50. Логотерапия в. Франкла. Методика сократического диалога, логотерапевтическая теория неврозов, техники парадоксальной интенции.

Основателем логотерапии (от греческого «logos» - слово и therapeia - забота, уход, лечение) является В. Франкл. В данном направлении рассматривается смысл человечес­кого существования и осуществляется поиск этого смысла, стремление человека к поиску и реализации смысла жизни является врожденной мотивационной тенденцией, присущей всем людям, и основным двигателем поведения и развития личности. Франкл считал «стремление к смыслу» противоположным «стремлению к удовольствиям»: «Человеку требуется не состояние равнове­сия, покоя, а борьба за какую-либо цель, достойную его».Однако человеческое стремление к реализации смысла жизни может быть фрустрировано, и эта экзистенциальная фрустрация способна привести к неврозу.

В. Франкл считает человека творцом, всю жизнь созида­ющим свою духовность. Человеческие поступки он делит на три типа:1. Способствующие созиданию духовной личности. 2.Разрушающие духовность. 3. Безразличные по отношению к духовности. Человек несет ответственность за свои поступки. Уход от ответственности также является поступком, за который че­ловек расплачивается. Человек всегда свободен в выборе своих поступков, в принятии решения, но только в случае выбо­ра созидающего поступка реализуется смысл жизни. Созидающие поступки направлены на поиск ценностей творчества, переживания и отношения. Для каждого челове­ка эти ценности уникальны, конкретны и неповторимы, поэтому человек в поисках смысла жизни ищет и находит свою область, в которой он реализует себя и строит свою личность. Если у человека возникает состояние потери смысла жиз­ни, В. Франкл рекомендует понять и почувствовать уни­кальность и неповторимость собственной личности. Обретя самоценность, ценность окружающих людей и мира, в ко­тором он живет, человек обретает уверенность в себе, своей полноценности, нужности, т.е. смысл существования. Жизнь человека не может лишиться смысла ни при каких обстоя­тельствах - смысл жизни всегда может быть найден. В основе подхода к личности В. Франкла три основные понятия: «свобода воли», «воля к смыслу» и «смысл жизни». По В. Франклу, вопрос о смысле жизни естествен для современного нормального человека. И именно то, что чело­век не стремится к его обретению, не видит путей, к этому ведущих, выступает основной причиной психологических трудностей и негативных переживаний типа ощущения бес­смысленности, никчемности жизни. Главным препятствием оказывается центрация человека на самом себе, неумение выйти за пределы себя, к другому человеку или к смыслу.Смысл, по В. Франклу, существует объективно в каждом моменте жизни, в том числе и в самом трагическом. Психолог не может дать человеку этот смысл, у каждого он свой. Но психолог в силах помочь клиенту его осознать. Как пра­вило, потеря смысла жизни происходит при сильных психотравмирующих событиях: гибели близких людей, учас­ти в военных действиях и т.д.

Следовательно, задачей логотерапии выступает помощь человеку в обретении смысла жизни. Уникальный смысл жизни может быть найден человеком в одной из трех сфер: творчестве; эмоциональных переживаниях; сознательном принятии тех обстоятельств, которые че­ловек не в состоянии изменить.Центральной в концепции В. Франкла является проблема ответственности. Человек свободен в своем выборе смысла, но, найдя его, он несет ответственность за осуществление своего уникального смысла. Свобода превалирует над необ­ходимостью.Выход за свои пределы В. Франкл обозначает понятием самотрансценденции и считает самоактуализацию лишь од­ним из моментов самотрансценденции. Франкл следующим образом описывает механизм обра­зования патологической реакции

страха: у человека появ­ляются страх перед каким-либо явлением (сердечный при­ступ, инфаркт, онкозаболевания и т.д.), реакция ожида­ния - страх, что это явление или состояние наступит. Могут проявиться отдельные симптомы ожидаемого состояния, что усиливает страх, и круг напряжения замыкается: страх ожидания события становится сильнее, чем опасения, не­посредственно связанные с событием. На свой страх чело­век начинает реагировать бегством от действительности (от жизни).В сложившейся ситуации Франкл предлагает использо­вать самоотстранение. Наиболее ярко способность к самоот­странению проявляется в юморе. Юмор позволяет дистан­цироваться и тем самым обрести контроль над собой и ситуацией. Страх является биологической реакцией, позволяющей избегать тех ситуаций, которые представляются опасными. Если человек будет сам активно искать эти ситуации, то он научится действовать «мимо» страха, и страх постепенно исчезнет, как бы «атрофируется от безделья».Отсюда вытекают основные положения логотерапии: 1.Человек не может нормально жить, если его жизнь становится бессмысленной, он теряет покой до тех пор, пока вновь не обретет цель и смысл своей жизни. 2. Смысл жизни не может быть дан человеку извне, пред­ложен или навязан. Он должен найти его вполне само­стоятельно.

Техники

1.Метод дерефлексии означает снятие излишнего само­контроля, размышление о собственных сложностях - то, что в обиходе называют самокопанием. 2. Метод парадоксальной интенции (намерение) предполагает, что психолог вдохновляет клиента именно на то, чего тот ста­рается избежать. При этом активно используются различ­ные проявления юмора. Используется в коррекционной работе со страхами. Например, если человек испы­тывает страх закрытых помещений, ему предлагается заста­вить себя находиться в таком помещении. И в результате мнительного нахождения, как правило, страх исчезает, а человек обретает уверенность в себе, перестает бояться того, чего раньше избегал. 3.Персональное осмысление жизни. Прием заключается в том, чтобы человеку, утратившему смысл жизни, сказать, показать, что он нужен другому человеку, что жизнь без него теряет для этого человека смысл. Для матери, потерявшей взрос­лого ребенка, смыслом жизни может стать воспитание внуков. Женщина, потерявшая ребенка в результате онкозаболевания, учреждает благотворительный фонд и находит смысл жизни в том, что помогает другим матерям, оказавшимся в подобной ситуации. Таким образом, смысл своей жизни человек приоб­ретает через осознание того, что он нужен и полезен другим, близким ему людям. Это один из способов превращения жиз­ни, лишенной смысла, в осмысленную, осознание своей уни­кальности, незаменимости, по крайне мере, хотя бы еще для одного человека. Человек может найти смысл своей жизни в творчестве, в том, что он делает добро для других, в поисках истины, в общении с другим человеком. Самое главное, что­бы он мог получать удовлетворение от всех этих дел и видов деятельности. По Франклу, проблема заключается не в том, в каком положении оказался человек, а в том, как он относит­ся к своему положению. 4. «Сократовский диалог». Задача данного приема - вов­лечение клиента в сотрудничество и расширение сферы его сознания. «Сократовский диалог» - своего рода интеллекту­альный поединок между психологом и клиентом, в ходе которого корректируются непоследовательные, противоре­чивые и бездоказательные суждения клиента. Психолог постепенно, шаг за шагом, подводит клиента к запланированному выводу. В основе данного процесса ле­жит логическая аргументация, составляющая ядро приема. Во время беседы психолог формулирует вопросы таким об­разом, чтобы клиент давал максимальное количество положительных ответов. Таким образом клиент подводится к принятию суждения, которое ранее не принималось, было мало понятным или неизвестным.

