Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

В. Л. Хейфец, Л. С. Хейфец Деятельность советских дипломатов как фактор развития левого движения Мексики в 1920-е гг. Миссия Александры : смена внешнего облика старой модели Международные отношения в новое и новейшее время. Материалы международной научной конференции, посвященной памяти профессора К. Б. Виноградова Санкт-Петербург, 2005 Характерное для советской внешней политики в 1920-е гг. ХХ века стремление одновременно оказать поддержку мировой революции и обеспечить национальные интересы СССР в полной мере проявилось в отношениях с Мексикой. И миссия генконсула РСФСР М. Бородина, целью которой было восстановить отношения двух стран , и деятельность первого полпреда С. Пестковского , были теснейшим образом связаны с Коминтерном. Оба напрямую совмещали дипломатическую работу с функциями эмиссаров III Интернационала по организации коммунистического движения Латинской Америки. Период пребывания Пестковского в Мексике был ознаменован двумя неприятностями. Если первая из них, вызванная двусмысленным высказыванием наркома Г. о Мексике как базе для развития деятельности компартии, была признана исчерпанной, то вторая - прямое советское вмешательство в борьбу местных профсоюзов, вызвал негодование крупнейшего профобъединения, КРОМ, тесно связанного с правительством. После заявлений советских профсоюзов в 1927 г. об оказании материальной помощи забастовке железнодорожников, направляемой через полпредство, стало очевидно - возможности Пестковского представлять СССР без постоянной конфронтации с мексиканскими властями исчерпаны. Назначение вместо Пестковского малоизвестного дипломата могла восприниматься в рабочем движении страны как отказ СССР от поддержки коммунистов. Поэтому была найдена всё же адекватная замена в лице Александры . В момент объявления об ее назначении полпредом никто в мире не мог предположить, что вовсе не намеревалась действовать в манере Пестковского . Ей оказалось легче всего предпринять перемены в системе отношений между Коминтерном, полпредством в Мехико и компартий страны. В ходе встречи с И.Сталиным накануне отъезда получила четкие инструкции: "поменьше няньчанья со стороны " с компартиями … понаделают ошибок - не беда"; полпред не должна "поддаваться ложным представлениям о нарастающей революции, до которой Мексике еще очень далеко", а обязана укреплять дружественные отношения между двумя странами, не поддаваясь на "соблазны революционных авантюр". Сама полпред, хорошо знакомая со Сталиным , не могла не понимать, что было бы ошибкой буквально понимать его слова и что речь не шла о кардинальной смене линии (под "революционными авантюрами" подразумевались прежде всего антиправительственные мятежи на местах); но объявленные правила игры ("вести осмотрительную политику, не упуская принципиальной линии") ей нельзя было не принять. О том, как выглядела политика Пестковского вряд ли имела подробное представление, но была четко уверена: "линия его работы шла в весьма отличном направлении от той линии, что мне дали в Москве". За несколько недель до отъезда полпред заявила прессе , что "нынешний дипломат должен" воздерживаться от "любой пропаганды и вмешательства во внутренние дела страны пребывания". осознавала стратегическую позицию Мексики в советской внешней политике, но также она знала и о все более интенсивном американском давлении на эту страну. Вынужденный отъезд Пестковского и отказ Госдепартамента США в предоставлении ей самой транзитной визы были явными свидетельствами тяжелой обстановки, ждавшей ее в Мексике. Первым проявлением перемен стал отказ встречаться с пришедшими на вокзал в Мехико коммунистами, поскольку это противоречило дипломатическому протоколу; вручая верительные грамоты, она похвалила политические и социальные достижения мексиканской революции, немедленно подчеркнув, что ее основная работа в Мексике состоит в развитии двусторонней торговли. При встрече с главой правительства Кальесом 2 февраля 1927 г. вновь повторила, что не намерена создавать трудности правительству, что президент понял однозначно: она не собиралась идти на конфликт с КРОМ и помогать компартий. Для себя предстояло решить важную дилемму: что больше в интересах СССР и мировой революции - дружественные отношения с правительством Кальеса (которое "ведет крепкую политику против Вашингтона") или же ставка на поддержку местного антиимпериалистического движения (тесно связанного с компартий), которое одновременно было бы антиправительственным. Анализ сделанных ею дневниковых записей и писем показывает: дипломат полагала, что Мексике принадлежит руководящая роль в латиноамериканском антиимпериалистическом движении, но это вовсе не означало отказа от развития внутри самой Мексики левого революционного движения (она не переоценивала значение компартии, отмечая, что "наши" (коммунисты) малочисленны и качаются между анархосиндикализмом и оппортунизмом анархистов …. Наши друзья - горсточка и политически бессильные"). считали необходимым по-прежнему активно поддерживать компартию и не камуфлировать эти связи. Дружеские отношения с КРОМ, которые попыталась завязать, так и не сложились, что было естественно. Руководители профцентра отрицательно относились к СССР, зная, какие усилия Коминтерн предпринимает для поддержки конкурентов КРОМ. Намерения нового полпреда показать, что она - "не Пестковский " не могли не кануть втуне. В общем-то, кромисты были недалеки от истины. Сколь бы не хотела продемонстрировать новую линию, она четко следовала данным ей в Москве указаниям, немедленно передав забастовщикам прибывшие из СССР, что спровоцировало бурную кампанию в прессе и требование КРОМ выслать полпреда из страны. Почти столь же жестко отреагировал МИД Мексики, вручивший от имени президента ноту протеста против "антиправительственных действий". Прекрасно понимая зависимость советских профсоюзов от правительства, Кальес потребовал употребить все влияние для прекращения поддержки ими мексиканских забастовщиков. И в этот момент выяснилось , насколько умелый маневр предприняла в свое время Москва, предприняв кадровую замену в дипмиссии. сослалась на то, что не была в курсе незаконности забастовки, полагала, что стачка направлена против иностранной компании и происходит при поддержке антиимпериалистически настроенного мексиканского правительства, и не смогла соответствующим образом проинформировать свое правительство. Все участники событий прекрасно понимали, что это не так, но сумели сделать вид, что верят в сказанное и услышанное. Действовать в манере сугубо дипломатической не удавалось, в том числе и по причинам от нее не зависящим. Политика США, обвивших Мексику в пропаганде большевизма, резко снижала ценность той энергии, с которыми полпред намеревалась выполнять свою работу. Уверенность американцев в ее личном участии в переправке мексиканских коммунистов в США ставила в деликатную ситуацию в отношениях с правительством Кальеса.

