера возникают проблемы с другими политиками, их следует просто убивать. Вам следует поступить именно так. Я знаю, это выглядит немного жестоким, но поверьте мне, мы так ведем свои дела тут и они идут хорошо".

"Арабы неизбежно победят евреев в Палестине. Это только вопрос времени. Поэтому Голде Меир следует как можно быстрее упаковать свои подштанники и купить билет в Нью-Йорк или Вашингтон".

"В Уганде трудно купить хорошую обувь 47-го размера. Где Ваше Величество покупает обувь своему супругу?" - королеве Елизавете, во время личной аудиенции.

"Женщины не могут самостоятельно принимать политических решений. Если ей нужен настоящий мужчина, она может приехать в Уганду" - совет королеве Елизавете по поводу разрыва Англией дипломатических отношений с Угандой.

"Пришлите мне, пожалуйста, на память свои 25-летние подштанники" - королеве Елизавете по случаю 25-летия её коронации (и прекращения Британской помощи Уганде).

На этом закончим краткое вступление и расскажем об Амине подробнее.

Начало истории жизни этого человека приводит нас на крайний северо-запад Уганды - туда, где сходятся границы Судана и Заира. В маленькой хижине с травянистой крышей между 1925 и 1928 годами (большинство исследователей сходятся все же на дате 1925 год) и родился будущий третий президент Уганды Иди Амин. Его отец принадлежал к народу каква, живущему в приграничных районах Судана, Заира и частично Уганды, мать - к другому центральносуданскому народу, лугбара. Ее считали колдуньей, и солдаты из казарм часто обращались к ней за «львиной водой» - чудодейственным напитком, якобы дающим мужчине силу в бою и любви.

Ребенок при рождении весил около пяти килограммов. И потом, уже взрослым, он всегда отличался внушительными размерами - весил под 110 килограммов и имел рост более 1 м 90 см.

В детстве Амину не суждено было жить спокойной жизнью пастушонка. Очень рано его мать оставила отца и отправилась бродяжничать, прихватив с собой сына. Сначала она работала на плантациях сахарного тростника, а затем связалась с неким капралом Королевских африканских стрелков и привела мальчика в казармы Джинджи.

Уже тогда, по свидетельствам очевидцев, он отличался стремлением властвовать, применяя для этого физическую силу, поскольку был крупнее своих сверстников. К 16 годам принял ислам. Так Амин стал ассоциироваться с «нубийцами» - потомками тех самых «суданских стрелков», которые составили костяк угандийской колониальной армии. Королевские африканские стрелки - так назывались колониальные войска в Британской Восточной Африке.

Пока же 17-летний великан продавал мандази - сладкое печенье - в районе казарм Джинджи. В то время он выучился недурно играть в регби, но едва владел несколькими английскими фразами, зато умел четко произносить: «Иес, сэр».

С 1946 года он в армии в качестве помощника повара. Впрочем, это не мешало потом Амину утверждать, что он участвовал в боях Второй мировой войны - сражался в Бирме и был награжден. В 1948 году он становится капралом 4-го батальона Королевских африканских стрелков.

По свидетельствам очевидцев, он лез из кожи вон, чтобы проявить себя настоящим воякой: ботинки всегда начищены, форма сидит безупречно. Амин - первый в спортивных состязаниях и первый в карательных экспедициях. Он служил в Кении во время восстания Мау-Мау, сохранилось много свидетельств его жестокости по отношению к повстанцам. В 1951-52 годах он выиграл титул чемпиона по боксу среди Королевских африканских стрелков в тяжелом весе.

Вот как характеризует капрала Амина один из его командиров - британский офицер И. Грехэм: «Он поступил на армейскую службу, практически не имея никакого образования; справедливо будет сказать, что до 1958 года (когда ему было около тридцати) его можно было считать абсолютно неграмотным. Во время начального периода восстания Мау-Мау в Кении он был одним из нескольких капралов, которые проявили выдающиеся качества - умение командовать, храбрость и находчивость. Поэтому немудрено, что капрала Иди повысили в звании» . В 1954 году, после прохождения курса в военной школе в Накуру, где Амину преподавали и основы английского языка, он получил чин сержанта.

Чин эффенди (уоррент-офицер) он получил лишь в 1959 году, пройдя специальные курсы в Кении. Да и то после нескольких попыток - камнем преткновения для него был английский язык, определенное знание которого требовалось для того, чтобы стать «эффенди». А уже в 1961 году он получает чин лейтенанта.

Накануне независимости Уганды, в 1962 году, он становится майором. В этом году он прославился жестокостями по отношению к карамоджонгам Уганды и Кении, участвуя в «ликвидации конфликта» между ними и соседним народом покот (сук) из-за скота. Затем «урегулировал конфликт» с другим скотоводческим народом Кении - туркана. В 50-х годах выработались его излюбленные методы обращения с пленными, главный из которых состоял в том, чтобы угрожать воинам лишением их мужского достоинства.

Что касается инцидента с туркана, то они жаловались на жестокость Амина еще колониальным властям. Амину грозил суд, и спасло его только личное вмешательство Оботе. Так до самой независимости Уганды Амин прослужил в колониальных войсках, и было уже известно, что после получения независимости он займет место командира своей роты Грехэма.

Так и случилось. 9 октября 1962 года была провозглашена независимость Уганды. Амин оказался одним из немногих тогда офицеров-угандийцев. Его карьере в независимой Уганде немало способствовал и тот факт, что его дядя, Феликс Онама, стал министром внутренних дел в правительстве Оботе. К 1966 году бригадир Амин имел дом в Кампале на холме Кололо с охраной, «кадиллак», двух жен и собирался жениться на третьей.

Официально, вернее, номинально, армию Уганды возглавлял ее президент Мутеса II. Вот каким ему виделся Амин в те годы: «Амин был сравнительно простым, жестким человеком. Он бывал во дворце, и я видел, как он довольно успешно боксирует. Позднее Оботе велел ему не приближаться ко мне без особого разрешения премьер-министра, что могло показаться естественным, поскольку я был верховным главнокомандующим. Его взгляд на финансы был прямолинеен - простая солдатская мечта. Если у тебя есть деньги - трать их. Банковские счета на подставных лиц были выше его возможностей, и неудивительно, что среди всех обвиняемых только его банковский счет с трудом поддавался объяснениям».

Кабака тут имеет в виду дело о «конголезском золоте», где Амин наряду с Оботе выступал в качестве одного из обвиняемых. В мае 1966 года именно Амин, сидя в открытом «джипе», возглавлял правительственные войска, штурмовавшие дворец Мутесы II. Ему же принадлежала идея использовать в этой борьбе артиллерию, но разрешение на ее использование дал Оботе. Важно, что ненависть баганда за эту акцию была направлена на Оботе, а не на Амина как исполнителя, что помогло Амину впоследствии, когда он захватил власть. Со времени штурма дворца Амин стал любимцем Оботе и вскоре был назначен командующим армией.

К 1968 году Амин сумел таким образом организовать набор в армию, что создал себе опору в лице своих соплеменников по отцу - каква. За эти годы отца своего он видел мельком - в том же году. Отец неделю гостил у него в Кампале. Считается, что именно отец добавил к его имени Иди Амин суахилийское слово «дада», что значит «сестра». По другой, Амин получил это прозвище раньше: когда у него заставали нескольких девиц сразу, он объяснял, что они - его сестренки.

Опираясь в армии на северян, прежде всего «нубийцев», Амин старается не ссориться с баганда и увеличивает число своих сторонников в армии. Одновременно ухудшаются его отношения с Оботе. Бегство Амина после покушения на Оботе в декабре 1969 года навело президента на мысль о причастности Амина к заговору.

Оботе понимал, что Амин захватил слишком большую власть в армии и стал для него опасен. Поэтому в сентябре 1970 года Оботе попытался арестовать Амина, но у Амина была своя разведка, и он сумел избежать ареста. Тогда в октябре Оботе вывел людей Амина со всех командных должностей в армии и назначил вместо них своих ставленников из ланги.

Амину же помогла дружба с израильскими военными советниками, приглашенными Оботе в Уганду. Позже он круто повернет свою политику, провозгласив себя сторонником арабского дела, и поссорится с Израилем. Скорее всего, и свой переворот он совершил с помощью Израиля.

Повод к военному перевороту Амина подал сам Оботе своим отъездом в Сингапур. Он все-таки недооценил Амина, хотя его предупреждали, что уезжать ему не следует. Пишут и еще об одном непосредственном поводе к перевороту: перед самым отбытием Оботе потребовал от Амина отчета в израсходовании 40 миллионов угандийских шиллингов (в то время - около 2,5 миллионов фунтов стерлингов). Амин должен был представить отчет к его возвращению из Сингапура.

Переворот произошел очень быстро и почти бескровно 25 января 1971 года. По радио было объявлено: «Власть теперь передана такому же солдату, как и мы, генерал-майору Иди Амину Дада». Действительно, он захватил всю полноту власти. По декрету №1, опубликованному 2 февраля, Амин становился военным главой государства, верховным главнокомандующим вооруженными силами страны, а также начальником штаба обороны. Он возглавил совет обороны, созданный еще при Оботе, и формирование этого важного органа перешло в его руки.

Свой кабинет министров Амин переделал на военный лад. Генри Кьемба, занимавший пять лет министерский пост при Амине, вспоминает, что на первом же заседании кабинета Амин присвоил всем министрам офицерские звания. Отныне каждый из них должен был носить военную форму и подчиняться военной дисциплине. Каждому министру был предоставлен черный «мерседес» с надписями на дверях: «военное правительство». На заседании Амин произвел впечатление демократа, давая возможность каждому высказаться. Вообще, в стране в целом в первые дни после переворота царила эйфория - все были довольны свержением непопулярного правительства Оботе.

Амину нужно было привлечь на свою сторону как можно более широкие слои населения, в первую очередь баганда. Для своей реабилитации в глазах баганда Амин, едва проведя переворот, распорядился перезахоронить прах Мутесы II в Буганде. Похороны были обставлены самым торжественным образом. Над гробом Амин трогательно напомнил слова «короля Фредди» о том, что он в конце концов вернется на землю предков и к своему народу.

Вообще, угандийская пресса времен Амина пестрела самыми разнообразными фотографиями Амина и его высказываниями - хлесткими, грубыми часто до непристойности. А ежедневная программа теленовостей, длившаяся два часа на семи языках, показывала также почти исключительно Амина во всех видах.

Первая половина 1971 года проходила под знаком все той же эйфории по всей стране. Амин выпустил из тюрем всех знатных пленников Оботе, в том числе Бенедикто Кивануку (которого сначала назначил верховным судьей, а потом убил). Он много ездил по стране и выступал перед народом.