психотерапевтический прием, разработанный В. Франклом в 1927 г. в рамках его логотерапии и анализа экзистенциального. Состоит в том, что клиент, мучимый страхом ожидания, получает от логотерапевта инструкцию: в критической ситуации или непосредственно перед ее наступлением хотя бы на несколько минут захотеть (при фобиях), или же самому осуществить (при неврозах навязчивости) то, чего он опасается. Это иллюстрируется на примере студента, у которого перед экзаменами начиналась дрожь и который больше всего страдал от ожидания этой дрожи и от опасений, что это все заметят. С помощью логотерапевта он сформулировал для себя интенцию парадоксальную - задрожать в экзаменационной обстановке так сильно, чтобы его сочли "чемпионом по дрожанию". За счет этого студенту удалось избавиться и от дрожи, и от ее боязни. Другой его пример - супруги, склонные к постоянным ссорам, договариваются в следующий раз ссориться так долго, чтобы окончательно измотать себя. Реализация подобных самоинструкций может происходить двумя путями: либо интенция реализуется, и тогда ситуация или действие, коих клиент опасается, перестанет быть внешней непрогнозируемой силой и тем самым лишится самого болезненного признака; либо сама попытка клиента реализовать интенцию переключит его внимание с непроизвольных эмоциональных переживаний на их воспроизведение произвольное, что разрушит их естественное течение и приведет к их ослаблению. В качестве механизмов действия этого приема усматривается процесс самоотстранения, позволяющий клиенту выйти из эмоциогенной ситуации в область смыслов. В качестве модели такого процесса приводится феномен потери способности к чувственному наслаждению при целенаправленном стремлении только к его достижению. Этот прием имеет много общего с такими психотерапевтическими техниками, как возбуждение тревоги, терапия имплозивная, тревожность индуцированная. Для большего эффекта интенцию парадоксальную можно сформулировать в юмористической форме.

Парадоксальная интенция

Словообразование. Происходит от греч. рaradоxоs - странный и лат. intentiо - стремление.

Специфика. Заключается в том, что пациент, мучимый страхом ожидания, получает от логотерапевта инструкцию, в критической ситуации или непосредственно перед ней - хотя бы на несколько минут - захотеть (при фобиях) или самому осуществить (при неврозах навязчивых состояний) то, чего он опасается. Франкл иллюстрирует это на примере студента, у которого начиналась дрожь перед экзаменами и который страдал больше всего от ожидания этой дрожи и из-за опасений, что это все увидят. С помощью логотерапевта он сформулировал для себя "парадоксальную интенцию" - задрожать в экзаменационной обстановке так сильно, чтобы его сочли "чемпионом по дрожанию". Другой его пример - супруги, склонные к постоянным ссорам, договариваются в следующий раз так долго ссориться, чтобы окончательно измотать себя. Реализация подобных самоинструкций может происходить двумя путями: либо интенция будет реализована, в этом случае ситуация (или действие), которой пациент опасается, перестает быть внешней непрогнозируемой силой и тем самым лишается самого болезненного своего признака, либо сама попытка пациента реализовать свою интенцию переключает его внимание с эмоциональных переживаний на их произвольное воспроизведение, что разрушает их естественное течение и приводит к ослаблению. В качестве механизмов действия этого приема рассматривается процесс самоотстранения, позволяющий пациенту выйти из эмоциогенной ситуации в область смыслов, а в качестве модели этого процесса приводится феномен потери способности к чувственному наслаждению при целенаправленном стремлении достигать только его. Для большего эффекта "парадоксальная интенция" может быть сформулирована в юмористической форме.

Контекст. Данный прием имеет много общего с такими психотерапевтическими техниками, как "возбуждение тревоги", "имплозивная терапия", "индуцированная тревожность".

Литература. Франкл В. Человек в поисках смысла, М., 1990

ПАРАДОКСАЛЬНАЯ ИНТЕНЦИЯ

Психотерапевтическая методика, использовавшаяся в логотерапии Виктора Франкла, в соответствии с которой индивида поощряют (с соответствующим юмором – момент, который Франкл настоятельно подчеркивал и который некоторые другие, на собственный страх и риск, не достаточно оценили) делать именно то, что он боится делать, или воображать, что его самые плохие невротические опасения действительно сбылись. Эта методика применяется прежде всего в работе с навязчивыми идеями; например, в случае с человеком, который боялся выходить из дома из-за навязчивой идеи сердечного приступа. Ему сказали: "Продолжайте выходить из дома, пусть у вас будет сердечный приступ, пусть будет два, сейчас раннее утро; вы могли бы и хорошо провести день, и получить сердечный приступ". Ясно, что эту процедуру нужно применять рассудительно; она не рекомендуется для тех, кто не прошел подготовку в рамках подхода Франкла.

ПАРАДОКСАЛЬНАЯ ИНТЕНЦИЯ

специальная терапевтическая техника, метод, прием, используемые в логотерапии при лечении невротических заболеваний.

Терапевтическая техника парадоксальной интенции была предложена австрийским психотерапевтом В. Франклом (1905–1977) в 1946 г. В систематическом виде эта техника была представлена им в 1960 г. Она основывалась на двойном факте, зафиксированном логотерапией и состоящем в том, что, с одной стороны, тревога пациента порождает именно то, чего он боится, а с другой стороны, невротическая интенция (гиперинтенция) делает невозможным достижение того, чего пациент хочет. Попытка избежать ситуаций, в которых возникает тревога, или подавить, побороть угрожающие идеи только усиливает невротические симптомы. Исходя из подобного понимания патогенеза невротического заболевания, техника парадоксальной интенции состоит в том, что испытывающему тревогу пациенту предлагают осуществить именно то, чего он боится и от чего он спасается «бегством в болезнь».

Если удается привести пациента в состояние, когда он способен перестать избегать свои невротические симптомы или бороться с ними, то симптомы ослабевают сами по себе. Если же удается преувеличить их, то они вообще перестают преследовать и беспокоить пациента.

Понимание существа парадоксальной интенции можно проиллюстрировать следующим примером, почерпнутым из терапевтической практики В. Франкла. В течение последних трех лет тридцатипятилетняя пациентка была парализована боязнью бактерий: она постоянно мыла руки из-за страха перед бактериями, не выходила из дома, не позволяла мужу прикасаться к детям и решила развестись, так как чувствовала, что делает несчастной свою семью. Используя метод парадоксальной интенции, аналитик предложил пациентке подражать его действиям. Он начал скрести пол руками, говоря, что никак не может набрать грязи, чтобы получить достаточное количество бактерий. При поощрении аналитика пациентка последовала его примеру. Это привело к тому, что в дальнейшем она стала работать со всевозможными грязными вещами, чтобы как можно чаще соприкасаться с микробами. Через несколько дней пациентка могла обнимать и ласкать своих детей без боязни заразить их. Навязчивость мытья рук исчезла. Женщина могла выполнять все повседневные дела, на которые раньше была не способна.

Метод парадоксальной интенции предполагает использование специфической человеческой способности, а именно юмора, с которым индивид может относиться к самому себе. Юмористическая организация ситуации позволяет придерживаться установки менее серьезного отношения к своим невротическим симптомам. Пациент оказывается способным посмеяться над самим собой. Он как бы обретает возможность отделиться от невроза, дистанцироваться от него, воспринять происходящее в шутливой форме. Метод парадоксальной интенции как раз и основывается на том, что обучение пациента юмористическому отношению к самому себе, своим симптомам и невротическому заболеванию в целом является важным и необходимым условием для возможного его выздоровления.

Если, например, человек страдает излишней застенчивостью и в присутствии вышестоящего должностного лица его охватывает дрожь, в результате чего одна только мысль о предстоящей встрече с ним вызывает у него панический страх, то он может прибегнуть к следующему приему. Он может сказать самому себе: «Наконец-то я вновь вижу должностное лицо. Сейчас я начну так дрожать перед ним, что никто не сможет сравниться со мной по степени дрожания. Я самый великий дрожатель в мире. Я могу так долго дрожать, что мой рекорд дрожания занесут в Книгу рекордов Гиннесса». Или если пациент страдает невротическим страхом сердечных приступов и боится один ездить в лифте, так как в случае приступа никто не сможет ему помочь, то он может сказать своему собственному страху: «Вчера я спускался по лестнице пешком вместе с соседом, а сегодня я один не только воспользуюсь лифтом, но даже специально поднимусь на пять этажей выше, чтобы у меня было несколько сердечных приступов». Практика логотерапии показывает, что и в том и в другом случае происходит совсем не то, к чему стремится человек: «дрожателю» не суждено попасть в Книгу рекордов Гиннесса, поездка на лифте несколькими этажами выше не сопровождается у человека сердечным приступом.