Отечественный Джеймс Бонд – Макс Отто фон Штирлиц является одним из самых популярных и горячо любимых персонажей советской эпохи. Ни одному другому герою не удалось даже близко приблизиться к его славе. А между тем до сих пор нет единого мнения по поводу того, кто мог бы послужить прототипом знаменитого штандартенфюрера, так полюбившегося жителям нашей страны (а в особенности ее женской половине). Споры о том, кого Юлиан Семенов взял за образец, создавая центрального персонажа знаменитой эпопеи, состоящей из тринадцати романов, не затихает и по сей день.

На самом деле фигура Максима Максимовича Исаева (в действительности Всеволода Владимировича Владимирова), неуловимого полковника советской разведки, является литературным слепком из засекреченных материалов, почерпнутых писателем в архивах спецслужб. За каждой строчкой рассказов о полковнике Исаеве стоят реальные люди, советские разведчики, вступившие в смертельное противостояние с фашизмом. Имена большинства из них на сегодняшний день уже рассекречены. И каждое – легенда. И мы обязаны помнить их.

Можно долго строить догадки о настоящем прообразе известного героя, но единственным человеком, который знал правду до конца, был собственно сам создатель Штирлица Юлиан Семенов. В конце шестидесятых годов ему была поручена почетная миссия – написать патриотическое произведение о подвигах советского разведчика. Для максимального приближения сюжета к реальным обстоятельствам по распоряжению самого Юрия Андропова писателю было разрешено ознакомиться с архивными документами некоторых советских резидентов. В более поздних интервью Семенов рассказывал, что большинство событий, происходящих со Штирлицем в его романах, взяты из реальной жизни, однако все они происходили с разными разведчиками. Писатель же мастерски соединил их в одну литературную биографию.

В одной из серий кинофильма «Семнадцать мгновений весны» дается краткая характеристика Штирлица, в которой говорится, что он является чемпионом Берлина по теннису. Единственным советским разведчиком, профессионально занимающимся теннисом и футболом, был Александр Коротков, хотя до звания чемпиона ему добраться так и не удалось. К тому же быть одновременно секретным агентом и чемпионом в каком-либо виде спорта в реальной жизни практически невозможно. Помимо необходимости постоянных тренировок личность спортсмена находится под пристальным вниманием общественности и спецслужб. Для Короткова карьера секретного разведчика началась именно с теннисного корта, где его впервые взяли на заметку чекисты. Позже по рекомендации В.Л. Герсона он устроился работать на Лубянку в качестве обычного лифтера. Вскоре Короткова перевели на должность делопроизводителя в иностранный отдел, а уже позднее направили на индивидуальную подготовку, которую в те времена обязан был пройти каждый разведчик. Александра обучили вождению автомобиля, владению различными видами , он в совершенстве изучил немецкий язык. Спустя несколько лет упорных занятий его отправили за границу. До войны Коротков работал во Франции, возглавляя группу, созданную специально для ликвидации предателей. Ему приписывают уничтожение Агабекова и Клемента. В конце тридцатых годов имя Короткова узнали многие в узком кругу профессиональных разведчиков. Накануне нового 1939-го года Берия вызвал Александра и еще нескольких агентов к себе. Однако вместо ожидаемого поздравления, он сообщил им… об увольнении. Импульсивный Коротков не пожелал мириться с таким исходом и решился на отчаянный поступок – написал Берии личное письмо, в котором без оправданий и просьб потребовал восстановить его на работе. Коротков понимал, что такой шаг был равнозначен самоубийству, однако осмелился подробно аргументировать всю беспочвенность его отставки. К всеобщему удивлению после прочтения письма Берия восстановил его на службе. В 1940-ом году Коротков работал в Берлине в качестве секретного агента, а в марте 1941-го, возможно, именно он первым передал информацию о неизбежности нападения Германии на СССР. В начале сороковых годов Коротков в условиях жесточайшей контрразведывательной деятельности фашистов сумел наладить надежную связь с подпольной группой «Красная капелла», занимавшейся подрывом гитлеровского режима. С помощью подпольных радиостанций данная организация передавала секретную информацию для СССР и союзных стран.

Известный советский шпион Ким Филби заявил после просмотра кинофильма «Семнадцать мгновений весны»: «С таким сосредоточенным и напряженным лицом настоящий Штирлиц не продержался бы и дня!». Критиками также выдвигались утверждения о том, что созданный в сериале образ фашистской Германии больше напоминает СССР сталинского периода. Например, по мнению историка Залесского «такого Третьего рейха не существовало… Все отношения между персонажами, весь дух не имеет ничего общего с реальностью. Нацистская Германия была другой. Не хуже и не лучше, просто другой».