Но террор уже начинается. Его первыми жертвами становятся офицеры, оказавшие сопротивление Амину во время переворота. В частности, начальника штаба армии бригадира Сулеймана Хусейна жестоко избивают в тюрьме. Затем его голову доставляют на дом к Амину - резиденцию нового главы государства теперь величают «командный пункт». В течение трех недель после переворота было убито до семидесяти армейских офицеров и около двух тысяч штатских. В течение трех месяцев число жертв превысило десять тысяч.

Амин проводил жестокий террор на основе своих собственных декретов №5 и №8. Первый из них был издан в марте 1971 года. Он предоставлял военным право задерживать любого человека, обвиненного в «нарушении порядка». Когда же жертвы или их родственники попытались обжаловать действия распоясавшейся солдатни, был издан декрет №8. Он запрещал привлекать к суду «любое лицо, действующее именем правительства (читайте - именем Амина) в интересах сохранения общественного порядка или общественной безопасности, укрепления дисциплины, законности и порядка».

Террор осуществлялся армейскими подразделениями, где Амин опирался на унтер-офицеров - людей, примерно равного с ним образования и кругозора, видевших в нем «своего парня», Биг Дэдди - Большого Папочку. Он быстро продвигал своих любимцев-унтеров на офицерские должности, стремительно освобождающиеся за счет уничтожения неугодных. Он никогда не фиксировал таких назначений письменно, а просто говорил: «Ты капитан» или: «Ты теперь майор». В результате бывшие сержанты стали командовать батальонами. Так же быстро продвигались по службе и шоферы танков и машин, которых Амин особенно любил. Этот порядок давал пищу для злоупотреблений: ни один интендант не рискнул бы проверить у Амина правильность заявления того или иного новоиспеченного командира о присвоении ему устно нового воинского звания.

Так же быстро продвигались любимцы Амина и в специальных карательных органах. Постепенно обозначились и места скопления трупов, которых становилось все больше - их не захоранивали. Одним из таких мест был лес Мабира неподалеку от Кампалы, в направлении Джинджи. Другим из многих - знаменитый крокодилий садок; мост у водопада Каруме стал называться вскоре Кровавым мостом.

Первыми жертвами террора стали ачоли и ланги - военные и гражданские. По спискам вылавливали людей, имена которых начинались на «О» - это означало принадлежность к народу Оботе и к соседнему народу, составлявшим основу оботовской армии. Целая серия убийств солдат и офицеров, ланги и ачоли происходит в казармах в разных частях страны. Людей арестовывали днем и ночью, срывая двери с петель. Жестоко избивали. Или зверски убивали на месте. У солдат, охранявших лес Мабира, затем была разработана такса, взимавшаяся с родственников, желавших разыскать и захоронить трупы своих близких: от 5 тысяч шиллингов (600 долларов) за мелкого чиновника до 25 тысяч шиллингов (3 тысячи долларов) за важное лицо. Ко времени переворота Амина в угандийской армии насчитывалось примерно пять тысяч ачоли и ланги. Через год около четырех тысяч из них было убито.

Второй год правления Амина был отмечен двумя событиями, получившими международный резонанс. Во-первых, разрыв отношений с Израилем и переориентация на союз с арабскими странами. Еще недавно, в 1971 году, Амин совершил в Израиль один из своих первых зарубежных визитов в качестве правителя Уганды. Его встречали министр иностранных дел и почетный караул из 72 человек, у трапа самолета была разостлана красная ковровая дорожка, его принимало все высшее руководство Израиля.

А в начале 1972 года последовали яростные нападки Амина на израильскую политику в арабском мире, и к концу марта израильтян в стране не осталось. Правда, они успели вывезти часть дорогостоящего оборудования через кенийскую границу. Акция эта, покончившая с участием израильских военспецов в обучении угандийской армии, превратила Амина в глазах мировой общественности в «борца против сионизма». Вместо Израиля ближайшим другом стал ливийский лидер Муаммар Каддафи, которого диктатор посетил в феврале. Каддафи, заинтересованный в уменьшении влияния Израиля в Африке, пообещал Амину солидную материальную и военную помощь.

Узнаете человека справа?

Тогда же началась и насильственная исламизация Уганды, в которой мусульмане составляли не более 10% населения. Мусульманам отдавалось предпочтение при назначении на государственные должности. Например, в кабинете министров в 1971 году было два мусульманина (включая самого Амина), а в 1977 году - уже 14 из 21. То же самое было и в армии и полиции - из 17 частей в 15 командовали мусульмане. «Нефтяные деньги», которые арабские страны отпускали «борцу с сионизмом» Амину, шли в значительной степени на его личные нужды. Новый дворец, бесчисленные автомобили, оборудованные мощными радиостанциями... И при этом Амин говорил: «Самый бедный человек в Уганде - Иди Амин. У меня ничего нет - и я ничего не хочу. Потому что иначе я не смог бы справляться со своими обязанностями президента».

Второй крупной акцией Амина было изгнание из Уганды «азиатов». 4 августа 1972 года при посещении одной из казарм на западе Уганды Амин заявил солдатам, что накануне ночью во сне бог внушил ему мысль изгнать из страны всех лиц азиатского происхождения, которые «доят экономику Уганды».

Азиатская община Уганды ведет свою историю от первых кули, которых британские власти ввозили туда еще в начале века. Затем «азиаты» получили определенные льготы в скупке и переработке угандийского хлопка. Постепенно община разрасталась, «азиатам» принадлежало большое количество мелких лавочек и крупных магазинов, промышленных предприятий. К 1972 году в Уганде насчитывалось около 50 тысяч «азиатов», причем только 20 тысяч из них имели угандийские паспорта, остальные имели двойное гражданство или считались подданными других стран, в основном Великобритании. Однако, как выяснилось, Амин не собирался делать различий между «азиатами» с разным гражданством. Было объявлено, что в течение 90 дней все они должны покинуть страну. Был установлен окончательный срок - 8 ноября. Банковские счета лиц азиатского происхождения арестовывались, а с собой им было разрешено взять только по сто долларов на человека. «Азиатов» охватила паника. Солдаты врывались к ним в дома и под предлогом «помощи в сборе вещей» учиняли грабежи. Разграблялся и багаж отъезжающих в аэропорту. Были случаи, когда «азиаты» для маскировки мазали лица черной ваксой, но это им не помогало - Амин объявил, что за такие дела будет строго спрошено. Как именно «строго спрашивали» люди Амина, в Уганде уже хорошо знали.

По радио передавали песню: «Прощайте, прощайте, азиаты, вы доили нашу экономику спишком долго. Вы доили корову, но не кормили ее». «Азиатов» запугивали, их девушек насиловали. Амин заявил, что те из «азиатов», что не уберутся к 8 ноября из Уганды, должны будут отправиться жить из городов в деревни, чтобы «смешаться с угандийцами и жить их жизнью». Неудивительно, что к 8 ноября 1972 года лишь очень немногие из них остались в Уганде.

Зачем же Амину нужна была вся эта кутерьма? Откровенно расистская кампания, развернутая им, имела целью добыть средства, чтобы как-то расплатиться с армией за поддержку, главным образом с теми самыми унтер-офицерами, на которых он опирался. Ведь экономика страны была в плачевном состоянии, а расходы на армию росли.

Что же из всего этого получилось? Великобритания тут же приостановила выплату Уганде двухмиллионного займа, а США - десятимиллионного (соответственно в фунтах стерлингов и долларах). Это сразу же повлекло за собой новый этап «экономической войны» Амина - ведь так было представлено изгнание «азиатов». Были «национализированы» и предприятия, принадлежавшие англичанам.

Как же распоряжались изъятой у иностранцев собственностью? Сначала для этого были созданы министерские комитеты, затем Амин заявил, чтобы люди, работавшие в них, отправлялись по своим министерствам, а распределением захваченной собственности будут заниматься военные. В результате львиная доля добычи досталась аминовским любимцам - унтерам и офицерам.

Самого Амина можно было видеть за рулем роскошного лимузина мультимиллионера Мадхвани. Он также взял себе шикарный дворец Мадхвани в Джиндже.

Доходило до анекдотических случаев: новые хозяева магазинов не знали, сколько стоят товары, и спрашивали покупателей: «А сколько вы платили за это раньше?» Или, например, за цену мужской сорочки принимался проставленный на ней размер воротничка... Они старались как можно больше утащить домой, не думая о расширении производства. Неудивительно, что все отнятое у «азиатов» практически пришло в запустение - фабрики, аптеки, школы, магазины и др. Исчезли товары первой необходимости. Одно время в Кампале не было соли, спичек, сахара. .

Англия поначалу приветствовала его переворот - именно туда летом 1971 года он нанес один из первых своих зарубежных визитов. Тогда его принимали и премьер-министр, и министр иностранных дел, и сама королева. Но после изгнания «азиатов» Амину было официально заявлено об ущербе британским предприятиям в Уганде в результате «экономической войны». Ущерб оценивался в сумму около 20 миллионов фунтов стерлингов. Тогда Амин сказал, что готов обсудить этот вопрос, если британская королева и британский премьер-министр Хит лично прибудут к нему в Кампалу. К тому же он заявил, что готов принять от королевы ее полномочия главы Британского содружества наций.

Через год, когда заговорили и о компенсации ущерба британских подданных - азиатов, который оценивался в 150 миллионов фунтов стерлингов, Амин основал «фонд помощи Великобритании». В новый фонд Амин внес из своего собственного кармана первоначальный взнос - 10 тысяч угандийских шиллингов, как он заявил, «чтобы помочь Британии пережить охвативший ее экономический кризис». «Я взываю ко всему народу Уганды, который всегда был традиционным другом британского народа, прийти на помощь своим бывшим колониальным хозяевам», - сказал он. Вслед Амин послал телеграмму британскому премьер-министру, в которой говорилось, что экономические сложности Британии досадны для всего Содружества и он предлагает свою помощь в их решении.

Его наглость на международной арене не имела предела: он не явился на очередную конференцию стран Содружества, поскольку не были выполнены поставленные им условия: королева не прислала за ним самолет, экипированный караулом из шотландской гвардии, а генеральный секретарь стран Содружества не предоставил ему пару обуви его 46-го размера! А в ноябре 1974 года Амин предложил перевести штаб-квартиру ООН в Уганду, потому что это - «географическое сердце Африки и всего мира».

А в ответ на протест президента Танзании Джулиуса Ньерере в связи с изгнанием «азиатов» Амин послал ему телеграмму, в которой говорилось, в частности: «Я очень люблю Вас, и если бы Вы были женщиной, то я бы женился на Вас, хотя Ваша голова уже седа».