По мнению ряда логотерапевтов, метод парадоксальной интенции особенно эффективен при лечении различного рода фобий, особенно в том случае, когда аналитику удается научить пациента с юмором и смехом относиться к собственным страхам, тревогам, волнениям, переживаниям.

Лечение пациентов, страдающих фобиями и навязчивыми состояниями, всегда представляло собой наиболее сложную задачу даже для опытного психиатра. Психоаналитическая теория и «глубинная психология» этих невротических состояний очень интересны, но слишком часто они приносят пациенту мало пользы. Много раз я пытался - как и многие другие психиатры без особого успеха - лечить таких пациентов психоаналитически ориентированной психотерапией. Мы, стараясь применять психоаналитические понятия и теории, потратили годы, анализируя конфликты бессознательного пациентов. Когда улучшений не происходило, разочарованный психиатр вынужден был раз за разом приписывать пациенту сопротивление, чтобы объяснить причину сохранения невротических симптомов или называть пациента «шизофреником», и, целиком перекладывая, таким образом, ответственность на него за неудачное лечение, облегчать этим свою душу, как происходило в тех случаях, о которых я хотел бы рассказать.

Перед тем, как я изложу 7 из 24 случаев, в которых я за последние четыре года с успехом применил метод парадоксальной интенции, я должен отметить, что руководствовался в применении этой техники описаниями самого Франкла и теми материалами, что недавно были опубликованы в американском журнале .

Характерным феноменом в фобическом неврозе является страх ожидания - страх возникновения различных симптомов, таких, как обмороки, покраснение щек, паника при езде на автомобилях, автобусах, поездах метро, при переходе мостов; страх высоты, сердцебиения и т. д. Такой страх ожидания часто сам вызывает соответствующие симптомы. Чем больше пациент боится появления симптома и чем больше пытается его избежать, тем более гарантированно он появляется. Например, пациент, боящийся покраснеть, из-за страха, что это может произойти и из-за чрезмерных усилий избежать этого, действительно краснеет. Что произойдет, подумал Франкл, если вместо того, чтобы стараться не краснеть, пациент постарается покраснеть или если вместо того, чтобы пытаться не упасть в обморок, не впасть в панику и т. д., он будет пытаться делать то, чего он так боится? Поскольку мы не можем осуществлять произвольный контроль за вегетативной нервной системой, то пациент, нарочно пытающийся покраснеть, естественно, не может этого сделать. На данном явлении основана техника парадоксальной интенции. Более того, усиленно пытаясь вызывать невротические симптомы, пациент не только не может сделать это, но постепенно изменяет свое отношение к неврозу, беспокоящему его. Если до этого пациент боялся покраснеть или упасть в обморок, то, используя парадоксальную интенцию, он будет стремиться осуществить это. Как только он изменяет свое отношение - перестает бояться симптома и, напротив, пытается проявить его, - он замечает, что оказался в забавной ситуации. Начав относиться к своим симптомам с юмором и смеясь над ними, он тем самым отстраняет себя от своего невроза. Устранение страха подавляет невротические симптомы, вследствие чего пациент начинает осознавать существующий парадокс и понимать, что чем больше он старается вызывать свои симптомы, тем более он оказывается не в состоянии сделать это.

То, как я использовал эту технику, описывается и иллюстрируется в следующих историях болезни.

История 1: В. С, 35 лет, женат, отец троих детей; пришел на прием по совету семейного врача, поскольку боялся умереть во время или после полового акта от сердечного приступа. Пациент прошел полное обследование физического состояния, включая электрокардиограмму, и получил заключение, сообщающее, что он находится в прекрасной физической форме. Когда я впервые увидел пациента, он выглядел тревожным, напряженным, испуганным и находился в депрессии. Он сообщил, что всегда был «беспокойным и нервным», но «никогда не испытывал ничего подобного». Необходимо отметить, что в анамнезе пациента было указано, что его сестра умерла от ревматизма сердца в возрасте 24 лет и что его мать тоже умерла от сердечного заболевания, осложненного пневмонией в возрасте 50 лет. Пациент рассказал, что однажды ночью после полового акта он пошел в ванную мыться и наклонился над ванной. Внезапно он почувствовал «острую боль, как будто что-то потянуло в груди, - там, где сердце». Пациент испытал очень сильный приступ страха, и в нем на фоне семейной истории пробудился до того времени дремавший страх ожидания. Он стал бояться, что «может умереть от сердечного приступа в любой момент». У него выступила испарина, он отправился в кровать. «Я лежал и не мог заснуть. Мне казалось, что это конец». Через некоторое время он, совершенно измотанный, заснул. С этого времени у него появился страх, что он может умереть - особенно после полового акта - от сердечного приступа, и боязнь бессонницы. «Это ужас - идти в постель», - говорил он. Страх ожидания, в свою очередь, делал его более пугливым и служил причиной учащенного сердцебиения, что вызывало потребность постоянно проверять свой пульс. Пациент был охвачен страхом неожиданной смерти, в связи с чем стала развиваться депрессия. Через несколько дней он обратился к своему семейному врачу, который сказал ему, что физически он здоров. Однако это мало его успокоило, и, посетив еще несколько раз своего врача, пациент отправился ко мне. Он допускал, что его страх умереть от сердечного приступа связан с семейной историей. Его фобия проявилась в тот вечер, когда он, наклонившись над ванной, почувствовал, как у него в груди напрягся какой-то мускул, что вызвало боль, которая, в свою очередь, вызвала у него фобический невроз. Боль спровоцировала возникновение страха ожидания, а он, в свою очередь, вызвал обильное потоотделение и учащенное сердцебиение. Это привело к усилению страха и возникновению порочного круга, из которого пациент не мог выйти самостоятельно.

Во время курса логотерапии ему разъяснили, что страх ожидания вызывает именно ту ситуацию, возникновения которой он так боится. Он опасается, что его сердце будет биться чаще, и эти опасения настолько сильны, что невольно заставляют сердце биться более часто. Поскольку, как мы уже говорили, человек не может произвольно контролировать функции вегетативной нервной системы, то можно наблюдать, как пациент, если он действительно очень старается заставить свое сердце биться чаще, к своему удивлению обнаруживает, что совершенно не способен сделать это. Поэтому, когда я в своем кабинете попросил пациента «очень постараться» заставить свое сердце биться чаще и умереть «непосредственно здесь и сейчас», он рассмеялся и ответил: «Доктор, я очень стараюсь, но я не могу сделать этого». Следуя технике Франкла, я научил его «очень стараться умереть от сердечного приступа» каждый раз, когда страх ожидания начинал беспокоить его. Как только пациент начинает смеяться над своими невротическими симптомами, юмор помогает ему отстраниться от своего невроза. Пациент покинул мой кабинет с инструкциями «умирать от сердечного^ приступа по крайней мере три раза в день» и «очень стараться не засыпать» вместо того, чтобы прикладывать усилия и пытаться заснуть. Он смог эффективно применить метод парадоксальной интенции. Я вcтречался с ним всего три раза, а через четыре недели он сообщил мне, что чувствует себя хорошо. Это было полтора года назад. Я убежден, что этому пациенту нельзя было помочь психоанализом. Вместо того чтобы «отводить» внимание пациента от симптомов, чем, собственно, и занимается логотерапия, психоаналитик мог усилить его невроз, спровоцировать возникновение ятрогенного невроза.