19 июня 1941-го года разведчик, работавший под псевдонимом Брайтенбах, сообщил советскому руководству о запланированном через три дня нападении немцев. Согласно многим источникам этот агент также может рассматриваться в качестве одного из прототипов Штирлица. Под секретным именем скрывался Вильгельм Леман, который, как и Штирлиц, был офицером гестапо, гауптштурмфюрером СС и шпионом Советского Союза. По некоторым источникам первоначальная инициатива исходила от самого немецкого офицера, он сознательно искал встречи с советской разведкой, пока его официально не завербовали. Желание Лемана работать на СССР было продиктовано его непримиримостью к основным идеалам фашизма. Добродушного и приветливого человека, которым был Леман, на работе (в IV-ом отделе РСХА гестапо) многие называли «дядюшкой Вилли». Никто, в том числе и его жена, даже не могли предположить, что этот лысоватый добряк, страдающий почечными коликами и диабетом, является советским агентом. Перед войной он передавал информацию о сроках и объемах производства самоходных орудий и бронетранспортеров, разработке новых нервнопаралитических веществ и синтетического бензина, начале испытаний ракет на жидком топливе, структуру и кадровый состав немецких спецслужб, контрразведывательных операциях гестапо и многое другое. Документы, подтверждающие факт готовящегося нападения на Советский Союз, Леман вшил в подкладку своей шляпы, которую затем незаметно заменил на такой же головной убор при встрече с советским представителем в кафе.

В 1942-ом году немцам удалось рассекретить храброго разведчика. Гиммлер был просто шокирован этим фактом. Сотрудник, проработавший в гестапо тринадцать лет, постоянно поставлял информацию СССР и ни разу даже не был заподозрен в шпионаже. Сам факт его деятельности являлся для СС настолько постыдным, что дело Лемана полностью и бесследно уничтожили, пока оно не успело дойти до фюрера, а самого разведчика спешно расстреляли вскоре после ареста. Даже жена агента долгое время не знала об истинных причинах гибели супруга. Его имя было внесено в список погибших за Третий рейх. Из всех советских разведчиков именно Леман занимал схожую со Штирлицем должность высокопоставленного офицера СС, окруженного вершителями судеб Германии и вхожего в самое сердце рейха.

Штирлиц скрывал свое настоящее семейное положение, согласно документам гестапо он был холост, однако в СССР его возвращения ожидала жена. В действительности на работу в СС немцы брали преимущественно женатых офицеров, а те, кто был холост, как правило, вызывали излишние подозрения. К тому же в уставе данной организации каждому члену предписывалось завести семью и детей к тридцати годам.

В конце девяностых годов родилась версия, что настоящая фамилия литературного персонажа Штирлица – Исаев – появилась благодаря реально существовавшему разведчику Исайе Исаевичу Боровому. Немного изменив его имя, Юлиан Семенов создал Максима Максимовича. А о самом Исайе Боровом известно очень мало, поскольку личное дело резидента до сих пор остается засекреченным. Родственники агента рассказывают, что он, как и Штирлиц, руководил советской военной разведкой в Европе и был внедрен в верхние эшелоны командования Третьего рейха. Однако работал Боровой там еще до войны, по приказу командования сдался американцам, которые переправили его в Советский Союз. Несмотря на огромные заслуги перед Родиной, по возвращении домой Борового вместо наград ожидала ссылка в Сибирь. Причина ареста агента так и осталась тайной за семью печатями. Мероприятия по очищению разведчика от скверны прогнившего Запада были настолько жестокими, что перед смертью у Борового были сломаны руки и ноги, поврежден позвоночник. Родные так и не узнали, где похоронено его тело.

Отдельные исследователи также склонны считать, что прообразом Штирлица вполне мог быть и Михаил Михалков, брат известного советского писателя, бывший в период Великой отечественной агентом-нелегалом, снабжавшим отечественные разведорганы важными оперативными данными. Будучи родственником Михалкова, Юлиан Семенов прекрасно знал его жизненную , а потому вполне мог частично использовать ее в своих произведениях. В 1945-ом году Михаил во время сражения перешёл линию фронта и попал в руки «родной» военной контрразведки. Его обвинили в сотрудничестве с немцами и заключили сначала в лефортовскую тюрьму, а затем в один из концлагерей на Дальнем Востоке. Реабилитировали разведчика только в 1956-ом году.

Сегодня поклонникам Штирлица даже трудно представить, что легендарный персонаж мог выглядеть совсем иначе, например, если бы кастинг в кино выиграл Олег Стриженов или Арчил Гомиашвили. Тем не менее, Тихонов прекрасно справился с одной из самых сложных актерских задач – сыграть роль задумавшегося, безмолвного героя. Когда он в фильме просто хранит молчание, зритель свято верит, что Штирлиц размышляет о чем-то крайне важном для страны, хотя, по признанию самого актера, в этот момент он повторял в уме таблицу умножения. В одной роли Тихонову удалось соединить лучшие качества советских разведчиков: высокий интеллект, тонкое умение разбираться в человеческой психологии, искусство владеть собой и своими эмоциями, способность перевоплощаться, быстро анализировать обстановку и молниеносно принимать решения.