Трупы убитых, которые предъявлялись изредка к опознанию или которые, скажем, лодочник у плотины на водопаде Оуэн неподалеку от Джинджи вылавливал по двадцати в день, носили следы самого невероятного насилия. Но садизм шел к подчиненным от их Большого Папочки, который намеренно его насаждал. Некоторые считают, что садизм Амина - результат его психической неполноценности, другие же утверждают, что психически он вполне нормален. Были свидетельства, что Амин не только пил человеческую кровь, но даже ел человеческое мясо. Сам Амин говорил: «Я ел человеческое мясо. Оно очень соленое, даже более соленое, чем мясо леопарда» .

В 1973 году последовала целая серия отставок министров Амина. Еще раньше наиболее строптивые из них были попросту убиты. Новые отставки министров гуманно проводились в основном во время их поездок за рубеж, что давало им возможность сохранить себе жизнь и эмигрировать одновременно.

Внутри страны важнейшими политическими акциями в этот период были декрет, разрешающий мужчинам брать себе любое количество жен (при этом брак в течение шести месяцев должен был быть зарегистрирован), и запрет на мини-юбки, которые Амин объявил неприличными. Заодно женщинам запрещалось носить парики - «волосы либо убитых империалистов, либо африканцев, убитых империалистами», а также брюки. Сам Амин сменил за время своего президентства пять жен и около тридцати официальных любовниц.

Тело одной из этих жен, Кей Адроа Амин, с которой он развелся официально несколькими месяцами ранее, было найдено в багажнике автомобиля расчлененным. Другая, мусульманская жена Амина - Малияму Мутеси - была арестована и подвергнута тюремному заключению якобы за незаконную торговлю тканями с Кенией. После ареста и выплаты штрафа ее отпустили из тюрьмы, подстроив затем автомобильную катастрофу. Но сверх ожиданий она выжила и сумела бежать потом из страны.

В 1975 году настала очередь Уганды принимать у себя сессию глав государств и правительств Организации африканского единства (ОАЕ). Сессия была организована в Кампале с большой помпой. Было закуплено двести «мерседесов», множество «пежо» и «дацунов». В Кампале впервые за долгое время появились мука, яйца, соль, мыло, куры, масло, молоко - но только в отелях и на виллах, предназначенных для гостей. Жителям Кампалы на время сессии было вменено в обязанность носить особые одежды с изображением Амина, эмблемы ОАЕ и карты Африки. Сам Амин по этому случаю сделал себя фельдмаршалом. Некоторые страны вообще отказались в ней участвовать, другие вместо глав государств и правительств прислали заместителей.

На банкете Амин устроил очередное представление: он появился там в кресле, которое заставил нести четырех английских бизнесменов. Все это называлось юмористической демонстрацией «бремени белого человека». При этом Амин цинично заявил: «Европейцы внесли меня на мой прием на своих спинах. Почему они это сделали? Потому, что они посчитали меня блестящим, твердым африканским лидером, способствовавшим лучшему взаимопониманию между европейцами и африканцами».

Во время сессии ОАЕ было еще несколько зрелищ; например авторалли, которое Амин возглавил в своем «ситроене мазерати»; рядом сидела его новая жена - 19-летняя красавица Сара Кьолаба в военной форме. Или воздушные маневры - они должны были изображать воздушный налет на Кейптаун - цитадель расистов ЮАР. На одном из островов на озере Виктория неподалеку от угандийского берега был водружен флаг ЮАР, и МИГи, состоявшие на вооружении военно-воздушных сил Амина, довольно долго бомбами сбивали этот флаг, а затем сбросили на островок флаг ОАЕ.

В начале 1975 года произошел ряд покушений на Амина, неудавшихся, но закончившихся очередными массовыми расстрелами. После одного из покушений жена Амина - Медина была доставлена в больницу со следами жестоких побоев, в том числе со сломанной челюстью, - говорили, что Амин подозревал ее в сговоре с покушавшимися. С тех пор он стал принимать самые невероятные меры предосторожности - менял автомобили, менял свои планы в последнюю минуту, сажал в президентские кортежи подставных лиц из людей, хоть как-то близких ему по комплекции.

В тот год он совершил несколько зарубежных поездок и везде наделал шуму. В Аддис-Абебе демонстрировал в бассейне свое умение плавать и нырять, заявив предварительно, что поведет арабские силы на Израиль и переплывет Суэцкий канал. В Ватикане опоздал на 18 минут на прием у папы римского Павла VI - случай, подобного которому там не могли припомнить. В Нью-Йорке, на сессии Генеральной ассамблеи ООН его встречали посланные заранее 47 угандийских фольклорных танцоров. На заседание он опоздал на 40 минут, произнес приветствие на суахили, затем передал, текст своей речи на английском языке представителю Уганды при ООН, затем добавил к ней окончание на дикой смеси суахили, его родного языка каква и английского еще на десять минут. Форма на нем была, естественно, фельдмаршальская со всевозможными регалиями.

В тот же год Амин заявил, что Уганда претендует на часть территорий Кении и юга Судана. Что касается Кении, то он требовал «возвратить» Уганде полосу в двести миль от кенийско-угандийской границы почти до самой столицы Кении Найроби.

Пожалуй, самым нашумевшим событием 1976 года в Уганде был знаменитый « ». Якобы четверо палестинцев похитили самолет, следовавший из Тель-Авива в Париж через Афины и принадлежавший авиакомпании «Эйр Франс». Они потребовали освобождения 53 палестинцев, задержанных в Израиле и нескольких европейских странах. Пилотов заставили приземлиться в Энтеббе.

Амин оказал террористам гостеприимство, террористы получили от людей Амина автоматы. Израилю был предъявлен двухнедельный ультиматум, срок которого истекал 4 июля. Заложников, не являвшихся израильскими гражданами, отпустили ранее.

В Найроби приземлились три израильских транспортника и группа истребителей. А также два «Боинга-707» - один с врачами и двумя операционными на борту, второй - штабной. Из Найроби три транспортных самолета и штабной «Боинг» взяли курс на Энтеббе. В течение 50 минут все закончилось - заложников увезли, всех семерых террористов и 20 угандийских солдат убили в перестрелке. Самой тяжелой потерей для Амина были сожженные 11 МиГов - основа его ВВС.

Многие считают, что это была очередная израильская постановка в копилочку мышиных мифов и легенд. Вполне возможно. Этой версии противоречит только одно - уничтоженные МиГи. Это слишком большая цена.

В тот же год Амин спровоцировал инцидент на кенийской границе - операцию панга кали («острый нож» на суахили). Операция провалилась, и Амину пришлось выполнить некоторые условия Кении, в частности снять свои территориальные претензии.

В 1977 году на армию расходовалось около 65% валового национального продукта, на просвещение - 8, на здравоохранение - 5%. Фермы разорялись. Стоимость жизни в результате хронического дефицита продуктов к товаров возросла за время правления Амина на 500%. Не было удобрений для полей, лекарств для людей. Цены на продукты стали астрономическими: пол-литра молока стоило почти доллар, тридцать яиц - от 7 до 10 фунтов стерлингов, килограмм сахара - 4 фунта стерлингов, буханка хлеба - один фунт, кусок мыла - почти 4 фунта.

Летом 1977 года официально распалось Восточноафриканское экономическое сообщество. К краху его привели политика Амина, успевшего перессориться с двумя другими членами Сообщества - Кенией и Танзанией, и экономическая нестабильность самой Уганды. Для страны это было чревато новыми хозяйственными трудностями, ибо Сообщество сложилось исторически, имело определенное разделение труда, общую валюту, даже единую авиакомпанию. В 1977 году Уганда была одной из 25 беднейших стран мира.

А Амин продолжал развлекаться. Его жена Сара как-то упросила охранника открыть холодильник в «ботаническом саду» на вилле президента. В холодильнике оказались отрезанные головы двух человек - бывшего возлюбленного самой Сары и одной из возлюбленных президента. Амин жестоко избил жену, а назавтра радио Уганды сообщило о ее срочном отлете в Ливию для лечения.

В том же, 1977 году Амину было отказано в присутствии на конференции Содружества в Лондоне. Было решено, что если он там объявится, то дальше аэропорта его не пустят. Сам он заявил: «Я поеду в Лондон, и никто меня не остановит... Я хочу посмотреть, насколько сильны британцы, и хочу, чтобы они увидели сильного человека с Африканского континента». Заодно он заявил, что отметит 25-летие правления королевы Елизаветы II: британские граждане понесут его в кресле из Кампалы до аэропорта в Энтеббе - 22 мили!

1978 год принес Уганде некоторое экономическое облегчение: из-за заморозков в Бразилии существенно поднялись мировые цены на кофе. В страну вновь потекли деньги, вырученные за его продажу. Но в октябре почувствовавший себя увереннее Амин двинул свои войска на Танзанию. Это был шаг, оказавшийся для него роковым. Поначалу успех сопутствовал ему - внезапность нападения, использование самолетов и танков дали ему возможность захватить часть территории. Но танзанийская армия предпринимала героические усилия и перешла в наступление. 25 января 1979 года Амин заявлял: «Я - дедушка Дада всех угандийцев. Сегодня я самый известный в мире лидер. Танзания не должна обманываться в том, что может захватить Уганду. Танзанийские солдаты в Уганде сидят на пороховой бочке. У меня у самого есть военный опыт. Прежде чем вступить в бой, я сначала изучу вас от ног, коленок, живота и до ногтей рук. Поэтому, начав сражение, я с точностью до минуты буду знать, когда вас захвачу. Вот почему я говорю, что люди, вступившие на землю Уганды, сидят на пороховой бочке. Их послали сюда на верную смерть».

Амин не сказал, что сражаются с ним не только танзанийцы. Сопротивление ему с каждым днем росло и внутри страны, участились попытки переворотов и покушений на него. Возникло множество антиаминовских организаций, объединившихся в 1978 году во Фронт национального освобождения Уганды. 11 апреля 1979 года пала Кампала, и это был конец режима Амина. Кампала встречала победителей криками: «Мы свободны!», «Убийца, тиран и каннибал всегда погибает!».

А Амин из Джинджи, куда он бежал с эскортом из нескольких черных «мерседесов», успел обратиться по радио к народу: «Я, Иди Амин Дада, хотел бы опровергнуть сообщение о свержении моего правительства мятежным правительством Уганды» . Но его уже никто не слушал.

В конце концов он объявился в Саудовской Аравии, где король Халед предоставил ему пенсию, «кадиллак» и «шевроле». Там же объявились 23 из пятидесяти его признанных детей. Остальные 27 остались в Африке. С ним находилась и одна из его выживших жен - Сара. Он изучал арабский и читал по-английски «Историю второй мировой войны». Занимался каратэ и боксом.