Возникает вопрос: «Что же на самом деле помогло этому пациенту?» В тот самый момент, когда он начал смеяться над своими симптомами и, заняв парадоксальную позицию, стал стараться вызвать их у себя, он изменил свое отношение к симптомам. Если до лечения пациент боялся умереть от сердечного приступа, боялся не заснуть, теперь он «старался» умереть от сердечного приступа, и ему стало «нравиться» не спать. Изменив свое отношение, он, говоря словами Франкла, «отвел ветер от парусов» своего невроза, разорвав, тем самым порочный круг.

Важно отметить то, что пациент сам изменил свое отношение к страху и тем самым вылечил самого себя. Пациент сам несет ответственность за свое выздоровление, не попадая в зависимость от врача. Сделать пациента ответственным - это соответствует принципам логотерапии . Парадоксальная интенция изменяет отношение пациента к своим симптомам для того, чтобы он самоотстранился от невроза .

Я нашел, что логотерапевтическая техника может быть столь же эффективной в хронических случаях фобического невроза. Следующая история показывает это.

История 2: А. В., 45 лет, замужняя, имеет 16-летнего сына, в течение 24 лет страдала серьезным фобическим неврозом, выражавшемся в тяжелой форме клаустрофобии, которая проявлялась, например, в страхе езды в автомобилях. Она боялась высоты, боялась подниматься на лифте, переходить мосты, падать в обморок, выходить из дома (когда ей приходилось делать это, она «цеплялась за деревья, кусты, буквально за все»). Она боялась открытых пространств, одиночества и стать парализованной. Все 24 года болезни она лечилась у разных психиатров, в том числе неоднократно проходила курс долговременной психоаналитической психотерапии. Вдобавок, пациентку несколько раз госпитализировали, провели несколько серий лечения электрошоком и в конце концов собирались делать лоботомию. В течение четырех лет, перед тем как я встретился с нею, ее постоянно госпитализировали, помещая в палату для буйных. Там ей делали электрошок и проводили интенсивную лекарственную терапию с применением барбитуратов, успокаивающего и амфитаминов, - все напрасно. Она была буквально парализована своими многочисленными фобиями и не могла выйти за пределы той части палаты, которая непосредственно примыкала к ее кровати. Несмотря на прием больших доз транквилизаторов, она постоянно находилась в состоянии острого дистресса и была так сильно напряжена, что это причиняло вред ее мышцам. Она постоянно старалась «не упасть в обморок», «не нервничать», «не впадать в панику». Диагнозы ее заболевания, поставленные частными психиатрами, находились в диапазоне от психоневроза до шизофренической реакции. В больнице опытный психолог в течение полутора лет лечил ее «интенсивной, аналитически ориентированной психотерапией».

1 марта 1959 года все медицинские процедуры были прерваны, и я начал лечение методом парадоксальной интенции. Я объяснил ей, как действует эта техника, и мы стали вместе с ней отрабатывать симптом за симптомом, страх за страхом. Мы начали с устранения «малых страхов», в частности, с устранения страха бессонницы. Я забрал пациентку из палаты для буйных и сказал, что она должна «стараться падать в обморок и как можно сильнее паниковать». Сперва она С сердито сказала: «Я не должна бояться! Я боюсь! Это смешно. Вы мне вредите!» После Нескольких недель борьбы пациентка смогла оставаться в палате, расположенной на третьем этаже, где совершала «безуспешные» попытки упасть в обморок и стать парализованной. Однажды мы вместе с ней пошли к лифту, чтобы подняться на пятый этаж. Пациентке было сказано, что она должна войти в лифт и, поднимаясь на нем, изо всех сил стараться упасть в обморок и показать мне «как она умеет паниковать и становиться парализованной». Во время подъема на лифте я дал ей команду упасть в обморок - она рассмеялась в ответ и сказала: «Я так стараюсь, но ничего не выходит. Я не знаю, что со мной происходит, но я не могу больше бояться. Хотя, как мне кажется, я очень стараюсь испугаться». Когда мы поднялись на пятый этаж, пациентка испытывала гордость и очень радовалась. В лечении наступил явный перелом. С этого момента она стала использовать метод парадоксальной интенции каждый раз, когда возникала необходимость. В первый раз за многие годы пациентка безо всякого страха вышла одна прогуляться вокруг госпиталя, «постоянно стараясь впасть в панику и стать парализованной». После пяти месяцев такой терапии ей удалось освободиться от всех симптомов. Впервые за 24 года она отправилась на уик-энд домой и с удовольствием, безо всяких страхов, провела его там. Она была довольна и, вернувшись после этой поездки в больницу, сообщила, что у нее остался только один вид страха - страх, возникающий при переезде через мост. В тот же день мы поехали вместе с ней на моей машине и пересекли мост. Пока мы проезжали его, я приказывал ей упасть в обморок и впасть в панику, но она только смеялась и говорила: «Я не могу! Я не могу!» Вскоре после этого ее выписали из больницы. С тех пор на протяжении трех лет она каждые два месяца посещает меня для выражения своей «благодарности». Важно подчеркнуть, что для меня не было смысла знакомиться ни с ее прошлой историей, ни с лежащей в ее основе психодинамикой.

Два месяца назад мы встретились. Когда я увидел ее, она была довольно сильно напряжена и выражала опасение перед возвращением болезни. Несколько месяцев назад ее муж, страдавший от неврологического расстройства, диагноз которого ему должны были поставить, потерял работу. При этом у пациентки в то же самое время началась менструация. Под давлением этих обстоятельств у нее возник такой страх, что она находилась на полпути к тому порочному кругу, в котором пребывала во время болезни. Потребовалось одно-единственное занятие, чтобы она поняла и то, что произошло, и как ей избежать восстановления деструктивной модели, связанной с ее фобиями. Ей не нужна была госпитализация, уже два с половиной года она жила полной и счастливой жизнью со своей семьей. Чтобы помочь ей выздороветь, мне не нужно было «искать смысл» симптомов пациентки с точки зрения психоаналитической теории и «глубинной психологии».

Возникает вопрос - что же на самом деле происходит во время занятий? Терапия начинается с ознакомления с историей болезни, записи симптоматологии и т. д., а также с объяснения пациенту основных принципов парадоксальной интенции и обсуждения некоторых типичных случаев, о которых сообщали Франкл, Нибауэр и Кокоурек . Как правило, это занимает полтора-два часа. При этом пациент учится понимать то, что мы стараемся делать, и обретает веру в эффективность терапии. Очень полезным бывает, независимо от того, где проходит лечение - в условиях стационара или нет, - организовать встречу пациента, который был вылечен при помощи этого метода, с тем, для кого курс терапии только начинается. Такие встречи могут проводиться как в индивидуальной, так и в групповой терапии. Да, они имеют суггестивное значение, но разве может врач или психиатр обходиться при лечении без этого фактора? Что же касается техники как таковой, то ее нельзя смешивать с суггестией. В действительности метод парадоксальной интенции представляет собой как раз обратное. Пациенту не говорят, как это делал Куэ, что «все будет становиться лучше и лучше», наоборот, его просят усиленно стараться чувствовать себя хуже. Логотерапевт предлагает пациенту усиленно желать, чтобы с ним случилось то, чего он так боится. Франкл вполне определенно говорит, что парадоксальная интенция более всего соответствует природе логотерапии. Пациент объективизирует свой невроз, дистанцируясь от его симптомов. Духовное в человеке должно отделить себя от физического, пациент должен обратиться к «Trotzmacht des Geistes», к своим духовным силам, и, в соответствии со своим свободным выбором, занять определенную позицию по отношению к конкретной ситуации» .