Прототипом молодого Штирлица может являться сотрудник ВЧК Яков Блюмкин. Интересно, что среди его псевдонимов встречаются фамилии Владимиров и Исаев. Также у них со Штирлицем одна дата рождения – 8 октября 1900-го года. Биография Блюмкина чрезвычайно занимательна. Его высоко ценили Дзержинский и Троцкий, он участвовал в убийстве немецкого посла Мирбаха, отметился в покушении на гетмана Скоропадского и немецкого фельдмаршала Эйхгорна, «экспроприировал» ценности Госбанка вместе с Мишкой Япончиком, занимался свержением персидского главы Кучек-хана и создавал Иранскую коммунистическую партию. Один эпизод из жизни Блюмкина почти полностью стал основой сюжета книги Семёнова «Бриллианты для диктатуры пролетариата». В середине двадцатых годов Яков окончил Академию Генштаба РККА и занимался восточным вопросом, объездил Китай, Палестину, Монголию, жил в Шанхае. Летом 1929-го года Блюмкин вернулся в столицу отчитаться о своей работе, но вскоре был арестован за старые связи с Львом Троцким. В конце этого же года Блюмкина расстреляли.

Еще один интересный исторический факт. Известно, что в Третьем рейхе не особо жаловали курильщиков. Офицерам СС Гиммлер лично запретил предаваться этому пороку на работе. Однако и в книге, и в фильме Штирлиц часто курит.

Еще одним прообразом Штирлица считается Анатолий Гуревич. Он добровольцем отправился на войну в Испанию, а после возвращения на Родину получил предложение стать разведчиком. Его специализацией после обучения в ГРУ стали шифры и радиостанции. Под именем Винсента Сьерра Анатолий начал свою работу в Брюсселе, позже он входил в «Красную капеллу», имел псевдоним Кент. В Бельгии он женился на дочери богатого промышленника, передавшего Гуревичу часть своих предприятий. Именно он осенью 1941-го года сообщил Москве о готовящемся немцами ударе под Сталинградом и на Кавказе. Во многом благодаря этой информации Красная армия одержала верх в этих операциях, остались живы тысячи наших соотечественников. В 1941-ом году передатчик Анатолия запеленговали. Разведчику вместе с женой пришлось бежать во Францию, в город Марсель, где их вскоре и арестовали. Только после этого супруга Маргарет узнала, что ее муж – советский шпион. Большим потрясением для советского агента стала информация о том, что его коды взломаны, а немецкая контрразведка включилась в радиоигру. Тем не менее, Гуревичу удалось выжить. После войны расставшийся с женой разведчик вернулся в Россию. С приговором Анатолию советское командование не медлило – дало двадцать лет тюрьмы по статье «измена Родине». На самом деле он провел в заключении около двадцати пяти лет. Обвинения в предательстве сняли лишь в 1991-ом году. Анатолий Гуревич скончался в январе 2009-го года на девяносто шестом году жизни.

В длинный список прототипов популярного героя многие историки относят одного из самых выдающихся разведчиков столетия Рихарда Зорге. Однако подробное изучение их биографий опровергает это. Сходство можно найти лишь в том, что Зорге признан реальным разведчиком №1 нашей страны, а Штирлиц – литературно-кинематографическим. Еще можно отметить, что оба жили некоторое время в Шанхае. Также Зорге предупреждал о начале войны, а Штирлиц пытался выяснить эту дату.

Касательно характера Штирлица сам Юлиан Семенов утверждал, что выбор свой остановил на Нормане Бородине. Приключения прославленного разведчика писатель узнал не из секретных архивов, а от самого агента, то есть из первых уст. Его жизнь могла бы стать отдельным захватывающим романом, Норману довелось пройти через огромное количество испытаний и драм. Отец будущего агента, Михаил Бородин, был соратником Ленина, дипломатом, советским разведчиком. С 1923-го года под псевдонимом «товарищ Кирилл» он работал советником китайского лидера Сунь Ятсена. Когда Сунь Ятсен умер после тяжелой болезни, власть в стране мгновенно поменялась. Оставаться в образе фаворита бывшего лидера этой страны было крайне опасно. Михаила Бородина арестовали и выслали из СССР. А его сына – Нормана – советским дипломатам удалось тайно перевезти в составе гастролирующей балетной труппы Айседоры Дункан. Красивый черноволосый шестнадцатилетний юноша был замаскирован под женщину, одну из участниц представления.

Поначалу в Советском Союзе Норман чувствовал себя иностранцем. За все свои шестнадцать лет он был здесь лишь однажды, а родился и вырос – в Соединенных Штатах. Соответственно родным языком для Бородина-младшего являлся английский. Выполняя заветы отца, Норман с младых ногтей готовился стать разведчиком. К девятнадцати годам он уже был сотрудником ИНО НКВД, а свое первое задание получил в двадцать пять лет. Ему было приказано отправиться в США в качестве нелегального резидента. Положение нелегальных разведчиков, которых в узком кругу называли «марафонцами внешней разведки», было крайне трудным, поскольку они не могли рассчитывать на защиту со стороны посольства в случае возникновения каких-либо проблем, вплоть до ареста. В период работы в Соединенных Штатах Бородину был присвоен оперативный псевдоним Гранит, который как нельзя лучше характеризовал его характер. По воспоминаниям современников реальный агент, как и Штирлиц, производил очень приятное впечатление, был тактичен и обладал большим чувством юмора, умел сохранять спокойствие и выдержку в любых ситуациях, ничто не могло заставить его выдать свои истинные чувства. Однако вся дальнейшая судьба разведчика была похожа на полосу препятствий. Жизнь, как будто специально испытывала Бородина на прочность. После предательства одного из советских шпионов Бородин в числе ряда других агентов был отозван из США. А вскоре по заключению Наркомата внутренних дел его отчислили из внешней разведки. Во время отставки Бородин работал в иностранном отделе Главлита, однако с началом Великой Отечественной вновь был возвращен в разведку. Его командировали в Германию, в самое логово врага – в Берлин, где Норманом была создана надежная разветвленная агентурная сеть. Одновременно со шпионской деятельностью под видом добровольца-американца он трудился в швейцарском Красном Кресте.