Но Амин не оставляет надежды вернуться в Уганду. 3 января 1989 года Амин вместе с сыном Али с фальшивыми паспортами объявляются в столице Заира Киншасе. Их тут же задерживают. Хотя в Заире живет одна из жен Амина с детьми, не вызывает сомнений истинная цель его вояжа - Уганда.

Угандийское правительство немедленно потребовало выдачи Амина для предания его суду. Но Заир отказался сделать это, сославшись на отсутствие соответствующего соглашения, и постарался избавиться от Амина и выслать его назад в Саудовскую Аравию, что удалось лишь со второй попытки. 12 января Амина с сыном отправили на частном самолете через Дакар. Но, увы, в сенегальской столице стало известно, что король Халед отказывает Амину в убежище, и тем же самолетом Амин вернулся в Заир. Потребовались дипломатические усилия нескольких глав государств, чтобы уговорить короля принять Амина обратно. В конце января Амин вновь объявился в саудовском порту Джидда, тайно покинутом им в самый первый день 1989 года. Ему вторично было предоставлено политическое убежище с условием, что впредь он не будет вмешиваться в политику, предпринимать тайные вояжи, а главное - будет помалкивать!

На Западе Амина часто называли «африканским Гитлером». Когда один корреспондент спросил его об этом уже в изгнании, Амин воскликнул: «Самые великие в истории - Биг Дэдди и Гитлер. Мы - сильные люди. Нельзя, не будучи сильным мужчиной, сделать 36 сыновей». Амин действительно часто публично высказывал свое восхищение Гитлером. Хотел даже поставить ему памятник в центре Кампалы с надписью «Великий ученик - великому учителю». Но, учитывая, что Гитлер был расистом и в отношении черных, а также однозначно негативную реакцию СССР на этот фортель, Амин ограничился установкой его бюста в собственном дворце.

Иди Амин умер в Саудовской Аравии 16 августа 2003 года в возрасте 75 лет и был похоронен в Джидде (КСА).

На следующий день Дэвид Оуэн, бывший в 1977-1979 году британским министром иностранных дел, огласил в интервью, что в последний год нахождения Амина при власти он предлагал устранить диктатора физически: «Режим Амина был худшим из всех. Нам должно быть стыдно, что мы позволили ему просуществовать так долго» . Заметьте: 24 (!) года ждал, чтобы сделать этот каминг-аут! И кто скажет, что в титуле Амина несправедливо находились слова "победитель Британской империи"?

Иди Амин считается одной из самых курьёзных, одиозных и эпатажных личностей ХХ века. Он вовлечён во множество беспрецедентных трагикомических случаев, которые впоследствии сделали его героем множества историй и анекдотов. На Западе и в некоторых странах Восточной Европы он считался эксцентрической и комической персоной и постоянно высмеивался в карикатурах. Одним из самых абсурдных решений Амина считается его эфемерное объявление однодневной войны Соединённым Штатам Америки. Диктатор Уганды объявил войну одной из сверхдержав только для того, чтобы на следующий день объявить себя победителем. Еще в 50-е годы Иди Амин собственноручно кастрировал пленных. Впоследствии сам придумывал изощренные виды пыток и казней. Например, заключенному предлагалось помилование за то, что он забьет сокамерника насмерть молотком. Выполнивший это условие становился жертвой следующего палача-жертвы. Многих своих жертв Амин бросал на съедение крокодилам. Для обозначения видов казней использовал специальные эвфемизмы ("напоить чаем", "отправить на VIP-обслуживание" и т.п.).

Точные дата и место рождения Иди Амина не известны. Чаще всего биографические источники сообщают в качестве его даты рождения 1 января 1925 или 17 мая 1928, а места рождения - Кампалу или Кобоко. Истоки истории жизни этого человека следует искать на крайнем северо-западе Уганды, где сходятся границы Судана и Заира. Там живут несколько суданских народов, разводящих скот на засушливых местных пастбищах, и именно там в маленькой хижине с травяной крышей шлемовидной формы и родился будущий третий президент Уганды. Впрочем, ни сам Амин, ни его семья не помнили точных сведений об обстоятельствах его рождения. Согласно угандийскому исследователю Фреду Гуведекко, при рождению Амину было дано имя Иди Аво-Онго Ангу Амин. Его отец принадлежал к народу каква, живущему в приграничных районах Судана, Заира и частично Уганды, мать - к другому центральносуданскому народу, лугбара.

Мать будущего диктатора, Асса Аатте (1904-1970), согласно официальным источникам, была медсестрой, но сами угандийцы утверждают, что она была одной из влиятельнейших колдуний страны, лечившей многих представителей племенной знати лугбара. Отец Амина Андре Ньябире (1889-1976), изначально католик, в 1910 перешёл в ислам. Хотя отец расстался с матерью и ребёнком вскоре после рождения Амина, последний по собственной воле принял ислам в шестнадцатилетнем возрасте. В 1941 на протяжении короткого времени Иди Амин посещал мусульманскую школу в Бомбо, где изучал Коран. Ребенок рождался тяжело, поскольку был необычайно большим - весил почти пять килограммов. Мать рано оставила отца и отправилась странствовать по свету, прихватив с собой сына. Сначала она работала на плантациях сахарного тростника, принадлежавших одной из богатых семей азиатского происхождения - Мехта. Затем связь матери мальчика с неким капралом Королевских африканских стрелков привела его в казармы Джинджи.

К шестнадцати годам он принял ислам. Так Амин стал ассоциироваться с "нубийцами" - потомками тех самых "суданских стрелков", которые составляли костяк угандийской колониальной армии. Шло время, Иди Амин жил при казармах. Его будущность считалась предопределенной - военная карьера. Пока же 17-летний великан зарабатывал себе на жизнь продажей мандази - сладкого печенья - в районах казарм Джинджи. К этому времени он выучился недурно играть в регби. С английским языком дела обстояли значительно хуже, Амин освоил несколько английских фраз, в основном ругательного содержания, но умел четко произносить: "Йес, сэр". А вообще он немного говорил на языках каква и лугбара - языках своих родителей, немного на суахали и относительно неплохо на "нубийском" - испорченном арабском, на котором до сих пор говорят выходцы из дистрикта Западный Нил в Уганде.

С 1946 года пошел служить в армию, где первоначально занимал должность помощника повара в стрелковой дивизии. Благодаря своей недюжинной физической силе, он в 1948 г. выбился в капралы 4-го батальона Королевских африканских стрелков. По свидетельствам очевидцев, Амин лез из кожи вон, чтобы выглядеть образцовым воякой: его ботинки были всегда начищенными до блеска, на нем безупречно сидела форма. Он был первым в спортивных состязаниях и первым в карательных экспедициях. Он быстро поднимался по служебной лестнице, но есть в его послужном списке и взыскания. В 1950 году - за несвоевременное обращение к врачу по поводу венерического заболевания. Этот факт биографии впоследствии послужил источником версии о том, что умопомрачения Амина связаны с незалеченным сифилисом. Это считалось у "высоко моральных" британских офицеров серьезным минусом, но, тем не менее, лишь задержало продвижение Амина по службе, а не воспрепятствовало ему.

Он был среди тех, кто подавлял восстание народа Мау-Мау в Кении, причем запомнился особой жестокостью. Впоследствии, когда он сам себе присвоил звание фельдмаршала и украсил грудь, живот, шею и чуть ли не спину боевыми наградами, он утверждал, что воевал в Бирме в составе британского корпуса, но документы этого не подтверждают. Он воевал в Бирме против тамошних партизан. Его бывший командир полковник Хью Роджерс вспоминал, что Амин был "превосходным и надежным солдатом, приветливым и энергичным". Амин увлекался спортом колонизаторов: девять лет подряд он был чемпионом Уганды по боксу в тяжелом весе и единственным черным игроком в регби. Амин дважды завоевывал титул чемпиона по боксу в тяжелом весе среди королевских африканских стрелков (1951, 1952). При росте под два метра он весил более ста двадцати пяти килограммов. Один из непосредственных начальников Амина И. Грэхем говорил о нем: "Он поступил на армейскую службу, не имея практически никакого образования; справедливо будет сказать, что до 1958 года (когда ему исполнилось около тридцати) он был абсолютно неграмотным. В начальный период восстания Мау-Мау в Кении Амин оказался в числе нескольких капралов, проявивших выдающиеся способности - умение командовать, храбрость и находчивость. Поэтому не приходится удивляться, что его повысили в звании".

Грэхем, вспоминает, в частности, такой эпизод. Среди прочих мер по повышению уровня образования кандидатов в офицерский корпус грядущей угандийской армии была и такая - чтобы научить их цивилизованному обращению с собственными финансами, им рекомендовали получать свое жалованье не на руки, как прежде, а со счета в банке. И вот Грэхем лично отвез Амина в тот самый банк в Джиндже, которым пользовался сам. В банке Амину с большим трудом втолковали премудрости, связанные с чековой книжкой и банковским счетом. Но самым трудным, оказалось получить образец его подписи, поскольку Амин привык в армии расписываться отпечатком пальцев. Ему пришлось попотеть и испортить немало бумаги, прежде чем у него получилось что-то похожее на подпись. Получив наконец на руки чековую книжку, Амин тут же заявил Грэхему, что он "желает" кое-что приобрести. Это "кое-что" состояло из двух новых костюмов, заказанных у портного, нескольких пижам, транзистора, шести упаковок пива и нового автомобиля - голубоватого "форда-консула". Общая стоимость покупок значительно превысила сумму, имевшуюся на счету Амина, и с тех пор до самого отбытия Грэхема из Уганды ни один чек Амина не принимался к оплате без второй подписи - самого Грэхема.

В 1954 г., после прохождения Амином курса обучения в военной школе в Накуру, где ему преподавали и основы английского языка, он получил чин сержанта. Чин эфенди (промежуточный между сержантским и офицерским) Амин получил лишь в 1959 г., закончив специальные курсы в Кении. Да и то лишь после нескольких попыток - камнем преткновения был все тот же английский язык, определенное знание которого требовалось от кандидатов на звание. Его командиром был Милтон Оботе, будущий лидер партии Конгресс угандийских народов. Ловкий адвокат и профессиональный политик, он стал первым премьер-министром, одержав триумфальную победу на спешно организованных выборах. Перед Оботе стояла задача объединить страну и заставить уважать центральную власть, ведь до сих пор 14 миллионов угандийцев с большим почтением относились к вождям своих племен, чем к далекому правительству в Кампале. Учитывая это, Оботе, принадлежавший к малочисленному племени ланги, сделал президентом страны могущественного вождя племени Буганда короля Мутесы П. В Уганде насчитывалось сорок различных племен. Подданные короля Мутесы II представляли собой самое большое племя, в значительной мере англизированное колонизаторами и миссионерами. Бугандийцы считали себя элитой.