Когда я чувствую, что пациент до конца понимает то, как действует данная техника, мы вместе с ним применяем ее в моем кабинете. Например, пациенту, который боится потерять сознание, предлагается встать и попытаться упасть в обморок. Чтобы пробудить в пациенте чувство юмора, я всегда говорю что-то вроде: «Давай, сделай это, падай в обморок везде, на каждом шагу. Покажи мне, как здорово это у тебя получается». И когда пациент хочет упасть в обморок, да не может, он начинает смеяться. После этого я говорю ему: «Если вы не можете произвольно упасть в обморок здесь, то вы не сможете сделать это и в любом другом месте, даже если очень постараетесь». Так, в кабинете, мы снова и снова пробуем применять метод парадоксальной интенции, но если надо, то занимаемся этим у пациента дома или в любом другом месте, в котором проявляются его невротические симптомы. Успешно применив метод парадоксальной интенции к какой-то одной своей фобии, он с энтузиазмом применяет эту технику и к другим своим симптомам. Число терапевтических занятий во многом зависит от того, как долго пациент болел. Если заболевание носит острый характер, то продолжительность лечения может составлять от нескольких недель до нескольких месяцев, но большинству пациентов требуется от 4 до 12 занятий. Для тех, кто был болен в течение нескольких лет, даже в течение 20 лет или еще дольше, чтобы выздороветь, потребуется от 6 до 12 месяцев еженедельных встреч (у меня было шесть таких случаев, сообщения о подобных историях можно найти в литературе). Во время курса лечения необходимо постоянно учить пациента применять эту технику к его конкретным симптомам, поощрять его в этом. Поскольку нервная система, как известно, обладает большими воспроизводящими возможностями, а наше восприятие действует и проявляет себя через нервные окончания, то есть через вегетативную нервную систему, то однажды установленный невротический паттерн восприятия стремится к самовоспроизведению, становится разновидностью рефлекса и продолжает действовать даже тогда, когда устраняются причины невротических симптомов. Поэтому, чтобы использовать воспроизводящие возможности нервной системы в терапии, необходимо снова и снова применять метод парадоксальной интенции.

Вначале пациенты очень хорошо реагируют на парадоксальную интенцию, но в течение терапевтического курса, особенно в хронических случаях, пациенты время от времени начинают испытывать определенные трудности. Это связано с тем, что поскольку пациенты стремятся к выздоровлению, они снова попадают в порочный круг, в котором желание стать здоровым оборачивается усилением невроза. Другими словами, они «забывают» применять парадоксальную интенцию и фактически начинают пользоваться суггестивным методом Куэ, в результате чего у них происходит ухудшение состояния. Кроме этого, у пациента может перестать получаться применять технику парадоксальной интенции из-за противодействия воспроизводящихся невротических моделей поведения. («В течение многих лет я пытался бороться с неврозом не так, как было нужно. Переучиваться тяжело».) Есть еще один момент, который нельзя не учитывать: надо иметь большое мужество, чтобы делать именно то, чего боишься больше всего на свете. Например, пациенту, который, находясь в группе, боится покраснеть, говорят, что он должен сделать именно это. Мы апеллируем к чувству собственного достоинства пациента, к его внутренней свободе, применяя, таким образом, логотерапию в ее истинном значении. Терапевт должен неустанно побуждать пациента продолжать снова и снова использовать метод парадоксальной интенции, ведь невроз снова и снова проявляет себя в симптомах. В конце концов невротические симптомы дезактивируются и исчезают. Если они «пытаются вернуться», то парадоксальная интенция позволяет с ними справляться. «Когда человек не дает им возможности проявлять себя где бы то ни было, невротические симптомы уходят навсегда».

История 3: Д. Ф., возраст 41 год, женат, отец двух девочек подросткового возраста, был направлен ко мне, чтобы вылечиться от белой горячки. Мы попытались выяснить причины его злоупотребления спиртными напитками. Он не был настоящим алкоголиком, с помощью алкоголя он пытался справиться с одной стороны с тем, что в логотерапии называется «экзистенциальным вакуумом» или «экзистенциальной фрустрацией» , а с другой стороны - со своими фобически-невротическими симптомами, такими, как дрожание руки при письме в присутствии других людей. Поскольку его работа инженера была связана с тем, чтобы осуществлять достаточно тонкие механические манипуляции как раз в присутствии других людей, его фобическое состояние очень сильно мешало ему. Если рядом с ним кто-то находился, то в течение длительного времени он не мог подписывать даже чеки. Когда же на производственных собраниях ему приходилось делать сообщения, то страх его перерастал в панику. Находясь в общественных местах, он не мог поднять стакан, так как боялся, что рука задрожит и содержимое стакана выплеснется. Он ни за что бы не согласился дать кому-нибудь прикурить. Эти невротические симптомы отчасти объясняли его симптоматическое злоупотребление алкоголем. Как и в предыдущих случаях я полностью объяснил пациенту, как действует метод парадоксальной интенции и что нужно идти навстречу фобическим ситуациям, а не избегать их, как он делал раньше. Я сказал ему, чтобы он использовал малейшую возможность для того, чтобы продемонстрировать людям «как сильно он может трястись». Он должен был показывать окружающим «каким нервным он может быть и как он может обливать все вокруг кофе». Вынужденный так долго страдать из-за лишающих его трудоспособности невротических симптомов, он с радостью последовал моим советам. После трех занятий он сообщил: «Я не могу трястись, я не могу дрожать. Я больше не могу впадать в панику, как бы сильно я ни старался». Характерно, что в данном случае мы снова видим то, что пациент воспользовался своей внутренней свободой, чтобы изменить свое отношение к невротическим симптомам, сделать его юмористическим и тем самым дистанцироваться от своих симптомов, освобождая себя от них. Следовательно, когда мы в процессе логотерапии помогаем пациенту найти новый смысл бытия, он избавляется от ноогенного невроза.

Следующая история представлена во всех подробностях, поскольку она показывает, насколько эффективным может быть метод парадоксальной интенции для лечения пациента, страдающего острой фобией.

История 4: А. С, возраст 30 лет, мать четверых детей, была направлена ко мне своим семейным врачом со следующими симптомами: паническое и тревожное состояние, страх сердечного приступа, страх задохнуться, страх узкого пространства. «Я не могу глотать. Моя глотка парализована. Я ощущаю давление в своей голове. Я очень боюсь умереть от сердечного приступа». Она жаловалась на головокружения, головные боли и чувство «ухода, или уплывания». А также на сыпь вокруг рта, онемение, учащенное сердцебиение и другие «странные чувства», овладевающие ею. Во время своего первого визита ко мне ее охватил такой страх немедленной смерти, что она схватила мои руки, вся затряслась и воскликнула: «Доктор, я должна остаться с вами! Я не смогу выйти из вашего кабинета! С вами я в безопасности. Проверьте мой пульс. Послушайте мое сердце». Действительно, она отказывалась покинуть мой кабинет. В такой ситуации было бесполезно пытаться объяснять метод парадоксальной интенции, потому что ее страх был так велик, что она была не в состоянии слушать. Я вызвал ее мужа и попросил их «сходить в город, чтобы выбрать красивый гроб» для пациентки. Я спросил мужа, какими средствами он располагает для покупки гроба, и, обратившись к шокированной пациентке, поинтересовался: «Шелком какого цвета - розового или зеленого - вы хотели бы отделать гроб?» Муж понял, к чему я клоню. Я продолжил: «Идите и изо всех сил старайтесь умереть от сердечного приступа», - это заставило пациентку улыбнуться и сказать: «Доктор, вы меня дразните». Мы все расхохотались. Мне потребовалось больше времени, чтобы объяснить пациентке и ее мужу, как действует техника парадоксальной интенции. Через некоторое время она почувствовала облегчение и начала понимать, о чем идет речь. По окончании занятия пациентка встала со словами: «Доктор, я чувствую себя намного лучше». Перед тем как она покинула мой кабинет, я просил ее не забывать «умирать от сердечного приступа, по крайней мере, трижды в день».