Популярный писатель Георгий Вайнер в одном из интервью сказал: «Норман и его семья - изумительный материал для романа о рождении, становлении и победе идей и взглядов, их дальнейшей трансформации, крахе и окончательном уничтожении всех идеалов».

В 1947-ом году Норман вернулся в Москву и устроился работать корреспондентом. Вскоре он, как и многие его соотечественники-фронтовики, полностью разочаровался в советской системе. В 1949-ом году Норман написал Сталину письмо, в котором озвучил перед Генсеком всего лишь один вопрос: знает ли он, что происходит в его окружении, куда и почему бесследно исчезают лучшие агенты, искренне преданные коммунистическим идеям? Ответа разведчик не получил, но спустя несколько дней арестовали его отца. Михаил Бородин два года находился в Лефортово, где под пытками подписал признание в том, что является американским шпионом. 29 мая 1951-го года, Бородин-старший, не выдержав побоев, скончался в тюрьме. После того, как умер отец, арестовали Нормана. В тюрьме Бородина, который внезапно из ценного разведчика превратился во врага страны, также ждали пытки. Его раздетым держали в карцере при температуре чуть выше нуля градусов. Проведя следственный процесс, власти решили сослать разведчика в Караганду.

За время Карагандинской ссылки руководство КГБ позволило Норману Бородину заниматься делом, которое было ему по душе. Он стал журналистом местной газеты. Здесь же разведчик познакомился с еще не известными братьями Вайнерами и Юлианом Семеновым. Услышанная Семеновым история жизни Нормана Бородина произвела на писателя огромное впечатление, он попросил у разведчика разрешения использовать отдельные моменты его биографии в своем новом романе о Штирлице. Но самым главным было то, что Семенов постарался наделить своего героя таким же характером. Через два года наступила сталинская оттепель, культ Вождя был развенчан, с Бородина сняли обвинения, и он смог, наконец, вернуться в Москву. Разведчика восстановили в партии, и он вновь возвратился на работу в КГБ. Впоследствии Бородин принимал участие в создании фильма «Семнадцать мгновений весны» под вымышленным именем С.К. Мишин, которое зритель может увидеть в заключительных титрах. Андропов запретил указывать подлинные имена действующих офицеров разведки. Художник картины «Семнадцать мгновений весны», по рассказам дочери Бородина, был частым гостем в их доме и советовался с отцом, дабы добиться максимального приближения художественного образа Штирлица к реальному разведчику. Умер Норман Бородин в 1974-ом году.

Существует легенда, что уже в старости Леонид Брежнев, очень любивший фильм про знаменитого разведчика, пересмотрев его в очередной раз, внезапно спросил у присутствующих: «А Штирлица мы наградили?». Все смущенно промолчали. Тогда Брежнев распорядился дать разведчику звание Героя. В качестве выхода из ситуации было решено наградить Тихонова орденом Героя Социалистического Труда. Происходило ли такое в реальности – неизвестно.

Как ни печально, несмотря на наличие большого количества опытных резидентов, годами поставлявших ценную информацию из вражеского лагеря, а также диверсантов, совершивших ряд успешных операций, в настоящей жизни разведчиков с такой насыщенной биографией, как у Штирлица, не существовало. Да и не могло существовать. Лавирование между возможными провалами, внедрение в самые верхи рейха, спасение из сложнейших ситуаций просто не может выпасть на долю одного человека. Кроме того приходится признать, что присутствие такого человека как Штирлиц в высших эшелонах немецкого командования в реальной жизни было бы невозможно. Хотя бы по той простой причине, что родословную всех офицеров гестапо по распоряжению фюрера проверяли вплоть до середины восемнадцатого века. Однако Семенов писал свои книги не на пустом месте. Он проштудировал огромнейшее количество исторических материалов. Возможно, поэтому его работы выглядят такими достоверными и убедительными. Без сомнений образ Штирлица был собран из разных советских разведчиков, а многие из его деяний, описанных на страницах романов, позаимствованы из реальной жизни. И пускай ни один из них не являлся Штирлицем сам по себе, они были им все вместе взятые. Да и с признанием заслуг перед Родиной литературному герою повезло гораздо больше, нежели реальным прототипам. Многие из них были незаслуженно гонимы, обвинены в шпионаже и забыты. Героями отважных людей признавали уже после их ухода из жизни.

Источники информации:
http://www.kpravda.ru/article/society/006425/
http://operkor.wordpress.com/
http://reallystory.com/post/144
http://www.centrasia.ru/newsA.php?st=1256677560

Ctrl Enter

Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter

В создании фильма «Семнадцать мгновений весны» Норман Бородин принимает участие под вымышленным именем - С. К. Мишин, которое зритель может увидеть в заключительных титрах. Говорят, что Андропов запретил указывать подлинные имена действующих офицеров разведки.
Между тем жизнь самого Бородина могла бы стать отдельным захватывающим романом: Норману довелось пройти через огромное количество испытаний и драм. Отец будущего агента Михаил Бородин был соратником Ленина, дипломатом, советским разведчиком. С 1923 года под псевдонимом товарищ Кирилл он работал советником китайского лидера Сунь Ятсена. Когда Сунь Ятсен умер после тяжелой болезни, власть в стране мгновенно поменялась. Оставаться в образе фаворита бывшего лидера этой страны было крайне опасно. Михаила Бородина арестовали и выслали. А его сына Нормана советским дипломатам удалось тайно перевезти в составе гастролирующей балетной труппы Айседоры Дункан. Красивый, черноволосый 16-летний юноша был замаскирован под женщину, одну из участниц представления.