В 1962 году, накануне провозглашения независимости Уганды, Амина значительно повысили в звании - до майора. В этом же году он прославился жестокостями по отношению к карамоджонгам Уганды и Кении, участвуя в "ликвидации" конфликта между ними и народом покат (сук). Карамоджонги и покот, живущие по соседству, издревле враждуют из-за взаимных краж скота. Затем Амин "урегулировал конфликт" между кара-моджонгами и другим скотоводческим народом Кении - туркана. К этому времени он изрядно поднаторел, в излюбленных методах обращения с пленными воинами, выработавшихся у него еще в 50-е годы: избиениях, пытках, запугиваниях. Например, он зачастую угрожал им лишением признаков мужского достоинства и иногда лично приводил эту угрозу в исполнение. Что касается инцидента с туркана, то они жаловались на жестокость Амина еще колониальным властям. Амину грозил суд, и спасло его только личное вмешательство Оботе - будущего президента Уганды. Так или иначе, вплоть до ухода англичан из страны Амин служил в колониальных войсках в роте И. Грэхема, и сослуживцы не питали ни малейших сомнений в том, что после получения Угандой независимости он сменит последнего на его посту.

Так оно и случилось. 9 октября 1962 г. была провозглашена независимость Уганды. Амин, как один из немногих тогда кадровых офицеров-угандийцев тут же получил новое назначение. Его дальнейшей карьере в независимой Уганде немало поспособствовал и тот факт, что его дядя Феликс Онама стал министром внутренних дел в правительстве Оботе. В стремительном продвижении Амина по служебной лестнице сыграли роль и другие не зависевшие от него обстоятельства. Наиболее вероятным кандидатом на пост руководителя вооруженных сил независимой Уганды считался майор Каругаба - единственный угандиец, который обучался в знаменитом военном училище Сандхерст в Англии. Но он был выходцем из народа баганда и к тому же католиком. Поэтому, когда в 1964 году в казармах Джинджи вспыхнули волнения, Оботе с радостью избавился от Каругабы.

Главнокомандующим был назначен, Ш. Ополот, как более образованный, а Амин, принимавший непосредственное участие в подавлении бунта в казармах Джинджи, стал его заместителем. В том же году Амин получил чин бригадира (полковника) . К 1966 г. бригадир Амин уже имел в Камбале дом на холме Кололо с охраной, кадиллаком и двумя женами и собирался жениться на третьей. Официально (вернее, номинально) армию Уганды возглавлял президент страны Мутеса II. Вот каким ему виделся Амин в те годы: "Амин был сравнительно простым, жестким человеком. Он бывал во дворце, и я видел, как он довольно успешно боксирует. Позднее премьер-министр Оботе велел ему не приближаться ко мне без его особого разрешения, что могло показаться естественным, поскольку я был верховным главнокомандующим. Его взгляд на финансы был по-солдатски прямолинеен: если у тебя есть деньги - трать их. Банковские счета на подставных лиц были выше его возможностей, и неудивительно, что среди всех обвиняемых только его банковский счет хоть и с трудом, но поддавался объяснениям".

В феврале 1966 года парламент заинтересовался вопросом, куда делись золото и слоновая кость на сумму 350 тысяч долларов, которые Амин конфисковал у конголезских повстанцев. В ответ разгневанный такой дерзостью полковник арестовал пятерых министров, которые поддержали идею расследования, а его бывший однополчанин Милтон Оботе приостановил действие конституции. Амин получил полный контроль над армией и полицией страны. Спустя два месяца Оботе объявил утратившими силу положения конституции, согласно которым политическая власть в Уганде принадлежит на равных правах премьер-министру и Мутесе II, королю баганда, самого многочисленного племени страны, занимавшему декоративный пост президента. По приказу Оботе Амин разгромил малочисленную армию грозившей отделиться Буганды, где царствовал Мутеса, ввел в провинции чрезвычайное положение и арестовал наиболее видных сепаратистов, после чего король бежал на Британские острова, где спустя три года умер. Милтон Оботе стал президентом Уганды, урезал привилегии пременных вождей и запретил все политические партии кроме собственной.

В 1967 году Иди Амин стал бригадным генералом. Однако мало-помалу президент начал сомневаться в его лояльности, и генерал это очень хорошо понимал. Свою роль сыграли этнические и религиозныве противоречия: Оботе был протестант и принадлежал к племени ланги, Амин - мусульманин-"нубиец". В конце концов Оботе убедил себя в том, что Амин плетет за его спиной заговор. И очень может быть, что не ошибался. В 1971 году, отправляясь на конференцию Британского Содружества в Сингапур, президент приказал Амину готовиться к отчету об исполнении бюджета министерства обороны. Этот приказ ему дорого обошелся. Назад в Уганду Милтон Оботе больше не вернулся. 25 января Иди Амин совершил в стране военный переворот силами танкового батальона, предусмотрительно сформированного из "нубийцев". Оботе, уже находившийся на обратном пути и приземлившийся в Танзании, назвал своего бывшего верного соратника "величайшим чудовищем, которого когда-либо рожала африканская мать". Характеристика эта вскоре в полной мере оправдалась.

Государственный переворот произошел 25 января. По декрету № 1, опубликованному 2 февраля, Амин становился главой государства, верховным главнокомандующим вооруженными силами страны, а также начальником штаба обороны. Он возглавил совет обороны, созданный еще при Оботе. На первом же заседании кабинета министров Амин присвоил всем министрам офицерс- кие звания и выделил им по черному "мерседесу" с надписями на дверцах: "Военное правительство". На первом заседании Амин произвел впечатление демократа, позволив каждому высказаться. Первым делом Амин убедил вождей бугандийцев в том, что именно он спас короля Мутесу II, позволив ему скрыться. Амин освободил политических заключенных, арестованных при Оботе, и вернул на родину тело короля для погребения. Ритуальная церемония получилась роскошной, Щедрость бугандийцев произвела неизгладимое впечатление на Иди Амина. Вообще, первая половина 1971 года проходила под знаком всеобщей эйфории в стране. Амин много ездил по стране и выступал перед народом. Но террор не заставил себя ждать. Его первыми жертвами стали офицеры, оказавшие сопротивление Амину во время переворота. За три недели уничтожено более 70 офицеров. Бывший начальник штаба армии, бригадир Сулейман Хуссейн, был брошен в тюрьму, где его забили ружейными прикладами. Голову бригадиру отсекли и привезли в новый роскошный дворец Амина в Кампале. Президент поместил ее в морозильную камеру своего холодильника. Иногда он доставал голову Хусейна и беседовал с ней.

В течение пяти месяцев Амин уничтожил почти всех лучших офицеров армии. Однако от народа Уганды это скрывалось. По официальной версии, некоторые офицеры были осуждены военным судом и казнены за предательство. На освободившиеся армейские должности Амин назначил людей из родного племени каква. Повара, водители, дворники и телеграфисты превратились в майоров и полковников. Террор осуществлялся армейскими подразделениями, где Амин опирался на унтер-офицеров - людей примерно равного с ним образования и кругозора. Сам Амин любил повторять: "Я не политик, а профессиональный солдат. Поэтому я - человек немногословный, и в своей профессиональной карьере я всегда был очень краток". Он быстро продвигал своих любимцев на офицерские должности. Он никогда не фиксировал таких назначений письменно, а просто говорил: "Ты капитан" или: "Ты теперь майор". По спискам вылавливали людей, имена которых начинались на "О" - это означало принадлежность к народу ачоли и ланги, составлявших основу армии Оботе.

Целая серия убийств солдат и офицеров - ланги и ачоли - была совершена в казармах в разных частях страны. А вслед за ними - первое убийство тех, кто попытался предать эти события гласности. Речь идет о двух американцах - Н. Строу и Р. Сидле. Один из них был свободным журналис- том в Африке, другой - преподавателем социологии в Макерере. Один из них был "свободным" журналистом в Африке, другой - преподавателем социологии в Макерере. Прослышав в начале июля 1971 года об уничтожении ланги и ачоли в казармах Мбарары иДжинджи, они тут же отправились в Мбарару. Их встретил заместитель командира части майор Джума Айга, бывший таксист. Состоялся жесткий разговор, обоих американцев убили, а Джуму позже видели разъезжавшим на голубом "фольксвагене" Строу. Трупы закопали в первой попавшейся воронке от снаряда. Когда же американское посольство поинтересовалось судьбой соотечественников, трупы срочно выкопали и сожгли. Сожгли и голубой "фольксваген". Позже, почти через год, по настоянию американцев было назначено судебное расследование. Судья, нашедший следы убийства и признавший аминовских офицеров виновными, был уволен, а результаты расследования объявлены Амином недействительными. Тело одной из жен Амина так же было найдено расчлененным в багажнике автомобиля.

Через три месяца число жертв превысило десять тысяч. До переворота Амина в угандийской армии насчитывалось примерно 5000 ачоли и ланги. Через год их осталось не более тысячи. Неподалеку от водопада Каруме на реке Виктория Нил расположен крокодилий садок. Хищникам скармливали труппы жертв террора. В течение года Уганда сделалась банкротом. Национальный банк получил распоряжение печатать миллионы не имеющих ценности банкнот. Таким образом глава государства затыкал бреши в экономике, а оставшиеся долларовые и стерлинговые ресурсы использовал по своему усмотрению. Для борьбы с инакомыслием Иди Амин организовал собственную службу безопасности - Бюро государственных расследований, полностью контролировавшееся диктатором. Этой организацией не только мгновенно пресекалась любая оппозиция, но и велась слежка за большей частью городского населения. Более того, для восполнения бюджета БГР

Второй год правления Амина был отмечен двумя событиями, получившими международной резонанс. Во-первых, разрывом отношений с Израилем и переориентацией на союз с арабскими странами. Еще незадолго до этого, в 1971 году, Амин нанес в Израиль один из своих первых зарубежных визитов в качестве правителя Уганды. А уже в начале следующего года последовали яростные нападки Амина на израильскую политику в арабском мире. Акция эта покончившая с участием израильских военных специалистов в обучении угандийской армии и превратившая Амина в глазах мировой общественности в "борца против сионизма", ввела в заблуждение правительства многих стран. Тогда в мире еще не знали, что за жестокий режим террора и убийств представляет собой его правление в Уганде. Вместо президента Израиля ближайшим другом Амина стал ливийский лидер Муамар Каддафи, которого угандийский диктатор посетил в феврале (на израильском самолете с израильским пилотом). Каддафи, заинтересованный в уменьшении влияния Израиля в Африке, пообещал Амину солидную помощь - материальную и военную. Лидер Уганды разразился гневными тирадами и яростными выпадами против Израиля и Штатов, театрально выставив из страны небольшую группу израильских инженеров-строителей. Амин открыл в Кампале представительство Организации Освобождения Палестины. Диктатор публично заявил о своем восхищении политическим кумиром Каддафи - Адольфом Гитлером и выдвинул проект возведения мемориала Гитлеру в самом центре Кампалы. Он публично заявил, что Гитлер правильно поступил, уничтожив 6 миллионов евреев, собирался так же издать "Протоколы сионских мудрецов".