Во время последующих занятий логотерапией она рассказала мне, как все началось. Примерно год назад, когда пациентка делала покупки в супермаркете, она вдруг по непонятной причине почувствовала «слабость в коленях» и испугалась, что упадет в обморок. Она выбежала из магазина и постаралась забыть инцидент. Во время своей следующей поездки в маркет она «надеялась, что этого не повторится». В действительности она уже испытывала страх ожидания. Когда она снова пошла в супермаркет, то «очень старалась не упасть в обморок», что привело лишь к усилению страха и паники. С этого момента она стала избегать заходить в супермаркеты, магазины и т. д. и в конце концов вовсе не смогла выходить из дома. Она требовала, чтобы муж постоянно был с ней, чтобы «в случае чего» вызвать врача. Миссис С. смогла быстро овладеть методом парадоксальной интенции. Должен сказать, что предварительно поставленный ей Франклом диагноз «соматогенный невроз» или, более конкретно, «тетаноидный псевдоневроз» в ходе лабораторных тестов не подтвердился. Онемение и сыпь вокруг рта пациентки и на ее руках возникали, конечно же, вследствие гипервентиляции - мы объяснили ей психологический механизм этого феномена. Как выяснилось в ходе психотерапии, причиной невроза послужил острый семейный конфликт. Этот конфликт был устранен, и пациентка смогла окончательно освободиться от симптомов.

Я хотел бы еще раз подчеркнуть, что применение метода парадоксальной интенции не исключает анализа и разрешения невротического конфликта пациента; этим занимаются или пытаются заниматься тогда, когда это возможно и по мере необходимости.

Можно ожидать, что психоаналитики объявят этот тип неаналитического лечения «только» симптоматическим и суггестивным, усугубляющим другие симптомы или вызывающим рецидивы. Не только Франкл, но также немало ведущих психиатров могут доказать, что это не так. Уолп в недавно сделанном сообщении утверждает, что «обзор исследований 249 пациентов, чьи невротические симптомы заметно ослабли в результате применения различных видов психотерапии, отличных от психоанализа, показал всего 4 рецидива (1,6%)». Он делает вывод: «Этот факт противоречит заявлениям психоаналитиков о недолговечности позитивных результатов, полученных без помощи психоанализа, и лишает основания их претензии на исключительную эффективность лечения невротических заболеваний». Если попытаться с помощью психоаналитической теории объяснить успешность метода парадоксальной интенции, то - исключительно теоретически - можно сказать, что если под фобиями понимать смещенные враждебные импульсы, то врач, советуя пациенту делать именно то, чего тот боится, разрешает пациенту символически отказаться от своих деструктивных импульсов.

Иногда говорят, что это «суггестия» заставляет пациентов чувствовать себя лучше. Некоторые из моих коллег приписывают достигаемые результаты моей «авторитарности». Франкла обвиняют в том, что метод парадоксальной интенции действует только благодаря его большому авторитету и тому, что он является профессором, директором неврологической поликлиники Венского университета, а также тому, что он помогает пациентам «подавляющей авторитарной суггестией». Однако фактом является то, что многие европейские психиатры, так же как и в этой стране, успешно используют технику Франкла. Случаи устойчивого выздоровления исчисляются десятками.

Что касается лечения пациентов с неврозом навязчивых состояний, мы должны отметить следующее: если пациенты, страдающие фобией, стараются избегать ситуаций, вызывающих у них страх, то пациенты с неврозом навязчивых состояний, наоборот, борются с ними. Чем больше пациенты борются со своими симптомами, тем больше эти симптомы укрепляются. Поэтому в таких случаях терапия, если использовать логотерапевтическую терминологию, должна основываться на расфокусировке внимания пациента на своих симптомах и на помощи ему в изменении его отношения к своей специфической симптоматологии. Поскольку большинство пациентов с неврозом навязчивых состояний, как известно, являются перфекционистами, лейтмотивом должно быть: «Эй, кто хочет в перфекционисты? Я не против!» История болезни пациента, страдавшего как от фобий, так и от с невроза навязчивых состояний, проиллюстрирует сказанное.

История 5: Р. К., 38 лет, женат, отец двоих подростков, более 21 года страдал от множественных симптомов, включающих в себя тревогу, панические состояния и навязчивые мысли в сочетании с элементами депрессивности. Он заболел за два года до своей женитьбы, когда начал испытывать навязчивые сомнения и страхи в правильности своих действий, а когда женился, начал предаваться бесконечным раздумьям на тему - любит ли он свою жену. Подобно ребенку, он боялся оставаться один, боялся в одиночку ходить в кино. После того, как мать сказала ему, что его брат попал в психиатрическую больницу из-за «мастурбации», его беспокоило чувство вины за то, что он также занимался этим. Пациент вспомнил, как его приятель рассказал ему о девушке, которая страдала от нервного расстройства, полученного после верховой езды, во время которой она испытывала острые сексуальные ощущения. Пациент тут же стал испытывать беспокойство по поводу сексуальных ощущений, которые он получал во время прогулок. У него развился страх стать гомосексуалистом, и он стал все сильнее бояться «позора» «прикосновений к мужским гениталиям». Ему поставили диагноз: шизофрения. Его годами лечили психоаналитически ориентированные психотерапевты. Когда м-р К. впервые пришел ко мне, он находился в напряженном и возбужденном состоянии и чуть не плача сообщил, что многие годы страдал от различных невротических симптомов. «Более чем за 20 лет я пережил ад! Об этом не знает никто, кроме моей жены. Мне становится легче, только когда я сплю!» Пациент признался, что самым большим его страхом, который он испытывал, сидя в кресле парикмахера, при вождении машины или за стойкой бара, был - «схватить чей-то пенис». Он опасался, что это может повлечь за собой потерю работы и публичный позор.

Он боялся также, что может признаться в сексуальном преступлении, которое не совершал. Кроме этого, он жаловался на неспособность сконцентрироваться, усталость, страх, что сердце может перестать биться. Он также боялся громко закричать. Он вынужден был крепко прижимать свои руки к телу, чтобы не потерять над собой контроль и не «опозориться». Не так давно у него появились навязчивые мысли о том, что жена его ревнует. Он постоянно спрашивал себя - любит ли он свою жену, боялся позора и сумасшествия. Из-за своего тяжелого невроза он никогда не проводил отпуск со своей семьей. По-моему, у него никогда не проявлялись симптомы психотика.

М-р К. находился под наблюдением в течение шести месяцев, все это время он посещал логотерапевтические занятия, которые проходили дважды в неделю. Как и в предыдущих случаях, мы устраняли симптом за симптомом. Его навязчивые сомнения в отношении своей любви к жене исчезли, как только он стал ставить вопрос: «Кто хочет любить мою жену?» Когда я посоветовал ему, находясь на улице, в ресторане, в машине и на работе, хватать всех мужчин, включая терапевта, за пенис, не упуская ни одной возможности, он стал смеяться, и от его навязчивых мыслей не осталось ни следа. Одним из самых существенных факторов, повлиявших на благоприятный исход лечения, был первый в его жизни полет на самолете для отдыха во Флориду. Когда он вернулся, то сообщил, что, находясь в самолете, усиленно старался впасть в состояние паники и обойти весь самолет, чтобы «потрогать каждого мужчину», однако он не ощущал тревоги и очень хорошо провел время. Он по-прежнему приходит ко мне раз в месяц, и при этом он проживает вместе со своей семьей, ведет полноценную жизнь здорового человека.