Нелегальный резидент в 25
Поначалу в Советском Союзе Норман чувствовал себя иностранцем. За все свои 16 лет он был здесь лишь однажды, а родился и вырос - в Соединенных Штатах. Соответственно, родным языком для Бородина-младшего был английский. Выполняя заветы отца, Норман с младых ногтей готовился стать разведчиком. К 19 годам он уже был сотрудником ИНО НКВД, а свое первое задание получил в 25 лет. Ему было приказано отправиться в США в качестве нелегального резидента. Положение нелегальных разведчиков, которых в узком кругу называли «марафонцами внешней разведки», было крайне трудным, поскольку они не могли рассчитывать на защиту со стороны посольства в случае возникновения каких-либо проблем, вплоть до ареста. В период работы в Соединенных Штатах Бородину был присвоен оперативный псевдоним Гранит, который как нельзя лучше характеризовал его характер. По воспоминаниям современников, реальный агент, как и Штирлиц, производил очень приятное впечатление, был тактичен и обладал большим чувством юмора, умел сохранять спокойствие и выдержку в любых ситуациях, ничто не могло заставить его выдать своих истинных чувств. Однако вся дальнейшая судьба разведчика была похожа на полосу препятствий. Жизнь как будто специально испытывала Бородина на прочность. После предательства одного из советских шпионов Бородин в числе ряда других агентов был отозван из США. Его командировали в Германию, в самое логово врага - в Берлин, где Норманом была создана надежная разветвленная агентурная сеть. Одновременно со шпионской деятельностью под видом добровольца-американца он трудился в швейцарском Красном Кресте.
В 1947 году Норман вернулся в Москву и устроился работать корреспондентом. Вскоре он, как и многие его соотечественники-фронтовики, полностью разочаровался в советской системе. В 1949-м Норман написал Сталину письмо, в котором озвучил перед Генсеком всего лишь один вопрос: знает ли он, что происходит в его окружении, куда и почему бесследно исчезают лучшие агенты, искренне преданные коммунистическим идеям. Ответа разведчик не получил, но спустя несколько дней арестовали его отца. Михаил Бородин два года находился в Лефортово, где под пытками подписал признание в том, что он американский шпион. В мае 1951 года Бородин-старший, не выдержав побоев, скончался в тюрьме. В 1949 году был арестован и Норман Бородин, два года он провел в тюрьме, а в 1951-м его выслали на поселение в Караганду.

Работа в ссылке
Участники проекта «Карлаг: память во имя будущего» карагандинского университета «Болашак» утверждают, что данных о пребывании Нормана Бородина в Караганде нет. На сегодняшний день известно, что за время карагандинской ссылки руководство КГБ позволило Норману Бородину заниматься делом, которое было ему по душе. Он стал журналистом местной газеты. Бородин был принят на работу в редакцию газеты «Социалистическая Караганда» (теперешняя «Индустриальная Караганда». Есть только приказ №78 от 31 мая 1952 года: «С сего числа временно зачислить на работу в качестве старшего литработника редакции тов. Бородина Нормана Михайловича. Оклад по смете».
Первые статьи и заметки Нормана Михайловича рассказывают о партийной жизни города и области, о международной обстановке. Бородин критически осмысливает деятельность кружка по изучению истории КПСС на комбинате «Карагандауголь», в котором посеща-емость менее 50%. Печатает статьи «Детские душегубы» о детской преступности в США и «Американские каннибалы дома и за границей». Со временем Норман Бородин стал освещать события культурной жизни города. Появились его рецензии на спектакли Казахского государственного академического театра оперы и балета имени Абая, шахтерского ансамбля песни и пляски, Карагандинского областного объединенного театра казахской и русской драмы. Публикации иллюстрированы фотоснимками автора.
По следам древних животноводов Норман Михайлович изучает Карагандинскую область, посещает ряд районов. 23
июня 1953 года газета публикует фотографию чабана Курмана Отарбаева (колхоз им. Сталина Каркаралинского района), сделанную Бородиным. Затем Норман Бородин направляется в колхозы имени XIX съезда КПСС и «Завет Ильича» Осакаровского района. Его фотоснимки передовиков народного образования, стахановцев рудо-ремонтного завода, художников шахты №3 им. Кирова, артистов - сегодня бесценные свидетельства истории Сарыарки.
Карагандинская ссылка Нормана Бородина длилась более двух лет. Здесь он был на поселении.
Через два года наступила оттепель, культ вождя был развенчан, с Бородина сняли обвинения, и он смог вернуться в Москву. Исчез Норман Михайлович Бородин из Караганды незаметно. Не осталось даже приказа об его увольнении с должности исполняющего обязанности заведу-ющего отделом «Социалистической Караганды».
По всей вероятности, в Москву было переправлено из архива местного КГБ и его личное дело. Разведчика восстановили в партии, и он вновь возвратился на работу в КГБ. Был главным редактором агентства печати «Новости». Он заслуженный работник культуры РСФСР, заслуженный работник органов госбезопасности СССР.
Художник картины «Семнадцать мгновений весны», по рассказам дочери Бородина, был частым гостем в их доме и советовался с отцом, дабы добиться максимального приближения художественного образа Штирлица к реальному разведчику.
К сожалению, как утверждают исследователи проекта «Карлаг: память во имя будущего», в Караганде не осталось людей, помнящих талантливого и неунывающего корреспондента Бородина. Понятное дело, что никто не догадывался о его истинной профессии.
Умер Норман Бородин в 1974 году.
Существует легенда, что уже в старости Леонид Брежнев, очень любивший фильм о знаменитом разведчике, пересмотрев его в очередной раз, внезапно спросил у присутствующих: «А Штирлица мы наградили?» Все смущенно промолчали. Тогда Брежнев распорядился дать разведчику звание Героя. В качестве выхода из ситуации было решено наградить Тихонова орденом Героя Социалистического Труда. Происходило ли такое в реальности - неизвестно.