Тогда же началась и насильственная исламизация Уганды. Страну, где мусульмане составляли не более 10 процентов населения, Амин объявил частью исламского мира. Мусульманам отдавалось предпочтение при назначении на государственные должности. "Нефтедоллары", которые Ливия, а затем и другие арабские страны отпускали "борцу с сионизмом" Амину, шли в основном на его личные нужды - строительство нового дворца, приобретение автомобилей. И при этом диктатор говорил: "Самый бедный человек в Уганде - Иди Амин. У меня ничего нет, и я ничего не хочу. Потому что иначе я не смог бы справляться со своими обязанностями президента". Однажды жарким августовским вечером 1972 года гости Амина, собравшиеся на обед в его резиденции в Энтеббе, были поражены и шокированы, когда хозяин неожиданно вышел из-за стола и вернулся из кухни с обледеневшей головой бригадира Хуссейна в руках. Охваченный приступом ярости, Амин принялся выкрикивать оскорбления отрубленной голове, швырять в нее ножами, а затем приказал гостям уйти.

Двумя днями позже президент неожиданно возник в Восточной Уганде. 4 августа 1972 года при посещении одной из казарм на западе Уганды Амин заявил солдатам, что накануне ночью во сне Аллах внушил ему мысль изгнать из страны всех лиц азиатского происхождения, которые "доят экономику Уганды". Выходцы из Южной Азии, переселённые в Уганду ещё во времена английского владычества, действительно представляли собой костяк торговли Уганды, однако значительная часть из них была занята в других сферах деятельности. Азиатская община Уганды ведет свою историю от первых кули, которых британские власти ввозили туда еще в начале ХХ века. Постепенно община разрасталась, "азиаты" развернули в стране целую сеть мелких лавочек и крупных магазинов, промышленных предприятий. К 1972 году в Уганде насчитывалось 50 000 "азиатов", причем 30 000 имели двойное гражданство или считались подданными других стран, в основном Великобритании.

Амин предоставил 50 000 проживающим в Уганде азиатам, преимущественно выходцам из Индии (в основном из штата Гуджарат) и Пакистана, 90 дней на то, чтобы покинуть страну. Всё имущество этой части населения было национализировано и позже передано унтер-офицерам угандийской армии, поддерживающим диктаторский режим. По радио передавали песню: "Прощайте, прощайте, азиаты, вы доили нашу экономику слишком долго. Вы доили корову, но не кормили ее". "Азиатов" запугивали, их девушек насиловали. Амин заявил, что те из азиатов, которые не уберутся к 8 ноября из Уганды, должны будут переселиться из городов в деревни, чтобы "смешаться с угандийцами и жить их жизнью". Неудивительно, что к 8 ноября 1972 года лишь очень немногие из лиц азиатского происхождения остались в Уганде. Беглецов принимали у себя несколько стран, и все же судьба многих из них, лишенных средств к существованию, была трагичной. Зачем же Амину нужна была вся эта кутерьма? Откровенно расистская кампания, развернутая им, имела целью добыть средства, чтобы как-то расплатиться за поддержку с армией, главным образом с теми самыми унтер-офицерами, на которых он опирался. Самого Амина можно было видеть за рулем роскошного лимузина мультимиллионера Мадхвани. Ему же достался шикарный дворец Мадхвани в Джиндже. Новые хозяева старались как можно больше утащить домой, не думая о расширении производства. Неудивительно, что все отнятое у "азиатов" пришло в запустение - фабрики, аптеки, школы, магазины и пр. Исчезли товары первой необходимости. Одно время в Кампале не было соли, спичек, сахара. Словом, по экономике Уганды был нанесен серьезный удар.

Международный резонанс изгнания "азиатов" был достаточно велик. Например, осложнились взаимоотношения с Великобританией. Этот эпизод - один из примеров блефа Амина на международной арене. Англия поначалу приветствовала его переворот - именно туда летом 1971 года он нанес один из первых своих зарубежных визитов. Тогда его принимали и премьер-министр, и министр иностранных дел, и сама королева. На этот раз Амину официально предложили возместить ущерб, нанесенный британским предприятиям в Уганде в результате "экономической войны". Ущерб оценивался в сумму около 20 миллионов фунтов стерлингов. В ответ Амин заявил, что готов обсудить этот вопрос, если британская королева и британский премьер-министр Хит лично прибудут к нему в Кампалу. И добавил, что готов принять от королевы ее полномочия главы Британского содружества наций.

Через год, когда зашла речь и о компенсации ущерба британским подданным - азиатам, который оценивался в 159 миллионов фунтов стерлингов, Амин основал "фонд помощи Великобритании". В этот новый фонд Амин внес "из своего собственного кармана первоначальный взнос - 10 тысяч угандийских шиллингов, чтобы, как он заявил, помочь Британии пережить охвативший ее экономический кризис". "Я взываю ко всему народу Уганды, который всегда был традиционным другом британского народа, прийти на помощь своим бывшим колониальным хозяевам",- сказал он. Вслед за этим, Амин послал британскому премьер-министру телеграмму, в которой говорилось, что экономические сложности Британии досадны для всего содружества, и он предлагает свою помощь в их решении. Это Уганда-то, сама находившаяся в далеко не лучшем экономическом положении, собиралась спасти Англию! Наглость Амина на международной арене не имела предела: он не явился на очередную конференцию стран Содружества, поскольку не были выполнены поставленные им условия: королева не прислала за ним самолет, экипированный караулом из шотландской гвардии, а Генеральный секретарь стран Содружества не предоставил ему пару обуви его (46-го) размера! А в ноябре 1974 года Амин предложил перевести штаб-квартиру ООН в Уганду, потому что это - "географическое сердце Африки и всего мира". Амин провозгласил себя королем Шотландии. В 1975 он прибыл в килте - шотландской юбке - на похороны члена саудовской королевской семьи.

Когда президент соседней Танзании Джулиус Ньерере высказал свой протест по поводу депортации индусов, Амин отправил ему телеграмму следующего содержания: "Я очень люблю Вас, и если бы Вы были женщиной, то я бы женился на Вас, хотя Ваша голова уже седа". Руководителям Великобритании, потребовавшим возмещения нанесённого британским предприятиям в ходе изгнания азиатов ущерба размером 20 миллионов фунтов стерлингов, Амин ответил, что обдумает их требования, когда королева и премьер-министр Хит лично прибудут в президентский дворец Кампалы, а также предложил королеве Елизавете II передать ему полномочия главы Британского содружества наций. Амин, бывший мусульманином, начал жестокий террор и против христианского населения страны (при том, что численность мусульманского населения немногим превышала 10 %). Христиане вслед за иммигрантами из Южной Азии были объявлены виновниками всех бед в стране. Чтобы защитить христианских верующих от гонений, архиепископ Уганды, Руанды и Бурунди Янани Лувум и другие церковные сановники подписались под отправленной диктатору петицией с критикой террористических методов управления страной. В ответ на сопротивление архиепископа Иди Амин в середине февраля 1977 в номере гостиницы "Нил" собственноручно застрелил архиепископа Янани Лувума, предварительно попросив того помолиться за мирное будущее Уганды. Вскоре скудное официальное сообщение от 17 февраля 1977 оповестило, что Лувум и двое министров правительства Уганды погибли в автокатастрофе. Когда правда о зверских убийствах была предана широкой огласке, весь христианский мир был потрясён.

В период массового исхода индийцев сторонники Оботе предприняли неудачную попытку вооруженного вторжения с танзанийской территории. В сентябре 1971 года остатки верных Оботе солдат, концентрировавшихся в Танзании, попытались свергнуть тирана. Это было скорее фарсом, чем серьезной акцией, так как нападавших было не более тысячи. Амин без труда отразил нападение и использовал его как повод для ужесточения репрессий. По приказу Амина через пять месяцев после этого в разных частях Уганды одновременно казнили многих людей. Осужденных раздевали догола, кому-то из них выкололи глаза перед расстрелом. Смотреть на это зрелище сгонялись толпы народа. Всех казненных обвинили в том, что они - "партизаны Оботе". Бесчинства вершили эскадроны смерти, сформированные, конечно же, из "нубийцев". Если поначалу они истребляли политических противников режима и просто чем-либо выдающихся, известных в стране и за ее пределами людей - бывших министров, судей, дипломатов, профессоров, врачей, банкиров, католических и англиканских священников - то затем пришел черед и простых фермеров, студентов, чиновников и мелких лавочников. Единственной причиной этих бессудных расплав было стремление палачей завладеть имуществом жертв.

Амин разрешил своим верным палачам убивать ради выгоды. Он знал традиции угандийцев, их глубокое почтение к останкам умерших родственников и готовность отдать последний угандийский шиллинг за возможность получить останки своих близких для погребения. Когда в подвалах трехэтажного здания Бюро скапливалось слишком много трупов, в скорбящие семьи посылали депутации с сообщениями, что их родственник был арестован, но исчез после ареста и, к несчастью, вероятнее всего, умер. За розыск тела взималась плата в размере ста пятидесяти фунтов. Если семья не имела таких денег, ей следовало отдать государству все самое ценное. В обмен на это убийцы из Государственного Сыска везли вдов, рыдающих сыновей и дочерей в лес на окраине Кампалы. Таким образом, Амин изобрёл один из наиболее аморальных и бесчеловечных способов получения денег, известных в практике авторитарных режимов, - работники БГР с личного поощрения президента имели право арестовывать и убивать случайных людей.

В 1973 году последовала целая серия отставок министров Амина, осознавших наконец губительную сущность его режима. Еще до этого наиболее строптивые из них, такие, например, как верховный судья Бенедикто Киванука, лидер Демократической партии, запрещенной, как, впрочем, и все другие при Амине, были попросту убиты. Убийство Кивануки, ознаменовавшее развязывание террора против политических лидеров, произошло в сентябре 1972 года. Поэтому новые отставки министров происходили в основном во время ик поездок за рубеж, что давало им возможность сохранить себе жизнь и эмигрировать одновременно. Естественно, что почти неграмотный Амин, как и все люди такого типа, патологически ненавидел интеллигенцию. Даже врачей, лечивших его. К 1977 году из Уганды сбежали 15 министров, 6 послов и 8 заместителей министров. Фактически полностью опустел университет Макерере. В эмиграции оказались профессора, деканы факультетов и лекторы по основным дисциплинам. Остались лишь конформисты, перекраивавшие историю, географические карты и т. д. по указке Амина. В начале 1975 года произошел ряд покушений на Амина, неудавшихся, но закончившихся очередными массовыми казнями.