Метод парадоксальной интенции так или иначе является естественным или психологическим видом лечения фобических состояний. Я могу проиллюстрировать это рассказом своей знакомой о том, как она смогла вылечить себя от фобического невроза.

Л. К., 38 лет, замужем, боялась умереть от сердечного приступа, испытав приступ тахикардии и сильного биения сердца. Ее муж был врачом и множество раз безуспешно пытался убедить ее в том, что с ее сердцем все в порядке. В первый раз она испытала состояние сильной тревоги в связи с наступлением периода невыносимо жаркой погоды, когда во время Второй мировой войны находилась вместе с британской армией в Африке. Она попала в порочный круг: «Каждый раз, когда я испытывала усиленное биение сердца и страх, я ложилась на койку, избегая малейшей физической активности, но этим я лишь усиливала свое беспокойство, и сердце начинало биться еще чаще». Однажды она после того, как в течение нескольких лет испытывала подобные, почти нестерпимые, мучения, решила «на все наплевать и выйти во двор, чтобы начать копать землю», «попробовать заняться тяжелой физической работой, которая или прикончит ее, или нет». Поработав так некоторое время, она, обнаружив, что ее страх и сильное биение сердца исчезли, подумала: «Если этот тяжкий труд не убил меня, значит, меня уже ничто не убьет». С тех пор, как только ее начинали беспокоить усиленное сердцебиение и страх ожидания, она «шла в контратаку и начинала выполнять тяжелую физическую работу». Вскоре, познав, как «лечить» себя, она полностью избавилась от симптомов и приступов, которых не было уже восемь лет.

Интересно отметить, что эта женщина, не посещавшая психиатра, инстинктивно прибегла к помощи парадоксальной интенции и достигла успеха.

Вероятно, не только пациенты, но и психиатры бессознательно используют парадоксальную интенцию, когда прибегают к той мудрости, что страх можно победить, только глядя ему в лицо.

Другая моя знакомая рассказала, что она в течение шести лет успешно применяла метод парадоксальной интенции Франкла и логотерапию. Кроме того, она обнаружила, что пациенты в психотерапевтической группе, не зная о существовании техники Франкла, спонтанно использовали ее и даже помогали применять ее тем членам группы, которые страдали от фобических и навязчивых состояний.

Просматривая литературу, можно обнаружить, что именно Франкл не только систематизировано изложил этот метод, но и смог разъяснить тот базовый психический механизм, который делает применение этого метода таким успешным .

Следующие две истории болезни показывают, что улучшение состояния, достигаемое применением этого метода, может наступать сразу и быть весьма продолжительным.

История 6: А. А., замужняя женщина, 31 год, в течение девяти лет страдала от фобического невроза, связанного со страхом бессонницы, клаустрофобии, «психозофобии». Она жаловалась на то, что не может находиться в церкви, на работе, оставаться дома одна, и заставляла своего мужа постоянно находиться с ней. Она стала «всего бояться», у нее развился страх многолюдных мест, водобоязнь, в результате чего она не смогла больше выходить из своего дома. Она лечилась в государственных больницах и амбулаторной клинике психиатрического факультета медицинской школы одного большого университета. В процессе лечения она прошла психоаналитически ориентированную психотерапию, принимала большое количество разных транквилизаторов. Психологическое тестирование показало, что «индивидуальная психотерапия вряд ли возможна; поддерживающая терапия может быть достаточно эффективной для того, чтобы помочь ей хоть как-то адаптироваться, когда она покинет больницу». Психоаналитически ориентированный психиатр записал: «Во взаимоотношениях своих родителей пациентка не находила любви, не находила она также их любви и по отношению к себе самой... Сексуальная вина и сохраняющийся эдипов комплекс привели к возникновению фобий. Прогноз, при условии проведения долгосрочной, «экспертной» психотерапии (имеется в виду, естественно, психоанализ), может быть неплох, но на полное выздоровление надежды мало».

Один из моих помощников, обученный мною методу Франкла, смог вылечить эту пациентку за шесть недель. Надо заметить, что этот молодой доктор не владеет психодинамическим методом и не является авторитарной личностью. Прошло уже более трех лет с того момента, когда пациентку выписали из больницы, но за все это время никаких симптомов у нее не проявлялось.

История 7: С. Н., женщина, 31 год, более двенадцати лет страдала фобическим неврозом с той же симптоматологией, что и женщина в истории 6. Многочисленные госпитализации в государственных лечебных заведениях, как и лечение в частных санаториях, а также все виды терапии не дали никакого результата. В 1954 году ей была сделана лоботомия, но состояние ее не улучшилось.

При помощи метода парадоксальной интенции пациентке удалось восстановить свое здоровье за шесть недель. У нее не было возобновления симптомов уже три с половиной года - с того момента, как она была выписана из больницы.

Истории 8 - 24: Эти истории успешного применения метода парадоксальной интенции также впечатляют, но из-за недостатка места я не могу привести их здесь.

Примечания:

Ludvig Binswanger, Sigmund Freud: Reminiscences of a Frienship New York: Grime & Stratton, Inc., 1957, p. 96.

Это ни идеализм, ни материализм, это просто реализм. Я такой же реалист, как Гёте, который сказал: «Когда мы воспринимаем человека таким, какой он есть, мы делаем его хуже; но когда мы воспринимаем человека таким, каким он должен быть, мы продвигаем его к тому, чем он может быть». Если я измеряю у пациента кровяное давление и нахожу его слегка повышенным, и затем сообщаю ему об этом, то я на самом деле не говорю ему правду, поскольку он встревожится и давление крови повысится у него еще больше. Если я скажу ему, напротив, что ему не о чем беспокоится, я не совру, потому что он успокоится и давление крови у него нормализуется.

Aerztliche Seelsorge, Wien: Deuticke, 1946; The Doctor and the Soul, New York: Alfred A. Knopf, Inc., 1959.

V. E. Frankl, «Paradoxical Intention: A Logotherapeutic Technique», American Journal of Psychotherapy, 14: 520, 1960.

V. E. Frankl, Man "s Search for Meaning: An Introduction to Logotherapy, New York: Washington Square Press, Inc., 1963.

V. E. Frankl, «The Spiritual Dimension in Existential Analysis and Logotherapy", Journal of Individual Psychology, 15: 157, 1959.

V. E. Frankl, Theorie und Neurosen - Tinfuebrung in Logotherapie und Existensanalyse, Wien: Urban und Schwarzendtrg, 1956.

V. E. Frankl, Seminar on Logotherapy conducted at Harvard Summer School, 1961.

V. E. Frankl in Handbuch der Neurosenlehre und Psychotherapie, ed. V. E. Frankl, V. E. von Gebsattel, and J. H. Schultz, Vol. Ill, Munchen and Berlin: Urban und Schwarzenberg, 1959.

T. Wolpe, «The Prognosis in Unpsychoanalyzed Recovery from Neurosis», The American Journal of Psychiatry, 118: 35, 1961; Psychotherapy by Reciprocal Inhibition, Stanford, Calif.: Stanford University Press, 1958.

V. E. Frankl, Die Psychotherapie in der Praxis, Eine kasuistische Einfuehrungfuer Aerzte, Wien: Deuticke, enlarged edition, 1961; Aerztliche Seelsorge, Wien: Deuticke, enlarged edition, 1966.

Попытка подавить нежелательные симптомы и избежать ситуаций, в которых они проявляются, лишь усугубляет положение человека. Метод парадоксальной интенции был сформулирован В. Франклом в 1939 году и разъяснялся в дальнейшем, обладая ныне достаточной известностью.