Поиски начали тут же с редакционного архива. И вот на столе лежит пожелтевший листок приказа за № 78 от 31 мая 1952 года: "С сего числа временно зачислить на работу в качестве старшего литработника редакции тов. Нормана Михайловича Бородина. Оклад по смете. Редактор газеты "Социалистическая Караганда" Я. Муляр".

О неожиданной находке мы тут же сообщили читателям, познакомили их и с материалом Юрия Попова. Но многое так и осталось неизвестным. Как Бородин оказался в Караганде? Какова его дальнейшая судьба? Наконец, почему именно он стал прообразом знаменитого Штирлица? И мы продолжили поиски, которые позволили ответить на большинство вопросов.

Сын большевика

На наши запросы из всех областных архивов пришли отрицательные ответы. "Его документы после отъезда из Караганды тут же забрала Москва", - констатировали факт сотрудники ведомств. Но благо, что живем мы сегодня в век Интернета - великого помощника в любом поиске. Оказал он неоценимую услугу и нам.

Рассказывая о судьбе Нормана Бородина, нельзя не вспомнить о его не менее знаменитом отце - Михаиле Марковиче Грузенберге, соратнике Ленина, дипломате, известном коминтерновском деятеле. Попытаюсь хотя бы пунктирно рассказать о полной драматических ситуаций жизни этого талантливого и разностороннего человека.

Родился он в 1884 году в Белоруссии, в местечке Яновичи Витебского района. В 1903 году вступил в ряды РСДРП, а через год Михаил эмигрирует в Швейцарию, затем перебирается для подпольной работы в Ригу, где избирается одним из секретарей городского комитета РСДРП.

В 1907 году Грузенберг, взявший себе псевдоним Бородин, уезжает в США. Здесь он организовал школу для политических эмигрантов, стал видным деятелем русской политической эмиграции в Америке. Его и сегодня называют одним из создателей коммунистической партии США.

В 1911 году в семье Бородина родился второй сын - Норман, будущий советский разведчик. Казалось, что Михаил Маркович надолго осел в США, но сразу же после Октябрьской революции он возвращается в Россию, где становится сотрудником Коминтерна, а в 1919 году Ленин подписал решение о его назначении первым генеральным консулом РСФСР при правительстве Мексики. Была у Бородина и тайная миссия - создать местную компартию. В 1922 году он уже в центре скандала в Великобритании. В Глазго под именем Джорджа Брауна он занимается реорганизацией местной компартии. Его арестовывают и через шесть месяцев высылают из страны.

В 1923 году Михаил Бородин получает еще более серьезное задание партии. Под псевдонимом "товарищ Кирилл" он становится в Китае политическим советником Сунь Ятсена. В Кантон переезжает и недавно вернувшаяся из США жена Фаня Семеновна с сыновьями Фрэдом и Норманом. Эти годы наполнены напряженной работой. После смерти Сунь Ятсена Михаила Марковича арестовывают и высылают в СССР.

Короткий срок он работает заместителем наркома труда, затем главным редактором недавно организованной газеты для американских инженеров и рабочих, ведущих строительство московского метро, "Moscow news". На этом посту он трудится вплоть до января 1949 года. В это время в стране развернулась борьба с "безродным космополитизмом и антипатриотическими силами". Шепилов докладывает Жданову, что " в газете "Moskow news" русских - один человек, армян - один человек, евреев - 23 человека и прочих - три человека". Газету закрывают. Под сталинский молох репрессий попал и Михаил Бородин. Два года он находился в Лефортово, где его пытками заставили подписать все, что требовал следователь. 29 мая 1951 года, не выдержав избиений, он умирает в тюрьме. Так партия "оценила" заслуги преданного коммуниста, много сделавшего для ее становления.

Судьба резидента

Когда умер отец, Норман был арестован. Власти решили его сослать в Караганду. Но не будем торопить события - прежде рассказ о том, как наш герой стал разведчиком-нелегалом.

Норман Бородин и его семья - потрясающий материал для грандиозного романа о возникновении, укреплении, победе идей и убеждений, их трансформации, крахе и последующем уничтожении всех идеалов, - сказал в одном из интервью известный писатель Георгий Вайнер. - Он, выполняя заветы отца, стал с младых ногтей закордонным разведчиком, знал все основные европейские языки и говорил на них, как по-русски.