Амин разрешил террористам из Палестины и Германии, угнавшим 27 июня 1976 в Афинах самолёт французской авиакомпании "Эйр Франс" посадить его в международном аэропорту Энтеббе, второго по величине города страны. Террористы угрожали убить 256 захваченных заложников, размещённых в пассажирском терминале в Энтеббе, если они не добьются освобождения 53 бойцов ООП из тюрем нескольких стран Европы и Израиля. Срок ультиматума истекал 4 июля. Амин, вернувшийся с Маврикия, объявил себя посредником в переговорах с Израилем, предоставил террористам войска оцепления для защиты аэропорта и несколько раз навещал заложников, утверждая, что он "послан Богом, чтобы спасти их". Тем не менее, он дал разрешение только на освобождение заложников, не являвшихся израильскими гражданами. Однако 3 июля 1976 в результате блестяще проведённой операции израильских спецслужб заложники были освобождены, 20 угандийских солдат и 7 террористов убиты, все угандийские военные самолеты в аэропорту Энтеббе взорваны. Потери израильских спецслужб во время операции были минимальными - было убито всего двое израильтян. Из заложников в Уганде осталась только 73-летняя Дора Блох, бывшая переводчицей на переговорах, доставленная из-за проблем со здоровьем в больницу. По личному распоряжению Амина она была застрелена двумя офицерами армии Уганды, а её тело бросили вблизи Кампалы. Труп убитой заложницы был обнаружен и сфотографирован фоторепортёром угандийского Министерства информации Джимми Пармой, который вскоре также был казнён в лесу Наманве.

В 1977 году Уганда была одной из 25 беднейших стран мира. На армию расходовалось около 65 процентов валового национального продукта, на просвещение - 8, на здравоохранение - 5. Фермы разорялись. Стоимость жизни в результате хронического дефицита продуктов и товаров возросла за время правления Амина на 500 процентов. Превратились в дефицит удобрения для полей, лекарства для людей. Летом 1977 года юридически распалось Восточноафриканское экономическое сообщество. К краху его привела политика Амина, успевшего перессориться с двумя другими членами сообщества - Кенией и Танзанией, а также экономическая нестабильность самой Уганды. Для страны это было чревато новыми хозяйственными трудностями, ибо Сообщество сложилось исторически, имело определенное разделение труда, общую валюту, даже единую авиакомпанию. В 1977 году выросли мировые цены на кофе, и экономическое положение Уганды улучшилось, а с ним укрепились и позиции Амина.

1978 год принес Уганде некоторое экономическое облегчение: из-за заморозков в Бразилии существенно поднялись мировые цены на кофе. В страну вновь потекли деньги, вырученные за его продажу. Но в октябре почувствовавший себя увереннее Амин двинул свои войска на Танзанию. Поначалу успех сопутствовал ему - внезапность нападения, использование самолетов и танков дали ему возможность захватить часть территории. Однако угандийские войска встретили неожиданно сильный отпор и в начале 1979 года обратились в бегство. В самой Уганде возникло множество антиаминовских организаций, объединившихся в 1978 году во Фронт национального освобождения Уганды. 11 апреля 1979 года пала Кампала, и это было концом режима Амина. В одном из своих последних радиовыступлений Иди Амин призвал верные ему войсковые части занять оборону в городе Джинджа близ водопада Оуэн и стоять до последнего. Однако ни один солдат в Джиндже не появился, как, впрочем, и сам Иди Амин. На своем личном самолете он бежал в Ливию под защиту верного союзника полковника Каддафи.

В конце концов, Амин объявился в Саудовской Аравии, где король Халед предоставил ему убежище. Там же объявились двадцать три из пятидесяти его официально признанных детей. Остальные двадцать семь остались в Африке. По подсчетам Амина, у него к 1980 году было 36 сыновей и 14 дочерей. С ним находилась одна из его жен - Сара. Судя по сообщениям печати, он занимался в изгнании в основном изучением арабского и чтением "Истории Второй мировой войны". Тренировался в каратэ и боксе. В 1989 году он решил съездить в Заир, выправив себе для этого поддельный паспорт. Заирские власти взяли его под стражу. Угандийское правительство заявило, что с удовольствием примет бывшего диктатора с целью суда над ним. Других желающих принять Амина не нашлось. В конце концов, саудовцы под давлением ряда мусульманских стран разрешили Амину въехать обратно. В Джидде Амин вел затворнический образ жизни. Изредка его видели за рулем белого "шевроле" или в торговом центре в окружении семейства, в котором за 24 года изгнания втрое прибавилось детей. В июле 2003 года он был госпитализирован и с 17 июля находился в коме и был подлючен к системам искусственного кровообращения и дыхания. Уже в больнице у него отказали почки. 16 августа он умер.

Иди Дада Амин родился либо в Кобоко, либо в Кампале, в семье Каквы и Лугбары. В 1946 году он присоединился к Африканским королевским стрелкам (KAR) Британской колониальной армии.

Первоначально будучи поваром, он поднялся на должность лейтенанта, приняв участие в карательных действиях против сомалийских повстанцев, а затем против мятежников Мау-Мау в Кении. После обретения независимости Уганды от Соединенного Королевства в 1962 году Амин остался в вооруженных силах, поднявшись до должности майора и в 1965 году был назначен командующим армией. Осознав, что президент Уганды Милтон Обото планирует арестовать его за присвоение армейских средств, Амин совершил военный переворот 1971 года и объявил себя президентом.

На всех фото Иди Амина он одет в военную форму и имеет при себе многочисленные награды, большая часть которых была выдана им же самому себе.

Детство и юность

Амин не писал автобиографию и не санкционировал официальную письменную информацию о своей жизни. Таким образом, существуют расхождения в отношении того, когда и где он родился. Большинство биографических источников утверждают, что он родился в Кобоко или Кампале примерно в 1925 году. Другие неподтвержденные источники утверждают, что год рождения Дада Уме Иди Амина может варьироваться от 1923 до 1928 года. Сын Амина Хусейн заявил, что его отец родился в Кампале в 1928 году. Мало что известно о детстве Иди Амина - фильм об этом периоде его жизни еще не был снят.

По словам Фреда Гуведеко, исследователя Университета Макерере, Амин был сыном Андреаса Ньябира (1889-1976). Ньябир, член этнической группы «Каква», перешел из римского католицизма в ислам в 1910 году и сменил свое имя на Амин Дада. Он назвал своего первенца в честь самого себя. Брошенный отцом в юном возрасте, будущий диктатор вырос с семьей своей матери в городке на северо-западе Уганды. Гуведеко утверждает, что матерью будущего президента Иди Амина была Асса Аатте (1904-1970), принадлежавшая к этносу Лугбара и традиционно занимавшаяся травничеством.

Амин присоединился к исламской школе в Бомбо в 1941 году. Через несколько лет он покинул школу и начал скитаться по различным подработкам, а затем был завербован в качестве офицера британской колониальной армии.

Служба в армии

Амин присоединился к Африканским королевским стрелкам (KAR) Британской колониальной армии в 1946 году в качестве помощника повара. В более поздние годы жизни он ошибочно утверждал, что был вынужден присоединиться к армии во время Второй мировой войны, и что якобы участвовал в Бирманской кампании. Он был переведен в Кению для пехотной службы в 1947 году и служил в 21-м пехотном батальоне KAR в Гильгиле, Кения, до 1949 года. В этом году его подразделение было развернуто в северной Кении для борьбы с сомалийскими повстанцами. В 1952 году его бригада была развернута против повстанцев Мау-Мау в Кении. В том же году он был повышен в капралы, а в 1953 году стал сержантом.

В 1959 году Амин был сделан Афанде (прапорщиком), что было самым высоким рангам для черного африканца в колониальной британской армии того времени. Амин вернулся в Уганду в том же году, а в 1961 был назначен лейтенантом, став одним из первых двух угандийцев, которые стали офицерами. Ему было поручено прекратить (методом подавления) войну за крупный рогатый скот между народом карамаджонго из Уганды и кочевниками из Кении. В 1962 году, после обретения Угандой независимости от Соединенного Королевства, Иди Амин получил звание капитана, а затем, в 1963 году, майора. В 1964 году он был назначен заместителем командующего армией, а в следующем году уже сам занял его место. В 1970 году он был назначен командующим всеми вооруженными силами государства.

Армейский командир

Возвышение и падение Иди Амина было долгим и драматическим процессом. В 1965 году премьер-министр Милтон Оботе и Амин были замешаны в сделке по контрабанде слоновой кости и золота в Уганду из Демократической Республики Конго. Сделка, как позже утверждал генерал Николя Оленга, помощник бывшего конголезского лидера Патриса Лумумбы, была частью договоренности, и осуществлялась для того, чтобы помочь войскам, выступающим против конголезского правительства, продавать слоновую кость и золото для поставок оружия, тайно продаваемого Амином. В 1966 году парламент Уганды потребовал провести расследование. Оботе ввел новую конституцию, отменив конституционную монархию, свергнув таким образом короля Кабаку Мутеша II, и объявил себя исполнительным президентом. Он повысил Амина до полковника и командующего армией. Амин лично провел атаку на дворец Кабаки и заставил Мутешу отправиться в Соединенное Королевство, где он оставался вплоть до своей смерти в 1969 году.

Иди Дада Амин начал набирать в свое войско представителей каква, лугбара, южных суданцев и других этнических групп из района Западного Нила, граничащего с Южным Суданом. Южные суданцы жили в Уганде с начала 20-го века, покинув свою родину чтобы служить колониальной армии. Многие африканские этнические группы в северной части Уганды обитают как в Уганде, так и в Южном Судане. Некоторые исследователи утверждают, что армия будущего президента Уганды Иди Амина состояла в основном из южносуданских рекрутов.

Приход к власти

Узнав, что Оботе планировал арестовать его за незаконное присвоение армейских средств, Амин захватил власть в результате военного переворота 25 января 1971 года, пока Оботе присутствовал на встрече на высшем уровне стран Содружества в Сингапуре. Войска, верные Амину, заперли международный аэропорт Энтеббе и захватили Кампалу. Солдаты окружили резиденцию Оботе и перекрыли основные дороги. Передача на радио Уганда обвинила правительство Оботе в коррупции и преференциальном обращении с регионом Ланго. После радиопередачи на улицах Кампалы появились ликующие толпы. Амин объявил, что он был солдатом, а не политиком, и что военное правительство останется только в качестве временного режима до новых выборов, о чем будет объявлено, когда ситуация будет нормализована. Он пообещал освободить всех политических заключенных.