Обладатели фобий или закоренелых страхов предвкушают нежелательные симптомы, которые проявляются, когда они попадают в известные им неблагоприятные ситуации. Когда предвкушаемое случается, опасения и ожидание повторения симптома еще более усиливаются. Все это провоцирует бегство от объектов и ситуаций страха. Агорафобы стараются не выходить из дома, опасаясь обмороков. Страдающие усиленным потоотделением или тремором в руках при публичных выступлениях, стараются избегать публичных выступлений и т.д.

Также под гнетом навязчивых представлений возникает попытка подавить и противодействовать нежелательным симптомам, но это лишь усиливает первоначальное напряжение. Круг замыкается.

Суть метода парадоксальной интенции в попытке сознательно и с долей юмора совершить нежелательное действие и усилить нежелательный симптом, проявляющийся неконтролируемо в ситуациях тревоги. Также требуется не избегать обстоятельств, объектов и т.д., которые провоцируют страх.

Вместо избегания объектов/мест или ситуаций, в которых у вас возникает тревожность и ее нежелательные последствия, попадайте и сталкивайтесь с ними намеренно и пытайтесь сознательно заставить себя реагировать так, как вы заранее ожидаете при «плохом развитии ситуации». Вы боитесь упасть в обморок на улице? Попытайтесь сделать это сознательно. Одна пациентка лишь раз произнесла себе в подобной ситуации фразу «Сейчас я покажу всем на улице, как я могу упасть в обморок от страха», чтобы спокойно дойти до места назначения, а не убежать в панике домой. Вы боитесь, что при публичных выступлениях или во время встреч у вас затрясутся руки, заходят ходуном ноги или может быть повысится потоотделение? Повторите нежелательные проявления сознательно, встречаясь с людьми попробуйте вспотеть в три раза сильнее, попробуйте заставить свои ноги ходить ходуном так, как они никогда не ходили. При виде паука вы внезапно впадаете в панику и кричите? Попробуйте сознательно покричать в два раза громче.

Вы страдаете бессонницей и каждый раз перед сном предвкушаете, что не сможете заснуть? Попробуйте не стремиться заснуть, но, наоборот, стараться как можно дольше бодрствовать. Иными словами, усиленное стремление заснуть, порождаемое боязнью не заснуть, должно быть заменено парадоксальной интенцией — стремлением не заснуть, вскоре за которым должен последовать сон.

Пример из книги Франкла «Страдания от бессмысленности жизни»:

«Мухаммед Садик, которого я уже цитировал, описывает случай одной восьмидесятипятилетней пациентки, которая пристрастилась к снотворному, попала в больницу и поступила к нему на лечение. Он пишет: „В десять часов вечера пациентка вышла из своей палаты и попросила дать ей снотворное. Я ответил ей, что снотворного у нас, к сожалению, не осталось, а медсестра забыла заказать новую партию. „И как я теперь, по-вашему, смогу уснуть?“ — возмутилась она. „Сегодня придётся обойтись без снотворного“, — сказал я. Через два часа она снова вышла из своей палаты и заявила: „Я не могу заснуть“. Тогда я дал ей такой совет: „А что если вы вернётесь в постель и попробуете перебороть сон!“. Она промолвила: „Я-то думала, что я одна тут сумасшедшая, а теперь смотрю — вы тоже“. — „Иногда бывает забавно почувствовать себя сумасшедшим, — сказал я. — Вы ведь меня понимаете?“. Она спросила: „Вы это серьёзно?“ — „Что именно?“ — переспросил я. „Вы всерьёз сказали, что мне нужно перебороть сон?“ — поинтересовалась она. „Конечно, всерьёз, — ответил я. — Да вы попробуйте! Заодно посмотрим, сможете ли вы бодрствовать всю ночь. Хорошо?“. Она согласилась и ушла. Когда утром медсестра принесла в палату завтрак, она застала пациентку спящей“».

Виктор Франкл настаивает на том, что возникший порочный круг разрывается не невротической сосредоточенностью на собственной личности (жалость к себе, презрение и т.д.), а личной вовлеченностью в осмысленную деятельность, что и становится ключом к возвращению в «рабочее» состояние.

Чтобы понять то, что происходит, когда применяется эта техника, давайте возьмем в качестве отправной точки известный каждому психиатру феномен антиципированной тревоги. Обычно происходит так, что такая тревога порождает именно то, чего пациент боится. Пациент, страдающий эритрофобией, который боится покраснеть, например, когда входит в помещение и встречает группу людей, действительно покраснеет именно в этот момент. Симптом вызывает психическую реакцию, соответствующую антиципированной тревоге, которая провоцирует повторное появление симптома. Повторное появление симптома в свою очередь усиливает антиципированную тревогу, и таким образом замыкается порочный круг. В этом порочном круге оказывается заключенным сам пациент; он запутывается в нем, как в коконе.

Что касается тревоги, выступающей в качестве исходного момента, то сами пациенты часто сообщают о своей тревоге по поводу тревоги. Очевидно, они подтверждают хорошо известное высказывание Франклина Д. Рузвельта:

Единственная вещь, которой следует бояться, - это сам страх.

(Д. Рузвельт)

Исследуя этот страх страха, однако, более обстоятельно, мы обнаруживаем, что существуют три типичные причины, его обусловливающие, поскольку пациенты, страдающие боязнью страха, обычно сообщают, что они боятся: 1) что приступ тревоги может привести к смерти или обмороку (технический термин, введенный для обозначения этого состояния - «коллапсофобия»); 2) что он может закончиться инфарктом («инфарктофобия»); 3) что результатом приступа тревоги может стать инсульт мозга («инсультофобия»).

До сих пор речь шла о мотивации боязни страха. Но каковы же реакции на страх страха? Обычно наблюдается поведение избегания, или, как это называется в , бегство от страха. Пациент начинает избегать открытого пространства или замкнутых помещений, иными словами, демонстрирует агорафобические или клаустрофобические паттерны поведения.

Этому паттерну бегства от страха при неврозе тревоги существует параллель при обсессивном неврозе, а именно паттерн борьбы против обсессий. Он мотивируется прежде всего страхом обсессивного невротика, что его обсессий могут оказаться симптомом неизбежного психоза («психотофобия», как это обозначается в ). Однако психотофобия - не единственное, что может мотивировать пациента к борьбе с его обсессиями, точно так же мотивирующим фактором может выступать «криминофобия», как это называется в . Действительно, те обсессивные пациенты, которые парализуются страхом, что они могут реализовать любую из их обсессий, например в один прекрасный день выброситься из окна, или действительно убить человека ножом, лежащим на столе, также борются против своих обсессий. В таких случаях говорит о «фобии суицида» или «фобии гомицида».

Наконец, существует третий паттерн реагирования и поведения, составляющий параллель бегству от страха перед чем-то, а именно борьба за что-то. Он характерен для сексуальных невротиков. Многие сексуальные неврозы, по крайней мере соответственно данным , могут быть прослежены к истокам, связанным с форсированной интенцией достижения цели сексуального акта - будь то стремление мужчин продемонстрировать свою потенцию или стремление женщины доказать ее способность переживать оргазм. Как правило, пациент домогается удовольствия интенционально (можно сказать, что он воспринимает «принцип удовольствия» буквально). Однако удовольствие принадлежит к такой категории вещей, которые не могут быть достигнуты посредством прямой интенции; напротив, оно бывает просто вторичным эффектом или побочным продуктом. Таким образом, чем больше субъект стремится к удовольствию, тем менее он способен его получить.

Итак, мы обнаруживаем интересную параллель: как антиципированная тревога порождает именно то, чего пациент боялся, так эксцессивная интенция, или «гиперинтенция», как это называется в , делает невозможным достижение того, чего пациент хотел. Как раз на этом двойном факте основывает свою технику, называемую парадоксальной интенцией, которая состоит в том, что фобическому пациенту предлагается стремиться, хотя бы на один момент, именно к тому, чего он боится.