Действительно, в 19 лет Норман уже сотрудник ИНО НКВД. В 1930 году он заканчивает в Ленинграде мореходное училище, а уже через несколько месяцев под видом студента учится в университете в Осло. Затем нелегальный разведчик продолжает учебу в Берлинском университете и колледже в Сорбонне.

В 1934 году Бородин становится слушателем Военно-химической академии РККА, а через три года студентом радиотехнического института в США - на деле же заместителем нелегального резидента в Америке Исхака Абдуловича Ахмерова.

Вот что пишет об этой поре в жизни Бородина в книге "Операция "Снег" известный разведчик, бывший начальник Института внешней разведки СССР Виталий Павлов: " Бородин в 1937 году стал заместителем Ахмерова. Инициативный оперативный сотрудник Норман Михайлович руководил тремя ценными агентами. Когда по приказу Берии его отозвали из-за рубежа, он был еще молодым человеком: ему не исполнилось и тридцати. Но Бородин уже успел приобрести значительный опыт нелегальной работы… Я познакомился с Норманом Михайловичем после его отзыва из США. Он произвел очень приятное впечатление: неизменно выдержанный, тактичный, с большим чувством юмора, легкий в общении человек. К сожалению, по решению Наркомата внутренних дел Бородин был отчислен из внешней разведки, куда вернулся лишь после начала Великой Отечественной войны".

Следует добавить к воспоминаниям Виталия Павлова, что отзыв Бородина и Ахмерова был связан и с чрезвычайными обстоятельствами - предательством одного из бывших разведчиков. Потому они были вынуждены срочно свернуть деятельность как легальной, так и мощной нелегальной резидентуры, законсервировав агентурный аппарат, которым была плотно обложена администрация США.

Временную отставку Норман Бородин пересидел в иностранном отделе Главлита. В 1941 году он вновь появляется в Берлине - под видом американца трудится в миссии швейцарского Красного Креста. В самом логове врага резидент советской разведки работает до полной Победы.

В 1947 году Бородин возвращается в Москву, устраивается корреспондентом в "Moscow news", но вскоре его арестовывают…

Вынужденная "командировка"

Карагандинская ссылка Нормана Бородина длилась более двух лет. Здесь он был на поселении. Видимо, руководство КГБ, зная о заслугах разведчика, дало ему возможность заняться делом, которое было по душе. Так он стал сначала литработником, а потом и.о. заведущего отделом "Социалистической Караганды". Свои материалы Норман подписывал "Н. Бородин" и "Н. Борисов". К слову, первый был опубликован 1 июня 1952 года, последний - 28 августа 1953 года.

О чем писал в Караганде журналист Бородин? В большинстве случаев - о текущих событиях. О партийной жизни города и области, деятельности политкружков. Потом он стал все чаще размышлять о культурной ауре региона. В газете появляются рецензии на спектакли театра, выступления шахтерского ансамбля песни и пляски. Выезжал Норман и в сельские районы, рассказывал читателям о жизни чабанов, земледельцев. Материалы иллюстрировал снимками - можно предполагать, что фотоаппаратом бывший разведчик владел профессионально.

К сожалению, в Караганде не осталось людей, помнящих талантливого и неунывающего корреспондента Бородина. Понятное дело, что никто не догадывался о его истинной профессии, хотя журналистика потом стала главным делом Нормана Михайловича. После возвращения в Москву он вскоре был реабилитирован, восстановлен на службе в КГБ СССР. Работал начальником отдела по работе с иностранными корреспондентами, потом возглавил отдел действующего резерва партийных и государственных учреждений. В 1961 году Бородин стал главным редактором редакции политических публикаций Агентства печати "Новости", затем политическим обозревателем.

В ту пору он и познакомился с тогда еще никому не известными братьями Вайнерами. Он и подвигнул своих друзей к написанию детективов.

Как-то он нам сказал: "Дураки, вместо того, чтобы сидеть в компаниях и по пьянке травить нескончаемые истории, вы лучше расскажите их друг другу, запишите и печатайте детективные романы", - вспоминал потом Георгий Вайнер. - Бородин посоветовал нам начать с рассказа страниц на шесть. Более того, Норман пообещал, что рассказ поможет опубликовать. Мы с Аркашей решили взять конкретное уголовное дело, которое в то время он расследовал. Соответственно с нашими школьными представлениями о литературе мы первым делом составили план: вступление, главная часть, заключение. Чтобы не упустить что-то важное, план сделали очень подробным: он занял тридцать машинописных страниц, что, понятно, вошло в органическое противоречие с канонами написания короткого рассказа. За два месяца мы свой план выполнили: получилась скромная рукопись страниц в шестьсот. Так появился роман "Часы для мистера Келли". Мы принесли рукопись своему "заказчику" Норману. Сказав, что эта штука сильнее, чем "Фауст" Гете, Бородин отнес наш шедевр своему приятелю в журнал "Советская милиция". В то же время Юлиан Семенов прочел рукопись и отдал ее в журнал "Наш современник". К нашему удивлению, оба журнала сказали, что им рукопись понравилась… К слову, именно Бородин явился прототипом Штирлица: мы с братом познакомили Нормана с Юлианом Семеновым, и это знакомство подвигло Юлиана на написание романа "Семнадцать мгновений весны"…

Надеюсь, устами Георгия Вайнера я ответил на особо интересующий наших читателей вопрос: был ли Штирлиц в Караганде?

К сожалению, Норман Михайлович Бородин уже никогда не приедет в наш город. Он умер в 1974 году. Хоронили щедрого и талантливого человека, выдающегося разведчика десятки людей. Только мало кто из них знал о подлинных заслугах героя.