Президент Иди Амин провел государственные похороны в апреле 1971 года для Эдварда Мутеши, бывшего короля (Кабаки) и президента, который умер в изгнании, освободил многих политических заключенных и выполнил свое обещание провести свободные и справедливые выборы, чтобы вернуть страну к демократическому правлению в кратчайшие сроки.

Введение военной диктатуры

2 февраля 1971 года, через неделю после переворота, Амин объявил себя президентом Уганды, главнокомандующим Вооруженными Силами, начальником штаба армии и начальником авиационного штаба. Он объявил, что приостанавливает некоторые положения конституции Уганды, и вскоре учредил Консультативный совет по вопросам обороны, состоящий из военных офицеров с самим собой в качестве председателя. Амин поставил военные трибуналы над системой гражданского права, назначил солдат на высшие государственные должности и полугосударственные учреждения, а также проинформировал вновь назначенных министров гражданского кабинета о том, что они будут подчиняться военной дисциплине.

Амин переименовал президентскую квартиру в Кампале из Дома правительства в «Командный пост». Он распустил подразделение общей службы (ГСС), разведывательное агентство, созданное предыдущим правительством, и заменил его Государственным исследовательским бюро (СРБ). Штаб-квартира СРБ в пригороде Кампалы Накасеро стала местом пыток и казней в течение следующих нескольких лет. Другие учреждения, используемые для преследования инакомыслящих, включали военную полицию и подразделение общественной безопасности (PSU).

Оботе укрылся в Танзании, где получил убежище от президента этой страны Юлиуса Ньерере. Вскоре к Оботе присоединились 20 000 угандийских беженцев, спасающихся от Амина. Изгнанники попытались, но так и не сумели вернуть Уганду в 1972 году в результате плохо организованной попытки государственного переворота.

Репрессии по национальному признаку

Амин, в ответ на попытки вторжения угандийских изгнанников в 1972 году, очистив армию от сторонников Оботе, преимущественно этнических групп ачоли и ланго. В июле 1971 года солдаты ланго и ачоли были убиты в казармах Цзиньцзя и Мбарары. К началу 1972 года исчезло около 5 000 солдат ачоли и ленго и, по крайней мере, вдвое больше гражданских лиц. Вскоре жертвами начали становиться представители других этнических групп, религиозные лидеры, журналисты, художники, чиновниками, судьи, юристы, студенты и интеллектуалы, а также иностранные граждане. В этой атмосфере насилия многие другие люди были убиты по уголовным мотивам или просто по желанию. Тела часто сбрасывались в реку Нил.

Убийства, мотивированные этническими, политическими и финансовыми факторами, продолжались на протяжении восьми лет правления президента Уганды Иди Амина. Точное количество убитых неизвестно. Международная комиссия юристов подсчитала, что число погибших составляет не менее 80 000 человек и, что более вероятно, приближается к числу в 300 000 человек.

Внешняя политика

Первоначально Амина поддерживали западные державы, такие как Израиль, Западная Германия и, в частности, Великобритания. В конце 1960-х годов движение Оботе влево, в том числе введение его устава Чрезвычайного человека и национализация 80 британских компаний, заставило Запад беспокоиться о том, что этот президент создаст угрозу западным капиталистическим интересам в Африке и сделает Уганду союзником СССР. Амин, который служил британской армии и принимал участие в подавлении восстания Мау-Мау до провозглашения независимости Уганды, был известен британцам как убежденный лоялист. Это сделало его очевидным и самым желательным преемником Оботе в глазах англичан.

После изгнания угандийских азиатов в 1972 году, большинство из которых были индийского происхождения, Индия разорвала дипломатические отношения с Угандой. В том же году, в рамках своей «экономической войны», Амин разорвал дипломатические отношения с Великобританией и национализировал все принадлежащие британцам предприятия.

Параллельно с этим отношения Уганды с Израилем испортились. Хотя Израиль ранее поставлял Уганде оружие, в 1972 году Амин изгнал израильских военных советников и обратился с просьбой о поддержке к диктатору Ливии, Муаммару Каддафи, и к СССР. Позже Иди Амин стал откровенным критиком Израиля. Амин не стеснялся обсуждать с советниками и журналистами свои планы войны с Израилем, используя парашютистов, бомбардировщики и эскадрильи-самоубийцы. В Африке и на Западе распространялись слухи о том, что Иди Амин - каннибал.

Советский Союз стал крупнейшим поставщиком оружия для режима диктатора Иди Амина. Восточная Германия участвовала в Группе общего обслуживания и Государственном исследовательском бюро, двух организациях, которые были наиболее известны своим террором по отношению к оппозиции и мирному населению. Позднее, во время вторжения Уганды в Танзанию в 1979 году, Восточная Германия попыталась стереть доказательства своего сотрудничества с этими организациями.

В 1973 году посол США Томас Патрик Мелади рекомендовал США сократить свое присутствие в Уганде. Мелади назвал режим Амина «расистским, беспорядочным и непредсказуемым, жестоким, неумелым, воинственным, иррациональным, нелепым и милитаристским». Незадолго после этого Соединенные Штаты закрыли свое посольство в Кампале.

Теракт 1976 года

В июне 1976 года Амин разрешил авиалайнеру Air France, летевшему из Тель-Авива в Париж и захваченному двумя членами Народного фронта за освобождение Палестины, а также их помощниками из числа немецких коммунистов, приземлиться в аэропорту Энтеббе. Вскоре после этого было освобождено 156 нееврейских заложников, которые не имели израильских паспортов, в то время как 83 еврея и граждане Израиля, а также 20 членов экипажа, продолжали оставаться в плену у арабо-немецких террористов и их угандийских союзников. В ходе последующей израильской операции по спасению заложников, известной под кодовым названием «Операция Тандерболт», в ночь с 3-4 июля 1976 года группа израильских спецназовцев вылетела из Израиля и захватила контроль над аэропортом Энтеббе, освободив почти всех заложников. Три заложника погибли во время операции и 10 получили ранения. 7 террористов, около 45 угандийских солдат и 1 израильский солдат, Йони Нетаньяху (командир подразделения) были убиты. Четвертый заложник, 75-летняя Дора Блох, пожилая еврейская англичанка, которая была доставлена ​​в больницу Мулаго в Кампале перед спасательной операцией, впоследствии была убита в результате репрессий. Этот инцидент еще больше усугубил международные отношения Уганды, в результате чего Соединенное Королевство закрыло свою Высокую комиссию в Уганде. В ответ на помощь Кении в рейде людоед Иди Амин также приказал убить сотни кенийцев, проживающих в Уганде. По некоторым данным, он часто употреблял в пищу плоть убитых оппозиционеров.

Реваншизм и милитаризм

Уганда под руководством Амина приступила к наращиванию военного потенциала, что вызвало обеспокоенность со стороны соседней Кении. В начале июня 1975 года кенийские власти конфисковали крупный конвой советских вооружений на пути в Уганду в порту Момбаса. Напряжение между Угандой и Кенией достигло своего апогея в феврале 1976 года, когда Амин объявил, что он рассмотрит возможность аннексии части южного Судана и западной и центральной Кении, а также 32 километров (20 миль) Найроби, ведь эти земли якобы являются частью исторической Уганды. Правительство Кении отреагировало суровым заявлением о том, что Кения не будет расставаться с «одним дюймом территории». Амин отступил после того, как кенийская армия развернула войска и бронетранспортеры вдоль границы Кении и Уганды.

Свержение и изгнание

К 1978 году число сторонников и близких соратников Амина значительно сократилось, и он столкнулся с растущим несогласием со стороны населения, поскольку экономика и инфраструктура рухнули в результате многолетних злоупотреблений. После убийства епископа Лувума и министров Ориемы и Обом Офбюми в 1977 году, несколько из министров Амина перешли в оппозицию или исчезли в изгнании. В ноябре 1978 года, после того как вице-президент Амина генерал Мустафа Адриси был ранен в подозрительной автокатастрофе, верные ему солдаты подняли мятеж. Амин послал войска против мятежников, некоторые из которых бежали через границу Танзании. Амин обвинил президента Танзании Юлиуса Ньерре в том, что он ведет войну против Уганды, приказал вторжение на территорию Танзании и формально аннексировал участок региона Кагера, прилегающий к границе.

В январе 1979 года Ньерре мобилизовал Народные силы обороны Танзании и контратаковал вместе с несколькими группами угандийских изгнанников, объединившихся в Национальную освободительную армию Уганды (UNLA). Армия Амина неуклонно отступала, и, несмотря на военную помощь от Муаммара Каддафи из Ливии, Амин был вынужден бежать в ссылку на вертолете 11 апреля 1979 года, когда Кампала была захвачена. Он сбежал сначала в Ливию, где пробыл до 1980 года, и в конечном итоге поселился в Саудовской Аравии, где королевская семья разрешила ему остаться и выплатила щедрую субсидию в обмен на то, чтобы он больше не возвращался к политике. Амин в течение нескольких лет жил на двух верхних этажах отеля Novotel на Палестина-роуд в Джидде. Брайан Баррон, который освещал войну в Уганде и Танзании для BBC в качестве главного африканского корреспондента вместе с оператором Мохамедом Амином (однофамилцем), в 1980 году встретился с бывшим угандийским диктатором и провел первое интервью с ним после его свержения.

В ходе интервью, которое он дал в Саудовской Аравии, Амин сказал, что Уганда нуждается в нем, и что у него никогда не было угрызений совести из-за жестокого характера его режима.

Болезнь и смерть

19 июля 2003 года четвертая жена Амина Налонго Мадина сообщила, что он находился в коме и почти умер в больнице, научно-исследовательском центре Короля Фейсала в Джидде (Саудовская Аравия), от почечной недостаточности. Она умоляла президента Уганды Йовери Мусевени разрешить ему вернуться в Уганду на оставшуюся часть жизни. Мусевени ответил, что Амину придется «ответить за свои грехи в тот самый момент, когда он вернется». Семья Амина в конце концов решила отключить аппарат по искусственному поддержанию жизни, и 16 августа 2003 года бывший диктатор скончался. Он был похоронен на кладбище Рувайс в Джидде в простой могиле без каких-либо почестей.

В массовой культуре

В глазах современного зрителя "прославил" Иди Амина фильм "Последний король Шотландии", в котором кровавого диктатора блестяще сыграл Форрест Уитакер, получивший Оскар за эту роль.